Нил Стивенсон - Извлечение из третьего и последнего тома «Племён Тихоокеанского побережья»

Оружие прошлого столетия при быстром изучении оказалось, как ни парадоксально, еще более трудным в разработке, поскольку тайны его дизайна постепенно переместились из инженерной отрасли в исторические анналы. Такое оружие полагается на плотность поражающих зарядов, однако нашему преобразователю, разумеется, не под силу было создать свинец или любой другой тяжелый элемент. А взрывчатка, необходимая, чтобы привести пулю в движение, также потребовала бы значительных затрат энергии для своего создания.

Современному читателю, таким образом, удивительно будет узнать, что перед решающим наступлением четырехколесников мы регрессировали окончательно, выпав не только из Алмазного Века, но в обратной исторической последовательности из Атомной и Индустриальной Эпох, деградировав до средневекового уровня, когда оружие черпало энергию из мышечных усилий бойцов. Поскольку в библиотеке компилятора содержался значительный репертуар струн, я смог стачать импровизированную катапульту из легковесных углеводородов, умевшую метать снаряды длиной около шести дюймов. Каждый снаряд был увенчан довольно зловещего вида четырехконечным лезвием. Лезвия поступали напрямую из вещественного преобразователя и, следовательно, обладали остротой, недоступной средневековому лучнику, который бы лишь усмехнулся при виде наших легких снарядов, полагая, что пробить доспехи противников им не под силу из-за недостаточной энергии полета. Но мощные струны, произведенные по нашей новой технологии, метали эти стрелы с такой скоростью, что, как выяснилось в наших испытательных стрельбах, пробивали стальной лист толщиной до полудюйма. При виде этого чуда Тод преисполнился почти религиозным восхищением.

Пока Тод слонялся по нашей импровизированной крепости, сопровождая осмотр нескончаемыми восторженными комментариями, мы с капитаном Нэйпиром и доктором Нкрумой, не сговариваясь, размышляли (здесь я вынужден заранее принести извинения читателю за то, что ухожу в область равно нездоровых и безвкусных рассуждений), какой эффект подобное оружие может оказать, будучи нацелено не в стальной лист, а в человеческое тело.

Капитан Нэйпир отозвался о моем изобретении одобрительно, и скромность не позволит мне воспроизвести здесь его похвалу. Снарядив каждого из нас подобным метательным устройством, я запрограммировал преобразователь на всемерно быстрое создание запаса снарядов к ним. Тод, который к тому моменту из непрестанного возбуждения перешел было к явной каталепсии, предложил нам создать батарею арбалетов, с тем, чтобы все входы и выходы торгового центра простреливались из автоматических ловушек. Смею признать, что в определенных отношениях его идея показалась мне привлекательной, но капитан Нэйпир без раздумий отверг ее, заметив, что такая ловушка, оставшись незадействованной, способна тем не менее спустя какое-то время поразить безвинно любопытствующего исследователя развалин.

Наш крошечный Источник верно трудился день и ночь, выпуская полдюжины арбалетных снарядов за раз и с тихим шипением сбрасывая вакуум по мере окончания работы над очередной партией. Те из нас, кому не выпадала очередь дежурить в лифтовой кабине, пытались забыться сном, но в такие периоды я лишь лежал с открытыми глазами, прислушиваясь к периодическим шипящим выдохам преобразователя, как нервная родительница прислушивается к дыханию новорожденного дитяти.

Атака началась незадолго до рассвета. Доктор Нкрума нес дозор в лифте, но усилия его пропали втуне, ибо рев двигателей внутреннего сгорания огласил весь торговый центр с дальнего краю парковки, да так, что все вскочили, не заслышав даже сигнала тревоги от часового. Капитан Нэйпир собрал нас в аркаде для заключительного совещания перед битвой. Он напомнил нам, что, поелику долг наш перед Короной в сущности сводится к знанию, хранящемуся в наших головах, то недопустимо нам попадать в плен живыми, ибо те, кто располагает более современной технологией, не задумаются преступить с помощью этого знания границы Протокола. И наконец, капитан Нэйпир приблизился к Источнику, чей вид любому незнакомому с внутренним устройством наблюдателю не вызвал бы никаких ассоциаций, кроме как с довольно грязной статуэткой Богородицы, и прошептал кодовые слова, которыми активировалась программа самоуничтожения. Когда мы покидали помещение, Источник уже обратился в колонну белого пламени, растущую из голого бетонного пола. Мы разошлись по отведенным постам и приготовились отразить наступление четырехколесников.

Первая волна атакующих была представлена автомобилями даже более отсталыми, чем можно бы ожидать по стандартам четырехколесников, но, посмотрев туда в полевой бинокль, я вскоре догадался, почему: то были обманки, посланные с намерением протестировать нашу сеть сторожевых беспилотников. Не отличив эту партию от настоящих, беспилотники ринулись вниз, подобно рою африканских пчел, и принялись бесполезно расходовать свои последние запасы энергии. Несколько машин взорвались, когда беспилотники попали им в топливные баки, но большая часть продолжала бездумно катиться по парковке, сталкиваясь друг с другом или врезаясь в само здание торгового центра. Это позволило четырехколесникам расчистить путь для истинной атаки, которая была хоть и примитивна, но оттого не менее впечатляюща: полдюжины взводов по нескольку автомобилей в каждом, на которых развевались цветастые знамена, сходились ко входам в торговый центр, следуя какому-то плану, разработанному, без сомнения, лично королем Карлом.

Я не стану далее испытывать терпения моих читателей, объясняя в деталях стратегию, которой руководствовался капитан Нэйпир в надежде отразить это наступление, а скажу лишь, что полагался он с необходимостью на хитрость, партизанские тактики и разнообразные психологические уловки, какие, по нашему предположению, должны были оказать воздействие на боевой дух четырехколесников. Все эти подробности в любом случае не имеют существенного значения, ибо лишь немногое из нашего плана удалось осуществить. Мы предусмотрели почти все случайности, кроме одной: что у четырехколесников может иметься доступ к технологии, немногим уступающей нашим собственным. Не успели мы даже прицелиться во врагов, как были обездвижены мощными электрическими разрядами при посредстве микроскопических агентов, неощутимо проникших в наши тела.

Сам Карл оказался достаточно любезен, чтобы через некоторое время, когда мы очнулись в его темнице — подвале бывшего офисного здания, — разъяснить нам суть дела. Капитан Нэйпир, доктор Нкрума и я оказались туго привязаны неисчислимыми ремешками, веревками и путами к листам фанеры толщиною три четверти дюйма, а размером четыре фута на восемь каждый. Тода нигде не было видно, и я предоставляю читателям строить предположения о его судьбе. Карл дождался, пока мы очнемся и обменяемся краткими впечатлениями о происходящем, разнящимися лишь в деталях, а уже тогда вошел в темницу.