Сакё Комацу - Японская фантастическая проза

— Как посмотришь на маклерские фирмы, действующие на американских и европейских биржах, сразу видишь, что наша поддержка собственных ценных бумаг сильно смахивает на жалость к волку,— проворчал директор валютного банка.— Я не говорю, что это равносильно бросанию денег вдогонку вору, но все же следовало бы воспользоваться случаем и их проучить.

— Да, можно было бы, если бы не наше положение,— уронил директор государственного банка.— В данных обстоятельствах, я думаю, мы должны серьезно относиться к вопросу международного доверия, памятуя о будущем японцев, которые теряют собственную территорию. Пусть даже этим воспользуются хитрецы и пройдохи. Мы не должны причинять убытка международным маклерским фирмам, не говоря уже о мелких держателях наших акций за границей. Мы просто не можем позволить себе превратить их в наших врагов. Мы должны, как это нам ни горько, большую часть убытков взять на себя, стараясь, чтобы другие страны не понесли материального ущерба из-за гибели Японии. Конечно, это не значит, что, махнув на все рукой, мы можем позволить себе превратиться в нищих. Нет, надо постараться сохранить то, что у нас есть. Это, временно увеличит наши трудности, но в будущем все воздастся сторицей... Наши предшественники в эпоху Мэйдзи при пустых карманах поступали именно так и тем самым завоевали международное доверие...

— Не знаю, не знаю... может ли произвести впечатление такая чистоплотность на международные финансовые круга...— покачал головой начальник валютного управления.

— Разумеется, произведет впечатление! — убежденно сказал директор государственного банка, человек с великолепной седой шевелюрой.— Без этого,— не знаю, что думают по этому поводу политики,— невозможно образование международных предпринимательских обществ... Особенно когда речь идет о долгосрочных мерах. Это мое убеждение.

— К сожалению,— со вздохом произнес председатель объединения экономических сообществ,— за такой короткий срок за границу можно будет вывезти только пять процентов недвижимого имущества, принадлежащего народу. Когда Японии не станет, ее капитал за рубежом составит всего десять процентов теперешнего национального капитала, считая и ту часть, которая до сих пор тайно вывозилась.

— Но позвольте! Ведь пред полагается ввести жесткий контроль за распределением судов,— с дрожью в голосе проговорил один из членов объединения.— Цифры, которые сейчас назвал председатель, окажутся реальными только в том случае, если нам будет позволено самостоятельно распоряжаться частью судов. Иначе нам и трех процентов имущества не вывезти. Мы настаиваем, чтобы при распределении транспортных средств прислушивались к нашему мнению.

— При настоящем положении вещей,— сухо сказал премьер,— первоочередное право на пользование транспортными средствами принадлежит народу. К тому же людей нельзя сажать на суда в чем есть, как рабов в шестнадцатом веке. Люди должны иметь при себе самое необходимое плюс вещи, которые обеспечат им жизнь хотя бы на первое время. И это касается ста десяти миллионов человек!

— Но людей же можно перевозить на самолетах.

— Очень ограниченно. Мы ведем переговоры об использовании гигантских транспортных самолетов военно-воздушных сил США и Советского Союза. Однако это капля в море. Не забывайте, что судьба мира держится не на Японии. У нас нет права мобилизовать на достаточно долгий срок все самолеты мира, парализовав тем самым международную экономику. То же самое можно сказать и о судах. К тому же порты Токио и Йокогамы после землетрясения восстановлены только на сорок процентов...

— Послезавтра я вылетаю в Лондон,— сказал министр транспорта.— Сегодня туда отправился мой заместитель. Он уже начал переговоры в Международном объединении судовладельцев. По предварительным прогнозам, на аренду судов для вывоза нашего имущества надежд мало. Рыночная конъюнктура в Америке и Европе на подъеме. На широкую магистраль вышли африканские страны; в мире ощущается недостаток в судах. Заранее арендованы не только строящиеся корабли, но и используемые на нерегулярных рейсах, и даже те, у которых срок найма кончается только через полгода.

— И надо полагать,— добавил премьер,— эвакуация будет происходить в достаточно опасной обстановке и не без смятения... Мы рассчитываем на десять месяцев, но ученые говорят, еще неизвестно, что может произойти до этого...

Стаканы на столе тихонько задребезжали, с ясным звоном заколыхались тающие льдинки. В последнее время на такие легкие толчки уже никто не обращал внимания. Эта встреча между премьером и представителями деловых кругов происходила в одном из специальных залов ресторана, расположенного на последнем этаже высотного здания в центре столицы. Собрались неофициально, на обед, однако никто не притронулся к поданным блюдам.

— Когда можно ожидать закона о контроле над распределением судов? — спросил один из присутствующих, испытующе глядя на членов кабинета.

— Через две недели, вместе с официальным сообщением правительства,— сказал министр транспорта.

Среди представителей деловых кругов произошло очевидное волнение, пробежал торопливый шепот.

— Прошу не заблуждаться,— сурово сказал премьер.— Двухнедельный срок не означает, что на это время вам предоставляется свобода действий. Ничего хорошего не получится, если в течение этих двух недель крупные предприниматели начнут наперегонки бронировать суда и сыграют роль детонатора для повышения международных цен на аренду судов и морских перевозок. Я надеюсь, вы будете держаться «регламентированного порядка», как мы с вами договорились год назад. Ведь речь идет о том, что срок «через два года плюс минус альфа» сократился до десяти месяцев. Вам даются две недели для согласования ваших действий. Внутри страны вы можете приступить к подготовке вывоза, но так, чтобы это не просочилось за границу. За последний год предельно снизились новые капиталовложения внутри страны. Чтобы камуфлировать экономический спад, вы с молчаливого согласия правительства манипулировали на бирже и получали средства из правительственного бюджета на поддержание производства и заработную плату. За это время повысился коэффициент наших капиталовложений за рубежом, что до некоторой степени компенсировало ущерб, причиненный последним землетрясением. Возможно, сейчас я говорю несколько резко, но разрешите напомнить вам, что благодаря этим мерам правительство сократило ваш ущерб от землетрясения. Я с полным основанием утверждаю, что японские деловые круги, в которые входят люди выдающихся способностей, представляют собой единый, отлично слаженный организм, функционирующий, как ни один другой подобный организм в мире. Правительство постоянно оказывало содействие развитию финансов и промышленности, однако оно несет ответственность не только перед финансовыми и промышленными кругами страны, но и перед ее народом. 'И я призываю деловые круги как одну из составляющих японского общества к полному сотрудничеству с правительством.