Илона Вандич - О чем мы никому не расскажем

Правда, особых доходов нам ее статьи не принесли, напротив, против нас открыли еще один судебный кейс — откуда-то взялось Американское Общество Защиты Пришельцев и Древних Тварей.

Надо будет их самих поселить в каком-нибудь необезвреженном пипидоме.

Но самое несправедливое — думаете, хоть один из спасенных жильцов, кроме перечисленных в этой истории, сказал нам хоть крохотное спасибо? Да никто, да ни разу. Только поносят нас, на чем свет стоит. А мы, если посмотреть — спасители, национальные герои, защитники простого американского народа от хищных захватчиков Земли, и прочее, и прочее, и прочее. Ну, сущая несправедливость!

А Роджерсен, между прочим, тоже написал статью, в серьезном риэлторском журнале — и что вы думаете? На него ополчилась вся Гильдия Профессиональных Риэлторов, да с такой силой, что у нас едва не отобрали лицензию! А я взял и разослал журналы с ребеккиными статьями по всем главным полицейским департаментам городов, где был построен Пипидом. И что? Да ничего не вышло! Никто нам ни на унцию не поверил!

Но вы-то мне верите? Если верите мне хоть чуть-чуть, если в вашем городе тоже имеется Пипидом, если вы, по несчастливой случайности, сами — жители пипидома, вы-то теперь знаете, что делать?!

— Петровна, ты что-то сегодня какая-то тусклая. Что с тобой?

— Будешь тут тусклой! Денек у меня сегодня выдался сумасшедший, вот только присела. Старшие уехали на выходные. Не дом, а проходной двор какой-то! Нужно проследить, чтобы из Хранилища образов все без помех загрузилось, когда новые люди в дом заходят. Зеркало-то прямо напротив двери поставили, ироды! Мне ни на секунду расслабится нельзя. А то вот намедни какие-то помехи были в эфире, так пришлось импровизировать на ходу. Когда к Младшему какой-то друг новый зашел, так прямо уставился в зеркало на себя, не узнавая. Насилу мне по глазам удалось его историю с рождения прочитать и, на свой страх и риск, загрузить образ. Ну вроде пронесло… Младший вот с утра опять сам на себя не похож. Всю ночь с этим светящимся в темноте прохвостом просидел, как там его кличут — Шмартфон, что ли. Глаза красные от недосыпа. Так я ему нарочно их еще краснее показала, чтоб знал, как ночами-то сидеть.

— Петровна, я вот давно хотел тебя спросить, откуда в вашем Хранилище берутся образы?

— Эх, это вообще-то наша профессиональная тайна… Ну да ладно, мы с тобой уж почитай без малого сто лет знакомы и в этой семье служим, расскажу, так и быть. Самый первый образ идет в Хранилище прямиком из глаз матери. Потому-то дети все такие красивые. Как их мамы видят, так мы эти образы в мир и транслируем. Поэтому во всех зеркалах и во всем, что отражает (и в лужицах, и в чужих глазах), дети всегда красивы.

— Ну а откуда тогда некрасивые дети берутся?

— Да, это редко, но бывает. Значит какая-то беда с мамой. Или ее нет совсем, это тоже беда. Тут уж Хранители бессильны. Берут образ малыша, какой есть, от тех, кто рядом. И как на него смотрят, такой образ и выходит. Если с любовью смотрят, малыш красивым будет. А если нет, то увы.

— Ну а как вот из красивых детей такие иногда типы вырастают, что не приведи господи?

— Как их другие видят, так они и растут. Видят сына родители неряхой, так он неряхой и вырастет. А если видят тираном, исчадием ада, то, сам понимаешь, ничего хорошего тоже не получится. Мы, Хранители, существа подневольные, должны показывать то, что лежит в Хранилище образов.

— Но ведь есть же исключения, а то как-то прямо совсем безнадежно было бы?

— Есть, в этом-то и штука. Истинный образ можно по глазам прочитать, он там в самой глубине есть, но нам его показывать строго-настрого Устав Хранителей запрещает. Если человек к своему истинному образу сам найдет ниточку и дорожку, то он будет уже его придерживаться, и мы тоже его начнем транслировать. Слышал ведь, люди говорят, «глаза — зеркало души»? Так оно и есть. И самый первый образ, тот, что из маминых глаз берется при рождении, он к истинному образу-то ближе всего будет. Да только не помнят люди себя при рождении. Но в маминых глазах образ этот хранится. Так, по крайней мере, меня моя мама учила, а ее — моя бабка, тоже Хранительница.

— А не хотелось ли тебе, Петровна, бросить все это, да и уйти в Зазеркалье? Там, я слышал, всегда солнце и лето…

— Хотелось, и не раз. Иной раз посмотришь, что люди творят со своими образами, да и руки опускаются… Но ты вот ведь, Нафаня, тоже семейное дело продолжаешь, дом бережешь. Такая наша миссия — служить людям. Работа эта, конечно, не из легких, но когда вспоминаю, что без нас люди, может, вообще к своим истинным образам дорожки бы не нашли, то и легчает сразу, и радость приходит. Ну ладно, заболталась я что-то с тобой… Пойду-ка вздремну, пока все спят. Младший-то сегодня весь день с друзьями провел, Шмартфон побоку, да и поделом ему. А уж какие к нам сегодня девочки заходили, видел же, поди, какие красавицы? Ну, что ты на меня так смотришь? Люблю я девочек, да! Это у нас взаимное, они к зеркалам слабость питают тоже. Надеюсь, сны хорошие Младшему сниться будут, я их тогда ему утром в его глазах покажу. Надо бы с Ловцом Снов еще перекинуться парой слов на эту тему…

Адвокат

Я не просто лузер, я феноменальный лузер. Клиенту в самом худшем случае грозил условный срок. Кто знал, что он исчезнет сразу после того, как его отпустят под залог? И, судя по тому, как поглядывал на меня прокурор, он теперь будет добиваться отзыва лицензии. Самое скверное, что я даже не представляю, как, занимаясь этим мелким делом, наступил на больную мозоль стороне обвинения. Всё, что мне остаётся — ссылаться на то, что я во всём следовал букве закона, и ждать, пока этот идиот, наконец, объявится…

Жена

Эта клятая мужская идея, что в сорок лет неудавшуюся жизнь надо начать сначала! Я знала, что у Пола была любовница, которая уже давно подговаривала его с ней сбежать. Ненавижу подсматривать за чужой перепиской, однако того, что случайно до меня дошло, было достаточно, чтобы догадаться. Пол периодически пропадал куда-то без объяснений. Но год назад он с ней порвал, я чувствовала. И вот теперь эти его слова, что его деловая репутация всё равно испорчена… Неужели он решил жить под чужим именем и строить всё с нуля? Пол талантлив, с него станется, он сможет… Но раньше я думала, что семья для него значит не меньше, чем деловая репутация… Может быть, я и не такое уж сокровище, но поддерживала его как могла, и в этой истории тоже.

Доктор

Он собирался забрать очередной рецепт сразу же после того, как его отпустят под залог. И не пришёл. Мы так долго подбирали нужное средство, чтобы у него не было новых приступов… Без рецепта ему никто ничего не даст. Этот его побег — безумие! Может быть, он лежит сейчас где-то без сознания или очнулся и не может вспомнить, что с ним. Конечно, так редко бывает, но при его болезни и такое случается. А вдруг мы всё-таки промахнулись с дозировкой? Что, если приступ начался уже по дороге ко мне? Эти его волнения могли спровоцировать… Чувствую, что пора обзванивать все больницы. Признаться адвокату и следователю? Придётся, хотя не нравятся они мне. Сильно не нравятся… Протокольные рожи, что у одного, что у другого. Совершенно не уверен, что врачебная тайна от них не уплывёт. А Пол всегда так этого опасался… Он даже собственной жене ничего не говорил. Скрывал приступы от семьи, отлёживался в гостиничных номерах, чтобы никто его не видел. Мне пришлось потратить кучу времени просто для того, чтобы завоевать его доверие…