Мадлен Л’Энгл - Острова во времени [litres]

Ог так старательно слизывал слезы со щек Полли, что она в конце концов не выдержала и рассмеялась, утирая глаза ладонями.

– Ой, Ог, как же я рада тебя видеть! Как ты здесь очутился?

Возможно, Анараль, Тав или Карралис провезли Ога часть пути на каноэ. Оставалось только догадываться. Но Полли просто была исполнена теплой благодарности за то, что собака при ней.

Она снова посмотрела на образок с ангелом и ребенком. Тынак наверняка никогда прежде не видел живописи. Будь у нее с собой фотоаппарат – из тех, что делают моментальные снимки, – она могла бы сделать его фотографию, и уж это точно убедило бы Тынака в ее могуществе! Но камеры у Полли при себе не было.

Ог негромко заворчал. Полли обернулась и увидела Закари. В своей элегантной одежде для прогулок он выглядел несуразно на фоне древнего поселения, опустошенного засухой.

– Полли, лапочка, с тобой все в порядке?

Полли посмотрела на Закари – на его бледное лицо, запавшие глаза, обведенные темными кругами…

– Ты меня похитил.

Закари уперся рукой в один из шестов, на которых держался шалаш.

– Полли, ну как же ты не понимаешь? Ты была мне нужна! Ужасно нужна!

– Почему же ты не мог просто попросить меня?

Он плюхнулся на папоротниковую подстилку рядом с ней:

– Я думал, ты не согласишься…

– Но ты ведь даже не попробовал. Ты просто привел того дядьку, чтобы он меня похитил.

– Полли, милая, ну пожалуйста, не говори так! Они недвусмысленно дали мне понять, что целитель ко мне и близко не подойдет, если я не привезу им богиню.

– Ты же знаешь, что я не богиня.

– Но они-то не знают!

– Закари! – Полли в упор посмотрела на него. – Ты отдаешь себе отчет, что Тынак планирует принести меня в жертву, чтобы вызвать дождь?

– Нет, ну что ты, он на такое никогда не пойдет!

Однако видно было, что Закари сделалось сильно не по себе.

– Ведь ты же богиня! Он просто хотел, чтобы ты была здесь, потому что ты обладаешь могуществом. – Он посмотрел на Ога. – И ты ведь действительно обладаешь могуществом, да? Вот собака тебя нашла. Тынак непременно подумает, что это великое могущество, верно?

Он говорил слишком много, слишком быстро…

– Закари, а ты позволил бы Тынаку принести меня в жертву?

– Ну что ты, Полли! Никогда в жизни! – Он умоляюще уставился на нее. – Полли, я хочу, чтобы их целитель мне помог, и все!

– Такой ценой?

– Да какой еще ценой?

– Да вот такой. Моя жизнь в обмен на твою.

– Ну что ты! Тынак думает, что ты богиня! – Закари взъерошил свои черные волосы. – Послушай, Полли, этот Тынак дал мне понять, что целитель не прикоснется ко мне, пока… ну ладно, в этом-то и проблема. Я просто недопонял, чего он от меня хотел. Вот ты его понимаешь?

– Немного.

– Ты на меня сердишься.

– По-твоему, мне не на что сердиться?

– Полли, у тебя моя иконка. Я тебе небезразличен. Тынак сказал, что целитель мне поможет, если ты окажешься здесь. Ведь ты же богиня, ну как ты не понимаешь?

Полли покачала головой. Посмотрела на него. Закари выглядел скорбным и прекрасным, но у нее душа ушла в пятки, когда она сообразила, что он не остановится ни перед чем, чтобы добиться того, чего хочет. А на этот раз он хочет многого. Он хочет жить!

– Разве ты не хочешь, чтобы я остался жив? – жалобно спросил он.

– За мой счет?

– Ой, ну Полли, не преувеличивай!

– Ты считаешь, я преувеличиваю?

Закари встал:

– Знаешь, Полли, я хотел с тобой поговорить, но вижу, что с тобой разговаривать бесполезно. Ты сейчас не способна мыслить разумно. Я возвращаюсь к Тынаку. Я живу у него в шатре. Кстати, если тебе интересно, у него в шатре стоят колья с черепами! – Голос его звучал натянуто и обиженно. – Это ты притащила меня сюда, в дремучее прошлое, когда люди были дикарями! Я считаю, ты могла бы чувствовать хоть какую-то ответственность.

– Если они всего лишь дикари, отчего же ты так уверен, что их целитель способен вылечить твое сердце? – осведомилась Полли.

– Ах, Полли, ты на меня злишься – это просто невыносимо! Я-то думал, мы друзья!

Друзья? Полли теперь уже не была уверена, что такое «друзья». Она вспомнила тот разговор с Анараль о дружбе – о том, что друзья заботятся друг о друге, стараются защитить друг друга. Дружба – это улица с двусторонним движением! Полли хотелось, чтобы Закари убрался прочь и оставил ее в покое. Она спрятала иконку обратно в карман – иконку, которую Закари подарил ей, потому что его бабушка верила в ангелов. Епископ Колубра тоже верит в ангелов. Если епископ может верить в ангелов, она тоже будет в них верить. Нет, не в этого ангела, нарисованного на иконке, а в настоящую силу любви и заботы. Эта иконка важна не сама по себе, а как подтверждение.

А вот для Тынака она важна сама по себе.

– Ты сегодня уже виделся с целителем? – спросила она у Закари.

– Я видел его и разговаривал с ним – если это можно назвать разговором. Он очень старый. Старше Тынака. У него длинные тощие руки и огромные, мощные лапищи. Слушай, Полли, ну ведь ты же поможешь мне, да? Поможешь?

Закари был в отчаянии, вне себя от ужаса. Полли это понимала. Но понимала она и то, что все его заверения, будто Тынак ни за что не станет приносить ее в жертву, пустые слова. Грудь сдавило болью.

– Ну, пока! – Закари изо всех сил старался вести себя как ни в чем не бывало. Повернулся и ушел.

Солнце поднялось уже высоко над горизонтом и заливало шалаш теплыми лучами. Впереди был теплый осенний денек. Бабье лето? Полли сбросила анорак. Тав сказал, что до полнолуния ничего не случится. «А полнолуние послезавтра», – подумала Полли. За два дня многое может измениться!

Она покинула шалаш и пошла через селение. Ог трусил рядом. Люди поглядывали на нее с любопытством, с опаской, даже со страхом, но заговаривать с ней никто не пытался. У Полли было такое ощущение, будто ее рыжие волосы охвачены огнем. На Ога косились украдкой. Эти люди не привыкли к собакам – по крайней мере, к домашним. Может быть, они думают, будто Ог – часть ее личной магии. Может быть, именно за этим его отправили к ней за озеро. Епископ говорил, что Ог – это защита. И Полли нуждалась в его защите.

Солнце припекало уже по-настоящему. Сделалось жарко – но не просто жарко. Солнечные лучи обжигали. Небо из голубого стало каким-то желтоватым. Вся надежда Полли была на то, что эта странная погода сулит грозу и ливень.

Каждый раз, как она приближалась к группке людей, все разговоры смолкали. Ог тыкался в нее мордой, мягко подталкивая в сторону шалаша. И Полли вернулась в шалаш.

В полдень, когда солнце поднялось совсем высоко, Косуля принесла миску бульона и кусок липкого хлеба. Принесла и сразу ушла. Полли поела и легла на свою подстилку, заложив руки за голову и глядя в потолок из шкур. Она пыталась думать, но мысли разбегались. Девушка свернула анорак и подложила его под голову. Так она могла видеть, что происходит за пределами шалаша, в селении и на озере.