Сакё Комацу - Японская фантастическая проза

— А землетрясения?

— Естественно, они будут происходить. Поочередно станет высвобождаться накопленная в каждой сейсмической единице энергия... В целом, конечно, высвободится очень большой запас энергии.

— Короче говоря, все дело в этом энергетическом туннеле,— Юкинага, облегченно вздохнув, подошел к грифельной доске и взял мел.— Погружение океанической литосферы вдоль Тихоокеанского побережья Японии, если исходить из строения фокальной зоны, в которой сконцентрированы гипоцентры всех землетрясений, можно представить себе в виде гигантского склона, уходящего в мантию. Вначале он имеет наклон в двадцать три градуса, а на глубине более ста километров увеличивается до шестидесяти градусов. Трасса этого погружения проходит под Японским архипелагом, Японским морем и заканчивается где-то под окраиной материка...

Юкинага начертил большую стрелу в центре схемы.

— В начале погружения океанической плиты из-за резкого падения температуры и давления происходит сжатие вещества мантии. Вследствие этого угод наклона плоскости погружения становится более пологим. Насколько наклонена эта плоскость, настолько Японский архипелаг окажется погруженным. До сих пор я никак не мог понять, почему не происходит поднятия восточной стороны Японского желоба, но теперь это как будто прояснилось...

— Япония будет погружаться с некоторым поворотом вокруг своей оси,— сказал Наката, вписывая еще одну кривую в схему Юкинаги.— Скорее всего разлом образуется на архипелаге вдоль этого энергетического туннеля со стороны Японского моря, и Японский архипелаг соскользнет в Японский желоб, подталкиваемый накопившейся энергией...

— Очень уж просто все у вас получается,— с сомнением покачал головой Масита.— Выходит, что Японский архипелаг соскользнет вниз, не вызвав взрывоподобного высвобождения энергии, способного привести к невиданному ущербу. Не слишком ли все чистенько да гладенько?

— А разве природа никогда не работает гладко? — сказал Наката.— И все же, когда будет происходить раз-л&м Японского архипелага, высвободится такая огромная энергия, что ни одно наземное сооружение не уцелеет.

— Э-э, какая разница... Япония все равно утонет...— хрипло сказал Юкинага.— Но когда? Когда начнется великий катаклизм?

— По данным нашей модели, на триста второй секунде,— прерывающимся голосом произнес сотрудник Управления метеорологии.— Иными словами, до начала остается триста двенадцать и пятьдесят четыре сотых суток...

— Меньше Года...— с трудом выговорил сотрудник Института геодезии и картографии.— Десять с небольшим месяцев...

Все застыли вокруг дисплея.

В с е г о д е с я т ь м е с я ц е в . . .

Юкинага почувствовал головокружение, словно пол уходил у него из-под ног. Через десять месяцев... Если, конечно, модель правильная... А что можно сделать за десять месяцев?!

Наката все еще стоял со скрещенными на груди руками. Вдруг он решительно взял телефонную трубку.

-— Хочешь поднять с постели начальника канцелярии кабинета министров? — спросил Юкинага.

— Премьера,— бросил Наката, нажимая на клавиши.

— Да вы что! — испуганно выдохнул Масита.— Надо же соблюдать субординацию! Да и модель нужно тщательно проверить...

— Сейчас не до этого! Надо готовиться к наихудшему варианту! — Наката замолчал, прислушиваясь к гудкам в телефонной трубке.

— Вряд ли его позовут к телефону в такой час...— пробормотал Юкинага.

— А я звоню по специальному номеру, этот телефон стоит рядом с постелью премьера,— сказал Наката, глядя в пространство.

Юкинага, не находя себе места, подошел к единственному в комнате окну. Раздвинул плотные шторы. Ледяное ночное небо начало сереть. За окном светало.

В семь часов утра в отеле «Хилтон» собрались директора и главные обозреватели крупнейших газет, телеграфных агентств и телевизионных компаний. Все прибыли скромно, словно на деловой завтрак, стараясь не привлекать ничьего внимания.

В специальном зале, почти восстановленном после землетрясения, прибывших встречали секретари и заместитель начальника канцелярии кабинета министров.

— Премьер и начальник канцелярии скоро будут,— сказал один из секретарей.— Заседание кабинета немного затянулось...

— Заседание кабинета? — переспросил один из директоров.— В такую рань?

— Да,— ответил секретарь и посмотрел на заместителя начальника канцелярии.— Оно было созвано в пять часов утра...

Все переглянулись.

— Танака-сан,— обратился один из обозревателей к заместителю.— Очевидно, положение очень напряженное?

— Да-а...— Обычно веселый, известный своим остроумием заместитель начальника канцелярии сейчас был мрачнее тучи.— Даже для нас это было неожиданностью...

— Я еще раз хочу вас спросить...'— премьер оглядел собравшихся в его резиденции членов кабинета.— Вы согласны с тем, чтобы официальное сообщение сделать через две недели, а в случае необходимости и раньше?

Министры застыли в трагическом молчании.

— Кошмар...— уронил министр финансов.— Так вдруг срок, отпущенный на жизнь, сократился наполовину...

— А нельзя отложить на месяц... нет, ну хотя бы на три недели? — спросил министр промышленности и торговли»— Кое с кем из представителей финансовых и промышленных кругов я имел приватную беседу, но двух недель для выработки конкретных мер и принятия окончательного решения им будет мало.». Ведь после официального сообщения начнется паника...

— Смятения в любом случае не избежать,— сказал начальник канцелярии.— Самое страшное сейчас, чтобы нас не опередили за границей.

— А вероятность этого существует? — спросил министр транспорта.— Вы думаете, что какое-нибудь иностранное научное общество может сделать по этому поводу сообщение?

— В штабе говорят, что это вполне возможно,— ответил начальник канцелярии.— Правда, нам еще не известно, кто и в какой степени осведомлен. В последнее время отмечается особый интерес к исследовательским работам вокруг Японского архипелага: увеличилось число иностранных .судов, самолетов, искусственных спутников. Кроме того, мы отправили в некоторые страны секретные миссии, чтобы прозондировать возможности переселения, так что главы правительств этих стран в курсе дела, хотя пока соблюдают тайну.

— Я считаю, что официальное сообщение следует отложить до последнего момента. До той минуты, когда уже нельзя будет скрывать,— сказал начальник Управления обороны.— Такой же точки зрения придерживается начальник штаба. Скрывать до последнего, но готовиться изо всех сил...

— Я думаю, что две недели — оптимальный срок,— произнес наконец, словно сбросив оцепенение, министр финансов.— На международной бирже спекулянты уже начали в большом количестве продавать иены. Есть признаки того, что на биржи будут выброшены и наши размещенные за границей займы. Сначала мы было думали, что это следствие большого землетрясения, однако в конце года курс на наши ценные бумаги стабилизировался, а вот теперь, после отправки секретных миссий, он опять стал падать. Некоторые европейские банки временно приостановили финансовые операции, связанные с Японией... Надо полагать, что какая-то информация стала просачиваться. А если это так, лучше самим сделать первый ход. Две недели — это действительно оптимальный срок...