Стивен Барнс - Обман на Орд Цестусе

— Ну? — спросил Кит.

Оби-Ван прищурился.

— Действительно странно. Поехали.

Когда они, наконец, добрались до своего корабля, их внимание привлек мерцающий огонек на контрольной панели.

— Сообщение, — заметил Оби-Ван.

— Надо посмотреть его.

— Сначала я должен оказать тебе медицинскую помощь.

— Я выживу, — настаивал Кит. — Прими сообщение.

Пальцы Оби-Вана пробежали по клавиатуре, и появилась голограмма офицера ЭРК.

— Джанготат, — пробормотал Кит.

Мужественное смуглое лицо было избито, левый глаз закрылся, но солдат слегка улыбался.

— Приветствую, генерал Кеноби, генерал Фисто. Это А-девять-восемь, которого вы были так любезны называть Джанготатом. Если вы смотрите это сообщение, то по крайней мере один из вас всё ещё жив. — Бумм. — Вопреки кодексу, я ослушался ваших прямых приказов и беру полную ответственность за всё, что может случиться в результате. Мои братья не виноваты, они сделали всё, что могли, чтобы остановить меня. Я отправился к бункеру Пяти Семей на Кибо, намереваясь захватить их. Вы были ограничены в своих действиях, и из-за этого тысячи невинных были обречены на смерть. Всё вышло не так, как я надеялся, но я нашел выход, и сейчас, как вы, вероятно, уже знаете, Пять Семей мертвы…

— Они… что? — прошептал Кит.

— …Я использовал приоритетный сигнал, чтобы переустановить координаты бомбардировки на убежище Пяти Семей. Теперь уже недолго.

Так … дым …

— Что это значит? — спросил наутоланин.

— А это зависит от Джи'Maй Дарис, — ответил Оби-Ван. Он прикрыл глаза. — Она — регент и глава совета улья. Теперь, когда Семьи в хаосе, она обладает наибольшей властью на планете… и я полагаю, что мы сможем вести с ней переговоры. Вызови адмирала Бараку.

— Тысячи? — недоверчиво переспросил Кит. — Джанготат спас миллионы.

— Но он не знал. Он понятия не имел, что Вентресс изменила коды нацеливания. Он понятия не имел, насколько важным оказался его выбор.

Оби-Ван и Кит вместе помолчали. Затем Оби-Ван связался с «Нексу».

На следующий день в горах Зантай, как просил Джанготат в своей последней воле, джедаи показали сообщение Шиике Тулл.

— Не волнуйтесь о дроидах УД, — продолжал Джанготат. — Они никуда не годились бы на поле боя. Любой, кто когда-нибудь встречался с дашта, знает, что они — целители, а не убийцы. Когда Так Вал Ззинг принял такую ужасную смерть в руках УД, дашта внутри него сошел с ума. Я знаю, техник из меня никакой. Не спрашивайте, откуда я это знаю, — я просто знаю, и всё. Они не должны были убивать. Это одно. Убийство разумных существ было уже чересчур для них. Даже спящий Проводник потерял рассудок. Проводники — простые, хорошие существа. Они свели вместе кси'тинг и чужеземцев. Кси'тинг принесли умирающим на бедной почве фермерам грибы. Они направили многих на новый путь.

Я полагаю, что Пять Семей знали правду и солгали графу Дуку. Возможно, они планировали взять предоплату и затем исчезнуть до того, как Конфедерация бросит УД в бой, и оставить Цестус расплачиваться, если Республика падет.

Ошеломленные Оби-Ван и Кит пристально посмотрели друг на друга. Говорил ли хоть кто-нибудь во всём этом деле правду? Поразительно! Всё перевернулось с ног на голову.

— Я не вернусь, и это огорчает меня, потому что я хотел. Впервые в жизни я правда мечтал о будущем. — Джанготат сделал паузу, на миг задумавшись о личном. Затем он продолжил: — Это тяжело для меня. Я не умею говорить. Пока я не познакомился с тобой, я не был уверен, что я вообще человек. Я был клятвами, обмундированием, званием. Нет. Ты показала мне, что я больше всего этого, больше, чем один из миллиона солдат, штампованных от убийцы, словно детали на сборочном конвейере. Это важно — знать свое место во вселенной, но есть и еще кое-что, и ты помогла мне открыть это.

Трое беспокойно переглянулись.

— Еще ты должна знать: если я переживу это, если я вернусь, выполнив свой долг, я всё же буду должен вернуться в ВАР. Может, тебе будет трудно понять, но это действительно великое и хорошее дело — сражаться за то, что считаешь правым. Шиика, будь я другим человеком, для меня не было бы большей радости, чем остаться с тобой. Если и когда дни моей службы закончатся, я хотел бы прийти к тебе, если ты примешь меня. Прости, что я — не тот человек, которого ты когда-то знала…

Она знала Джанго? Это многое объясняет.

— …Прости, что у нас с тобой нет ни прошлого, ни будущего.

Шиика не проронила ни звука, но её опущенные глаза говорили о многом.

— Знай, что прежде всего я был солдатом. И что ты, и никто другой во всей галактике, держала сердце этого солдата в своих руках.

В комнате долго-долго не было никаких других звуков, кроме тихих рыданий Шиики на плече Оби-Вана.

Под ними роился ЧикатЛик. Теперь Оби-Вану было легче распознать местную архитектуру и увидеть, где приложили руку чужеземцы. Улей по-прежнему жил. Он мог расти и изменяться, как и любое живое существо. Улей был почти повергнут в прах, но жил.

Они с Китом и Джи'Maй Дарис стояли на мосту, глядя на бурлящий город. Искусственные воздушные потоки развевали её платье.

— Странно, что они живут, как будто ничего не случилось, — сказала она.

— Ничего?

— Деббикин, Пор'Тены, мой кузен Квилл, половина клана Ллитиши. Уничтожены. То, что осталось от Семей, теперь в хаосе, сражается за объедки. Пока они дерутся, власть взял совет улья. Выжившим чиновникам «Цестус Кибернетикс» теперь придется справедливо иметь дело с нами. Трехсотлетнее правление только что закончилось, — проговорила она, — и, похоже, никто об этом не знает. Кажется, никто не заботится, не чувствует, не улавливает того, что они свободны.

— Свободны? — спросил Кит.

— Да, мастер Фисто. Настолько свободны, насколько у них есть силы быть.

— Это разные вещи. — Оби-Ван помолчал. — Но у них есть правитель, достойный восхищения. Во всём этом мерзком деле вы — единственная, кто говорил правду, даже своим врагам. Вы, Джи'Maй Дарис, — необыкновенная женщина.

Она застенчиво опустила глаза.

— Вы слишком добры. Что ж, мастер Кеноби, я полагаю, что вы в конце концов победили. Вы столь щедры, что предоставили нам первоначальные условия Верховного канцлера. Я удивлена, что вы не ужесточили их. Мы едва ли сейчас способны торговаться.

— Так ведь и я не торговец, — ответил Оби-Ван. — Эта роль не по мне, и я буду рад сложить её. Регент, я сожалею, что мои обязанности заставили меня обмануть вас.

— Мы не были друзьями, мастер Кеноби. Ваши действия были рождены необходимостью. В мире политики правда — это просто еще одна вещь, которую можно обменять.

— Тогда мне бы хотелось провести остаток жизни среди друзей.

Они обменялись улыбками.