Роберт Хайнлайн - Кукловоды. Туннель в небе

- Ну что ж, я рад, что у вас не возникло серьезного интереса друг к другу. На мой взгляд, это не самая лучшая компания для молодого человека.

- Ты сам не понимаешь, что говоришь, папа.

- Возможно. Я разберусь. Но ты что-то говорил насчет «городского управляющего»… А кем тогда был ты сам?

- Я, - гордо заявил Род, - был мэром Каупертауна.

Отец бросил на него пристальный взгляд и покачал головой.

- Мы на эту тему еще поговорим. Возможно, тебе необходима квалифицированная медицинская помощь. - Он перевел взгляд на Элен и добавил: - Передачу опекунства мы обсудим завтра. Я чувствую, мне предстоит немало хлопот.

- Только если Родди согласен, - сказала Элен твердо, глядя отцу в глаза.

- Что это значит?

- По документам опекунство передано мне безвозвратно. Или он согласится, или опекунство останется за мной!

Ответ дочери привел мистера Уокера в полное замешательство. Миссис Уокер сидела, чуть не плача. Род встал и вышел из комнаты - Лампа Мира еще горела, и такое случилось впервые за всю историю их семьи. Отец крикнул что-то ему вслед, но Род не обернулся.

У себя в комнате он обнаружил Мэтсона. Тот сидел и читал, попыхивая трубкой.

- Я перекусил в клубе и тихо пробрался прямо сюда, - объяснил он и, внимательно посмотрев на Рода, добавил: - Я же говорил тебе, что придется туго. Но надо перетерпеть, сынок, надо перетерпеть.

- Это просто невыносимо!

- Надо перетерпеть.

Как нередко бывало раньше и как будет еще много раз, в «Эмигрантс-Гэп» выстроились один за другим прочные надежные фургоны. Ворота еще не отрегулировали, и возницы собрались у небольшой палатки под складками каменной туники статуи Свободы. Пили кофе и перебрасывались шуточками, скрашивая нервное ожидание. Там же стоял и профессиональный капитан поселенцев, стройный, скромной наружности молодой человек с глубокими морщинами на лице - от яркого солнца, от смеха и, может быть, от забот. Однако сейчас он казался совсем беззаботным: как и все, улыбался и пил кофе, поделив бублик пополам с маленьким мальчишкой. На нем была куртка из оленьей кожи с бахромой - в подражание очень древнему стилю. Небольшая бородка и довольно длинные волосы дополняли портрет. Его пегий низкорослый конь с брошенными на седло поводьями терпеливо стоял неподалеку. Рядом с седлом, слева, висел чехол с охотничьей винтовкой, но больше никакого огнестрельного оружия у капитана не было - лишь два ножа на поясе, слева и справа.

Взвыла сирена, и голос из динамика над палаткой Армии Спасения возвестил:

- Капитан Уокер, приготовиться у ворот номер четыре!

Род взглянул в сторону диспетчерской, махнул рукой и крикнул:

- Рассчитайсь!

Затем снова повернулся к Джимми и Жаклин.

- Передайте Кэрол от меня привет. Жаль, что ей не удалось вырваться в увольнение. Но мы еще увидимся.

- Возможно, даже скорее, чем ты думаешь, - подтвердил Джим. - Моя фирма будет бороться за этот контракт.

- Твоя фирма? С каких это пор ты стал такой важный? Джекки, его что, уже приняли в полноправные партнеры?

- Нет еще, - спокойно сказала Жаклин, - но я не сомневаюсь, что примут, как только его назначат в коллегию адвокатов по внеземным делам. Поцелуй дядю Рода, Гранти.

- Не хочу, - твердо ответил мальчишка.

- Весь в отца, - гордо прокомментировал Джим. - Целуется только с женщинами.

Род услышал, что перекличка возвращается, и вскочил в седло.

- Счастливо, ребята!

Перекличка закончилась громким «Первый!» из головы колонны.

- Приготовились! - Род поднял руку и взглянул через открывшиеся ворота на заснеженные вершины гор, вознесшихся у горизонта над бескрайними прериями. Ноздри его затрепетали от возбуждения.

Над воротами вспыхнул зеленый свет. Род махнул рукой и, крикнув: «Тронулись!» - на мгновение сжал коленями бока своего скакуна. Пегий конь рванулся вперед, проскочил перед ведущим фургоном, и капитан Уокер отправился в путь.

время летит (лат.)

бесследно исчезла; как в воду канула (нем.)

лови день, лови мгновение (лат.)

Антарктида, шельфовый ледник Росса

до бесконечности (лат.)

Идущие на смерть приветствуют тебя, о Цезарь! (лат.)