Лоис Буджолд - Память

– Вода к этому времени уже несколько прохладная, или нет?

– Но не так жутко, как весной.

– Тогда я пас. Все это смахивает на молодежный спорт.

– О, для ребенка это место – просто класс! – Майлз подумал еще. – И, по-моему, есть рыбная ловля. Я никогда особо ей не занимался. Сержант Ботари не любил чистить рыбу.

– Звучит так умиротворяюще.

– Согласно традиции, следует взять в деревне местного пива – там одна женщина его варит, напиток просто класс – и свесить бутылки за борт, чтобы оно оставалось холодным. Когда пиво получается слишком теплым, чтобы его можно было пить, то и для рыбалки слишком жарко.

– И в какое время года такое бывает?

– Ни в какое, насколько мне известно.

– Любой ценой мы соблюдем традиции, – авторитетно заявил Иллиан.

Полдня ушло на то, чтобы вытащить моторную лодку из сарая, и в результате назавтра они оказались на озере в парящую дневную теплынь, а не в леденящий туман раннего утра. Что отлично подходило Майлзу. Основных приемов рыбалки он не забыл, а за тонкостями никогда и не гнался. Технология избавила их от необходимости накалывать на крючок несчастных извивающихся живых тварей, изобретя протеиновые кубики, которые, как заверяла надпись на упаковке, гарантированно привлекают рыб стаями, стадами или как там это называется.

Они с Иллианом устроили пиво в сетке за бортом лодки, подняли навес и уселись, наслаждаясь тишиной и открывающимся видом. Дежурный охранник СБ, один из трех, присланных из штаб-квартиры сопровождать сюда Иллиана, разместился на берегу возле маленького гидрофлаера и наблюдал за ними издали – «из сердца вон, если не с глаз долой».

Лески почти одновременно переметнулись через борт, грузила и крючки с наживкой исчезли в воде, плавно уходя вниз. На таком расстоянии от берега вместо зеленоватого каменистого дна под ними была видна лишь темная тень глубины. Майлз с Иллианом снова уселись на мягкие сиденья и открыли по по первой бутылке пива. Напиток оказался мягким, почти таким же темным, как воды озера, и, несомненно, переполненным витаминами. Пиво скользнуло Майлзу в глотку приятными горьковатыми пузырьками, и его землистый аромат ударил в ноздри.

– Все это больше походило бы на засаду, – заметил через некоторое время Иллиан, – если бы рыба была вооружена и могла открыть ответный огонь. Как ты думаешь, если бы рыбы ловили людей, какой наживкой они бы пользовались?

Майлз вообразил себе, как на берег закидывают леску с куском пряного персикового торта на конце.

– «Пошли на людоловлю?» Понятия не имею. А какой наживкой обычно пользовался ты?

– А, человеческими страстями. Деньги, власть, месть, секс… но почти никогда не бывало вот так просто. Самый странный случай, который я могу припомнить… бог мой, почему же я помню это, когда не могу… а, ладно. По ходу дела тогдашний премьер-министр Фортала был занят тяжелыми переговорами с Полом насчет соглашения о доступе к П-В туннелю. Он перепробовал все, что только мог придумать, чтобы подмазать эту сделку. И посол Пола заметил Фортале, что больше всего на свете он всегда втайне хотел живого слона. Я по сей день не знаю, действительно ли он хотел слона или это была просто самая нелепая и невозможная просьба, которая пришла ему в голову под влиянием момента. В любом случае, слово не воробей… Вообще-то это было по части Департамента по делам галактики, но я передал это задание агенту СБ лично, просто чтобы самому поглядеть. До сих пор вижу его остекленевший взгляд, когда он выдавил: «И… насколько велик должен быть слон, сэр?» Немного было таких моментов в моей работе. Я их лелею. Это было еще до тебя, иначе ты же понимаешь, о ком я подумал бы в первую очередь.

– О, благодарю. Ну и… нашел твой агент слона?

– Он был СБшником до мозга костей; конечно же, нашел. Маленького. Я специально сделал так, чтобы быть на дежурстве в том день, когда Фортала доставил этого самого слона в посольство Пола, произнеся своим сочным, абсолютно бесстрастным голосом: «Подарок от моего августейшего повелителя императора Грегора Форбарры…» Грегору тогда было лет десять, и он скорее всего предпочел бы оставить животину себе. Твой отец благоразумно даже не сказал ему, что подарил кому-то слона.

– И Фортала получил свой договор?

– Конечно. Думаю, послу действительно хотелось слона, потому что когда он вышел из ступора и справился с замешательством, то был выглядел явно счастливым. Они держали слона на заднем дворе посольского комплекса около года, и посол привык сам мыть и холить его, а потом увез его с собой домой. И это расширило мое мировоззрение. Деньги, власть, секс… и слоны.

Майлз фыркнул. Интересно, а какие мотивы вели его самого так упорно, так долго и завели так далеко? К смерти и по ту ее сторону. Он решил, что деньги его не волнуют, раз он никогда не испытывал в них недостатка, не считая астрономических сумм, необходимых на ремонт крейсеров; Марк же, наоборот, был по-своему просто жаден. Власть? Майлз не жаждал ни трона Империи, ни чего-либо подобного. Но его жгло, словно огнем, когда власть над ним была у кого-то другого. Это не жажда власти, это страх. Страх перед чем? Страх стать жертвой их некомпетентности? Страх быть уничтоженным как мутант, если он не сумеет постоянно доказывать свое превосходство? Подсознательно что-то такое было. Ну… и даже довольно много. Майлзу рассказывали, что его собственный дед пытался убить внука-уродца. И в детстве с Майлзом случилось еще несколько гадких инцидентов, обычно, хотя не всегда, пресекаемых своевременным вмешательством сержанта Ботари… Но вряд ли это и есть его скрытый мотив, нечто, что он не осознает, но отчего попадает в серьезные неприятности, сам не понимая почему.

Он сделал еще глоток ледяного, отдающего дымком пива. «Личность. Вот мой слон.» Мысль эта пришла с уверенностью, и на конце предложения на сей раз не стояло вопросительного знака. Совсем не слава как таковая, хотя признание здесь было важным связующим элементом. Но ты есть то, что ты делаешь. «А я сделал многое, о да.» Если жажду личности приравнять, скажем, к обычному голоду, то он был бы таким фантастическим обжорой, как Марку и не снилось. «Или это неразумно, хотеть быть кем-то так сильно, так много, что это причиняет боль?.» И сколько окажется достаточно?

Иллиан тоже отхлебнул большой глоток домашнего пива и поводил из стороны в сторону высокопрочным удилищем из углеродистого волокна, которое, как и майлзово, было добыто в запасах в лодочном сарае. – Ты уверен, что здесь внизу есть рыба?

– О, да! Она водится здесь не одно столетие. Можно лечь на причал и понаблюдать за мальками, любопытно снующими возле камней, или поплавать среди них. Вообще-то это озеро впервые пытались терраформировать задолго до того, как закончился Период Изоляции, старым примитивным способом: покидали туда всякий органический мусор, на который смогли наложить лапу, добавили украденных водорослей и рыбешек и положились на авось в надежде, что получится пригодная для земной жизни экосистема. По этому поводу была масса споров, еще со времен первых графов, поскольку местные фермеры желали употребить собранный навоз для собственных полей. А со времени правления моего деда-графа уже всегда один за другим были люди, назначенные графской администрацией в Хассадаре и отвечавшие за научное терраформирование и запасы водных ресурсов Округа. Так что воду снова стало безопасно пить, а породы рыб генетически усовершенствовали. Озерная форель, окунь, пресноводный лосось… тут, под нами, плавает кое-какая добрая еда.