Джек Вэнс - Авантюрист

Музыка – то мелодичная, то пикантно синкопированная – становилась то громче, то тише; постепенно ее темп ускорялся, приближалась кульминация. Танцовщица двигалась точно в такт ритму сопровождения, как тень, не отстающая от стремительно плывущего по небу облака. Переплетение рук, плавный изгиб стройного торса, заключительный призывный поворот бедер – девушка опустилась в глубоком реверансе и убежала со сцены.

«Вот это да! – выдохнул Пэдди. – Если б у меня была такая спутница, я забыл бы даже о красавицах с Маэва!»

Голос из громкоговорителей объявил: «Фокусник Брюнет раскроет древние загадки и тайны Земли».

«Выходи! – подталкивал его заведующий сценой. – Выступай. Не оплошай!»

Пэдди уперся и слегка отступил назад, как норовистая лошадь. Время настало. Такова была действительность. Он вынужден был развлекать зал, наполненный лордами-бадау – пресыщенными, не испытывающими никакого сочувствия, даже враждебными. Может быть, ему удастся их хотя бы немного расшевелить, развеселить?

«Давай, давай, выходи! – понукал его бадау в красной ливрее. – И не забывай мои инструкции».

На сцене Пэдди почувствовал себя обнаженным и беззащитным. «Дамы и господа! – начал он, тасуя карты. – Вам предстоит увидеть самые неожиданные чудеса. Постарайтесь не упасть со стульев. У меня в руке – колода из пятидесяти двух карт, древнейшее из известных человеку средств преодоления скуки – за исключением шахмат, разумеется. Могу без лишней скромности сказать, что никто не умеет обращаться с этой колодой лучше меня, Гарри Брюнета, чудеснейшего из чародеев нашей эпохи!»

За спиной Пэдди потихоньку перевернул верхнюю карту колоды: «А теперь я буду угадывать карты не глядя, внутренним взором – об этом еще многие годы будут рассказывать легенды».

Он выставил колоду перед собой: «Первая карта не имеет значения. Всего лишь хотел показать вам колоду». Пэдди снова засунул колоду за спину и снова выставил вперед: «Я вижу внутренним взором, что это валет пик… А теперь – тройка треф… пятерка бубен…» Судя по всему, зрителей этот фокус нисколько не впечатлил; кое-кто уже тихонько посвистывал сквозь зубы.

«По-вашему, этого достаточно? Очень хорошо, это была только разминка. Приступим к демонстрации невероятных дрессированных тузов. Одну минутку, я повернусь к вам спиной, чтобы пересчитать карты. Как видите, вот трефовый туз, это туз пик, а посередине – бубновый туз. Надеюсь, всем хорошо видно. А теперь я кладу один туз сверху, второй в середину колоды, а третий снизу. Сдвигаю половину колоды и тщательно тасую карты… После чего мы просматриваем колоду – и что же мы видим? Три туза – снова вместе!»

Свист в зале становился отчетливым.

«А теперь, – как ни в чем не бывало продолжал Пэдди, – если кто-нибудь из вас, господа, согласится выйти на сцену и взять карту… Пожалуйста, кто-нибудь? Нет ничего проще – достаточно просто взять одну карту… Вы предпочитаете скромничать? Что ж, ничего страшного. Я сам вытяну одну карту – так, чтобы вы ее видели, а я ее не видел… Ага, вот она! Всем ее хорошо видно? Теперь я положу ее под колоду и хорошенько перетасую карты – не может быть никаких сомнений в том, что случайно выбранная карта окажется где-то в глубине колоды, не так ли? Но от меня, Гарри Брюнета, не может скрыться никакая карта! Я просматриваю колоду взором, разоблачающим любые тайны – и сразу замечаю беглянку! Вот она! Девятка червей! Чудо из чудес, не правда ли?»

Пэдди пригнулся – у него над самым ухом пролетел огрызок фрукта. Пэдди поклонился: «На этом, дамы и господа, я позволю себе закончить выступление».

Он попятился за кулисы. Повернувшись к заведующему сценой, он заметил: «Невосприимчивая аудитория… Но где моя супруга?»

Бадау в красной ливрее сухо произнес: «Если бы не она, я бы тебя давно вышвырнул из отеля».

Пэдди озарило, как молнией. «Танцовщица? Вы имеете в виду, что она… Значит, она… – Пэдди хлопнул себя по лбу. – Вот оно что… Да-да, не обращайте внимания, я нервничаю… Где эта маленькая плутовка?»

«В гардеробной – ожидает дальнейших указаний».

«Мне нужно ее видеть!» – Пэдди бегом спустился по пандусу и натолкнулся на Фэй, выходившую из-за угла.

«Куда ты спешишь?» – с прохладцей спросила Фэй.

«Я зашел в десятый номер, чтобы взять книгу. „Наклонности дурака“ уже были у меня в руках, когда в библиотеку зашел советник самой угрожающей внешности и отобрал у меня книгу. Как только он найдет то, что в ней лежит, и поймет, чтó это, он спустит на нас всех ищеек! Нужно как можно быстрее смыться отсюда», – Пэдди прервался, чтобы перевести дыхание. Тем временем Фэй едва заметно усмехалась.

Пэдди глубоко вздохнул, взъерошил крашеные черные волосы: «Нет-нет! Так не пойдет. Ты уходи и подожди меня в корабле, а мне придется найти этого напыщенного тюфяка и отобрать у него книгу. Я ее достану, не беспокойся! Но тебе лучше держаться подальше, чтобы нас не поймали вместе. Кроме того, – он прищурился, оглянувшись в направлении заведующего сценой, – насколько я понимаю, сегодня ночью у тебя могут быть неприятности».

«Пэдди! – прервала его Фэй. – Мы уходим – вместе. Советник-бадау ничего не найдет в книге. Я побывала в библиотеке раньше него и вынула записку Сына Лэнгтри. Она у меня в туфле. И чем скорее мы вернемся на корабль, тем лучше».

Пэдди очнулся от глубокого сна; маленький звездолет дрейфовал в пространстве. Он выглянул в иллюминатор. Космос окружал их, как огромный бассейн хрустально прозрачной воды. За кормой мерцал Шеат, сбоку сиял желтый Альферац, а впереди, укороченная под таким углом, блестела вереница других звезд, составлявших фигуру Андромеды: Адхил – ее подол, Мирах – поясница, Альмах – плечо.

Пэдди отстегнул эластичное покрывало, выбрался из постели, зашел в душевую, разделся, включил распылитель. Пена прочистила все поры его кожи, вымывая жир, пыль и пот. Сильный поток теплого воздуха осушил его.

Он оделся и вышел на палубу рубки управления, где за навигационным столом сидела Фэй; ее темные волосы были беспечно растрепаны, но профиль оставался строгим и деликатным, как математическая кривая.

Пэдди нахмурился. Фэй, в белой блузе, темно-зеленых брюках и сандалиях, казалась исключительно спокойной и прозаичной. Перед его внутренним взором возникла полуголая танцовщица в золоченой набедренной повязке, с фантастической прической. Он вспомнил движения гибкого кремового тела, выпуклость напряженных мышц, самозабвенный наклон головы. Была ли это та же самая девушка?

Фэй подняла глаза, взглянула на него; угадав его мысли, она слегка улыбнулась приводящей в бешенство загадочной улыбкой.

Пэдди хранил оскорбленное молчание – как если бы Фэй его обманула. Фэй, исходя из каких-то собственных побуждений, не сделала ничего, чтобы его утешить, но вернулась к изучению листка фольги, взятого из книги в библиотеке отеля «Камборогский Рог». Через минуту она откинулась на спинку стула и передала листок Пэдди.