Василий Криптонов - Я выбираю смерть

Уже поднявшись на ноги, хромая в сторону диспетчерской, Лейст вспомнил, чей это был голос. Винчу Хирт, советник принцессы узоргов, разговаривал с председателем правительства Триумвирата Ремилом Лансом.

Ирцарио с трудом раскрыл тяжелеющие веки, когда Лейст вошел в диспетчерскую. Сначала взглянул на Елари. Заметил, что на щеках ее появился слабый румянец и улыбнулся. Потом посмотрел в глаза Лейсту. «Уйди!» — приказывал его взгляд. И Лейст отвернулся. Он подошел к Хирту и взглянул на экран. Да, этот седой старик — совершенно точно Ремил Ланс. Он тоже заметил появление Лейста.

— О, а вот и наш герой! — воскликнул Ланс. — Виан Лейст, если не ошибаюсь? Тут кое-кто хочет с тобой пообщаться.

Ланс исчез, и вместо него появился человек в военной форме. Лейст вздрогнул. Он узнал этого человека.

— Ну здравствуй, капрал, — усмехнулся человек в форме. — Давно не виделись.

— Полковник…

— Генерал-полковник.

— О…

Лейст на самом деле удивился. С экрана монитора на него смотрел человек, командующий объединенной армией Триумвирата. Лейст даже вспомнил, как его звали — Арвик. Да, точно — полковник Арвик.

— Как видишь, я не терял даром времени, — развел руками генерал-полковник. — Чего нельзя сказать о тебе. Грабежи, убийства, захват заложников… Ты позоришь звание космодесантника, капрал Лейст.

Лейст посмотрел на Хирта, словно спрашивая: «К чему это все?» Но Хирт не обращал внимания. Он сосредоточенно жал какие-то кнопки, бормотал себе под нос непонятные слова. Лейст снова посмотрел на экран.

— Космический десант — это вроде как элитное войско Триумвирата. Я правильно помню, полковник Арвик?

— Генерал-полковник! — поправил его Арвик.

— Ага, точно. Генерал. Так вот, к чему это я… Космодесант защищает интересы объединенного правительства. Которое, в свою очередь, обязано беспокоиться об интересах жителей галактики. Что же должен я делать, когда правительство предает своих людей?

— Капрал Лейст! — повысил голос Арвик. — Думай, что говоришь.

— Я очень много думал, — продолжал Лейст, сверля взглядом изображение на экране. — Думал о том, что заставило меня сделать первый шаг. Я знал, почему, из-за кого я сделал второй шаг, но первый… Наверное, я просто понял, что происходящее — большая ошибка. Вернее, обман. Правительство водит за нос целую галактику, а возмущаются — единицы. Правительство скармливает Гинопосу тысячи мирных людей, а в СМИ об этом упоминают только мимоходом. Зато о «зеленоглазом кризисе» трубят на каждом углу. С молчаливого согласия Триумвирата безработные алкоголики берут топоры и идут убивать, чтобы получить деньги от Гинопоса. Узорги так и не сумели получить гражданство, хотя сделали немало, а перед Гинопосом вы уже расстелились дальше некуда, хотя все, что они принесли нам — это кровь.

— Красиво излагаешь, — слабым голосом пошутил Ирцарио. Но Лейст даже не взглянул в его сторону.

Генерал-полковник не услышал, либо проигнорировал Ирцарио. Его худое морщинистое лицо побагровело, что случалось нередко.

— Будь ты сейчас передо мной, капрал, я бы с тобой разобрался, — тихо, не скрывая ярости, сказал Арвик. — Но ты далеко…

— Это вы далеко, — перебил Лейст. — А я — здесь. Там, где должны были быть вы. Вы и весь космодесант с вами во главе.

— Закрой рот и выслушай меня, капрал. Я все еще готов списать происходящее на твою непроходимую тупость. Задача космодесанта — защищать граждан Триумвирата, коими узорги никогда не являлись. Ты же, преследуя интересы этих… бездушных кукол с зелеными глазами, атаковал мирное население. Ты предал свою Родину, Лейст. Именно так обстоят дела, и нам с тобой сейчас нужно решить, что мы будем с этим делать.

— Бездушных! — Лейст рассмеялся. — Полковник, да вы, кажется, впервые в жизни заговорили о душе, о чем-то подобном. Может, это означает, что вы сами себе врете напропалую? Неужели высокие цели космического десанта — предмет бюрократических манипуляций?

— Я бы сказал даже — софистических манипуляций, — пробормотал Хирт. — Но, впрочем, простите, что лезу в разговор двух военных.

— Кроме того, я не атаковал мирное население, — продолжал Лейст. — Я убивал тех, кто шел на меня с оружием в руках. Тех, кто каждый день, выходя на работу, отдавал себе отчет в том, что этот день может быть последним. Так же, как и мы. Преследовал ли я интересы узоргов? Нет. Я преследовал собственные интересы. Я просил руководство станции оказать помощь девушке, которая умирала, потому что спасла жизнь мне. Им было плевать, и я сделал то, что должен был. Согласно тому уставу, который я еще помню.

Лейст встал, взял камеру и развернул ее так, чтобы в объектив попала пара, лежащая на полу. Впрочем, Ирцарио скорее сидел, привалившись спиной к стене, и, кажется, почти не соображал уже, что происходит вокруг. Елари в этот миг открыла глаза.

— Сейчас, полковник, ты видишь, как гинопосец спасает жизнь узоргу. Бездушной зеленоглазой кукле.

Лейст вернул камеру на место и закончил свою речь:

— Так что не надо рассказывать сказки про долг, честь и предательство. Хотите чего-то добиться — говорите начистоту. Что предлагаете и чего ждете от меня?

Арвик молчал достаточно долго, чтобы Хирт закончил со своими делами и уставился на экран, Ирцарио вырвал из вены иглу и бросил ее на пол, а Елари, окончательно придя в себя, шепнула: «Господи…»

— Мы хотим, чтобы ты немедленно сдался, — проговорил Арвик. — Возьми Хирта, садись в какой-нибудь корабль и лети на прорыв.

— Прорыв? — Лейст склонил голову, словно приглашая собеседника развить мысль.

— Если ничего не изменилось, то сейчас заправка окружена нашими войсками, — прохрипел Ирцарио. — И можешь сказать этому клоуну «милитари-стайл», что «на прорыв» не получится у самого Господа Бога.

— Ничего не выйдет, полковник, — пожал плечами Лейст. — Похоже, переговоры зашли в тупик.

Он демонстративно отвернулся, чтобы Арвик не заметил сомнения на его лице. Только сейчас Лейст задумался о том, что будет дальше. До этого момента все было неважно: он спасал жизнь Елари, свою жизнь. И вот, настало время задуматься. Заправка, окруженная гинопосскими войсками.

Злобную тираду Арвика оборвал Ланс, со словами «Ну, хватит!» завладев эфиром.

— Теперь моя очередь противостоять искушению? — усмехнулся Хирт. — Забавно. Сперва вы попытались надавить на воина, чтобы он применил силу в отношении полномочного представителя интересов своего народа, а когда это не удалось, переходите к переговорам.

— Ты уже не полномочный представитель, Хирт, — улыбнулся Ремил Ланс. — Ты теперь просто узорг, попавший в жернова огромной мельницы.

— Да неужели? — Хирт приподнял бровь в притворном изумлении. — Давайте-ка кое-что проясним, Ланс. Раз уж это наш первый разговор за столь долгое время. Никто не лишал меня полномочий, я знаю об этом, потому что знаю незыблемые законы узоргов. Мы следуем им, а не вертим ими, как это делаете вы. Пока я жив, я остаюсь советником принцессы Иджави и могу говорить от ее имени.