Роберт Хайнлайн - Кот, который ходил сквозь стены

Пациент может находиться в вакууме, но очень недолго. Тетушку, старую и раненую, это ожидало во второй раз за день. Выдержит ли она?

О том, чтобы открыть шлем, нечего было и думать. Попавший в него заряд срезал кусок макушки с шлема, но не с головы — иначе мы не рассуждали бы, стоит разрезать рукав или нет.

Гвен прижалась шлемом к шлему тетушки, сумев привести ее в чувство и привлечь ее внимание. Идет ли у нее кровь?

Тетушка так не считала. Рука онемела, но болела не сильно. Добрались ли эти люди до него? До чего? До чего-то в грузовом отсеке. Гвен заверила ее, что бандитам ничего не досталось, и все они мертвы. Похоже, тетушку это удовлетворило.

— Машину может вести Тэдди, — добавила она и, похоже, задремала.

Третьей жертвой оказался один из мужей леди Дианы. Он скончался, но не от рук бандитов. По сути, он выстрелил себе в ногу.

Кажется, я уже говорил, что он был вооружен — но оружие находилось внутри скафандра. Когда началась заварушка, он полез за пистолетом, понял, что не может до него добраться, и открыл переднюю часть скафандра.

Открыть и закрыть скафандр в вакууме можно — думаю, легендарный Гудини сумел бы освоить такой трюк. Но этот придурок пытался нашарить свой пистолет, пока не вырубился, а потом захлебнулся вакуумом. Второй муж оказался чуть умнее и не стал лезть за оружием, решив забрать пистолет у партнера, когда тот откинул сандалии. И забрал, но слишком поздно, когда все уже закончилось, — он выпрямился как раз в тот момент, когда я пробирался к своему месту, прирезав последнего бандита.

И я обнаружил, что этот кретин тычет стволом мне в лицо.

Я вовсе не собирался ломать ему запястье, просто хотел его разоружить. Ударив тростью по стволу, чтобы отвести его в сторону, я попал по запястью. Затем поймал пистолет, сунул его за пояс скафандра, прошел вперед и упал на сиденье. Я не знал, насколько сильным оказалось повреждение, — возможно, все обошлось синяком, — но угрызений совести не испытывал. Если не хочешь, чтобы тебе сломали запястье, не тычь стволом мне в лицо. Особенно когда я устал и слишком возбужден.

Потом я собрался с силами и попытался помочь Гвен и Биллу.

Меньше всего мне хочется вспоминать о четвертой жертве — пятилетнем Игоре О’Туле.

Малыш сидел на заднем сиденье с матерью, а значит его убили не люди из лунохода — он был вне зоны обстрела. Лишь двое стрелков с суперпончика находились достаточно высоко, чтобы выпущенный ими заряд прошел через кабину водителя и попал в сидящего сзади. Более того, это мог быть только второй стрелок — первый был занят уничтожением бандитов. Потом пончик развернулся, и я увидел нацеленное на нас оружие, а затем вспышку; мгновение спустя я нажал на спуск и убил стрелка.

Я думал, он промахнулся. Если он стрелял в меня, так оно и было. Вряд ли он целился тщательно: зачем целиться в того, кто представляет наименьшую опасность, — в ребенка, фактически еще младенца, на заднем сиденье? Но увиденная мной вспышка сопровождала выстрел, который убил Игоря.

Если бы не смерть Игоря, я, возможно, испытывал бы смешанные чувства в отношении экипажа гигантского пончика — без их помощи мы наверняка не одержали бы верх. Но последний выстрел убедил меня, что они всего лишь уничтожали конкурентов, прежде чем перейти к своей главной задаче — угону «Услышь меня».

Я жалею лишь о том, что не прикончил четвертого с того пончика.

Но все эти мысли пришли потом, а тогда мы видели лишь мертвого ребенка. Закончив возиться с тетушкой, мы огляделись. Екатерина сидела молча, держа на руках тело сына. Я пригляделся внимательнее, желая понять, что случилось, — но внутри скафандра не может быть живого ребенка, если стекло полностью расплавилось. Я заковылял к Екатерине, но Гвен добралась до нее первой. Я остановился за спиной Гвен, и тут меня схватила за рукав леди Диана, пытавшаяся что-то сказать.

Мы соприкоснулись шлемами.

— Вы что-то сказали?

— Я требую, чтобы вы приказали водителю ехать дальше! Вы что, по-английски не понимаете?

Жаль, что она не обратилась с этим к Гвен — та высказалась бы куда образнее и лиричнее. Но я настолько устал, что лишь бросил:

— Заткнись и сядь, дура набитая!

Ответа я ждать не стал.

Леди Ди направилась вперед, но Билл не дал ей побеспокоить тетушку. Однако этого я уже не видел: когда я наклонился, пытаясь разглядеть, что случилось с ее супругом, который (чего я тогда не знал) убил себя с помощью собственного скафандра, его напарник попытался забрать у меня пистолет.

В ходе последовавшей борьбы я схватил его за (сломанное) запястье. Я не мог слышать его крик и видеть его лицо, но, судя по импровизированной пантомиме, мучения его были невыразимыми.

Могу сказать лишь одно: не тычьте стволом мне в лицо. Во мне сразу просыпается все самое худшее.

Я вернулся к Гвен и несчастной матери, и мы с Гвен соприкоснулись шлемами.

— Можно ей чем-нибудь помочь?

— Нет. Пока не доставим ее в гермозону, ничем. Да и потом — почти ничем.

— Что с остальными двоими?

Вероятно, дети плакали, но что делать, когда ничего не слышишь и не видишь?

— Ричард, думаю, лучше оставить их в покое. Не спускать с них глаз, но не трогать. Пока не доберемся до Конга.

— Да… до Конга. Кто такой Тэдди?

— Что?

— Тетя Лилибет сказала: «Машину может вести Тэдди».

— Думаю, она имела в виду стрелка. Ее племянника.

Я забрался на башенку, для чего пришлось выйти наружу, соблюдая меры предосторожности. Но мы не ошиблись — все нападавшие действительно были мертвы. Как и Тэдди, наш стрелок. Спустившись вниз, я вернулся в салон и сообщил Гвен и Биллу, что водителя-сменщика у нас нет.

— Билл, умеешь водить? — спросил я.

— Нет, сенатор. И вообще, я первый раз еду на этой штуке.

— Этого я и боялся. Что ж, я не сидел за рулем лунохода уже несколько лет, но знаю, как… Господи! Гвен, я не могу.

— Есть проблемы, дорогой?

Я вздохнул:

— Тут ножное управление, а моя вторая нога лежит возле сиденья. Мне никак ее не надеть… а с одной ногой я не смогу вести машину.

— Все в порядке, дорогой, — успокаивающе проговорила она. — Возьмешь на себя радио: думаю, нам придется подать сигнал бедствия. А я поведу.

— Ты умеешь водить это чудовище?

— Конечно. Мне просто не хотелось вызываться добровольцем, раз тут есть двое мужчин, но я с удовольствием сяду за руль. Ехать осталось часа два. Легко.

Три минуты спустя Гвен уже сидела за приборной панелью. Я расположился рядом с ней, пытаясь сообразить, как подключить мой скафандр к радиосети лунобуса. Две минуты из трех ушли на то, чтобы возложить на Билла новую обязанность: не позволять леди Ди вставать с места. До этого она снова явилась в переднюю часть машины и начала указывать, что и как делать. Похоже, леди спешила — она говорила о собрании совета директоров в «Эль-четыре» и требовала ехать как можно быстрее, чтобы нагнать упущенное время.