Эдмонд Гамильтон - Зарубежная фантастика из журнала «ЮНЫЙ ТЕХНИК» 1956-1969

Он как будто не замечал устремленных на него враждебных взглядов: все хорошо помнили, что Барнс уже брался однажды за это дело. Тогдашний «подрядчик» попробовал было перепродавать использованное. Ему дали 20 лет за семикратное превышение срока пользования предметами потребления, а Проблема стала острее, чем когда-либо. И вот этот дурак Барнс подсовывает еще одного мошенника!

Маскиссон даже не успел запротестовать: Барнс резким движением открыл дверь и ввел в комнату заседаний широко улыбающегося круглого человечка в сверкающем металлоновом костюме.

— Сейчас, джентльмены, мистер Грипфайлер вам все покажет, — сказал Барнс, явно гордясь своей находкой.

Мистер Грипфайлер заулыбался еще лучезарнее. Щелкнув замком, он открыл свой саквояж из этернаметалла и извлек оттуда изящную машинку, сделанную из прозрачного органического камня и полированного дюрамсталла. В самой ее середине, в переплетении платиновых проволочек, покоился небольшой ящичек с двустворчатой крышкой из раковин моллюска.

— Вот, джентльмены, моя Чудо-Мельница. Ликвидирует любые материалы, не выделяя при этом никаких твердых, жидких или газообразных отходов.

— И абсобритву тоже? — неудачно попробовал пошутить Хуп. Кто не знал, что из всего созданного могучей техникой человека ничто так плохо не поддается ликвидации, как эти небольшие, но опасные блестящие лезвия. Сделанные из этернаметалла со специальными добавками, они никогда не тупились, но в связи с недавним повышением квоты на продукцию компании «Абсобритва» никому не разрешалось бриться одним и тем же лезвием больше одного раза. Отступления от этого правила могли оказаться губительными для экономического цикла.

— У вас не найдется одной? — спросил мистер Грипфайлер.

Одна нашлась — в керамосинтетической умывальной комнате рядом с комнатой заседаний. Раздвинув толстым пальцем ракушечные челюсти своего прибора, мистер Грипфайлер бросил абсобритву в ящичек. Челюсти сомкнулись. Мистер Грипфайлер нажал на кнопку. На какое-то мгновение проволочки накалились докрасна, потом снова стали матово-белыми.

Мистер Грипфайлер развел створки в стороны. Абсобритвы внутри не было! Всем показалось, будто на глазах у них проделали фокус, требовавший необычайной ловкости рук. Мистеру Грипфайлеру наперебой протягивали носовые платки, перочинные ножи, наручные часы — в общем всякую мелочь, которую в ближайшем будущем ate равно предстояло спустить в мусоропровод и заменить новой. И каждый раз, даже тогда, когда небольшой ящичек оказывался набитым доверху, мистер Грипфайлер ликвидировал все, что в нем было, — от содержимого не оставалось и следа.

Первым опомнился Маскнссон:

— Лично меня это убедило, но хотелось бы услышать мнение остальных.

Ответом были энергичные кивки и возгласы:

— Берем! Скорее подписывайте контракт.

Все условия мистера Грнпфайлера были приняты. Он не подвел, и вскоре на Земле уже работали с полной нагрузкой 500 Чудо-Мельниц, послушно проглатывавших все, что люди считали мусором и отбросами.

Но никому не пришло в голову спросить у мистера Грнлфайлера, куда это все девается. Проблема была решена, а остальное уже никого не интересовало.

Блурро IV сидел на скамейке из магния, праздно разглаживая складки своей фиброидной тоги. В мире 80704 года Проблем больше не существовало. И немалую роль в этом сыграла Чудо-Мельница, возникшая, по преданию, из нильского ила где-то около 2080 года. Каким образом — никто особенно не интересовался, знали только, что эти благословенные машины с челюстями из ракушек берут на себя заботу обо всем хламе, который производит или может произвести человек. Все шло в Божественную Чудо-Мельницу и исчезало в ней. В мире Блурро царили чистота и порядок.

Но в этот знойный июньский день Блурро вдруг показалось, что воздух у него перед глазами будто хочет разрешиться от бремени. — Эн, этот воздух, явно силился родить что-то. Плоп! — прозвучало, словно вздох облегчения. На землю рядом с Блурро упал небольшой плоский предмет. Он поднял его и сразу же порезался. Вслед за первым предметом градом посыпались другие: две небольшие тикающие машинки, комки смятой бумаги, перочинный нож…

За какой-нибудь месяц мир-сад 86704 года превратился в свалку неприглядного и к тому же опасного хлама, потому что теперь в этом мире не было места, где не шел бы непрекращающийся дождь из угрожающе острых абсобритв.

Решение Проблемы оказалось под силу лишь самому мудрому из мыслителей, Кларолю III. Следуя полету своей мысли, такой же блестящей и безответственной, как мысль Грнпфайлера, Клароль переориентировал Чудо-Мельницы, и теперь они перемещали хлам не только во времени, но и в пространстве.

Ннкто не спрашивал Клароля, куда все девается. Проблема была решена, а остальное уже никого не интересовало.

В тридцати миллионах световых лет от Земли, на маленькой захолустной планете Омикрон, последняя оставшаяся в живых пара из великого племени чешуйчатых длиннофилипов волочила свои восемьдесят совсем ослабевших йог по усыпанной костями гранитно-базальтовой равнине. Их ожидала смерть, так как они доели последние глыбы металлоносной руды, которые нм у далось найти среди камней.

Лишь слабый дымок вырывался из похожей на пещеру пасти огромного самца. Но вдруг что-то блеснуло в воздухе перед полузакрытыми глазами терявшей последние силы самки. Затем блеснуло еще раз. На этот раз она поймала блестку своим верхним щупальцем. Блестка была крошечной, но ее хруст на зубах был обещающе металлическим. За ней посыпались новые. Полуживой самец почувствовал, что подруга толкает его в бок. Одним из своих пяти глаз он взглянул вверх и увидел: с неба падает манна!

Когда четыре желтые луны снова взошли над Омикроном, двое длиннофилипов блаженно рылись в огромной куче металлонового тряпья, консервных банок из нержавеющего дюраметалла и других металлических предметов, буйным водопадом низвергавшихся из стратосферы. Из топок под пищеварительными котлами длиннофилипов доносилось веселое гудение и потрескивание, и когда самец поднимал свою огромную верхнюю челюсть, длинный язык белого пламени расплавлял эмаль на громоздившихся перед ним старых автомобилях.

А около родителей неуклюже резвились два детеныша, с аппетитом уплетавших блестящие абсобритвы, падавшие на равнину, как лепестки металлического цветка.

И ни один из четырех не остановился и не спросил себя: а откуда же взялся спасительный корм?

Им было все равно — они ели, и этого им было довольно.