Артём Яковлев - Три недели в настоящем

— Друзья мои, рад возможности сообщить вам, что благородная дата: «И ТОЛЬКО ПОТОМ», пришлась как раз на сегодняшнее число! — я обвёл их глазами. — Я думаю, пора!

Что тут началось! Лика, будто опомнившись, захлопала в ладоши и засмеялась. А Димка, не верил своим ушам и уговаривал меня «не делать глупостей». Я сидел с непроницаемым видом. Всё получилось, как я хотел! Мне удалось обеспечить себе весомого союзника, и Димка остался в меньшинстве. Но я так решил ещё утром. Проснулся и что-то мне подсказало: «Вот он этот счастливый день!». И всё мне в этом способствовало. И для отступления у меня не было никакого повода. Димка со своей теорией безопасных экспериментов, мог зарыть в песок любое полезное дело. Чего стоил только мой наряд, когда он хотел отправить меня на двадцать секунд в будущее. А теперь у меня ещё и сторонник нашёлся. И Профессору пришлось сдаться. Я его вынудил!

Солнце в окне неспешно пробиралось между голых веток тополя, и жалкие редкие облачка на небе тоже не могли существенно пригасить свет у меня на кухне. До полудня оставалось совсем немного. Сборы длились уже больше часа. И начало операции по переброске всё откладывалось и откладывалось. Сперва мы с Профессором долго спорили о необходимости крепить на мне датчики. Впрочем, радиометра и люксметра уже не было. Нужды лепить на руку термометр я тоже не видел. Но Димка пытался меня убедить, что в случае превышения температурного предела с увеличением длительности перехода, я ничего сделать уже не смог бы и мог пострадать. И он ещё раз пожалел, что я отказываюсь от постепенного увеличения дальности. Я же говорил, что при увеличении дальности с минут до часов, температура поднялась только на один градус. И в дальнейшем этот перепад станет ещё меньше. Димка возражал… Лика во время этого нашего спора молчала, хотя каждый из нас так или иначе пытался привлечь её на свою сторону.

Вопрос о дыхательном оборудовании, типа акваланга, я с негодованием отмёл. Справлюсь своими силами. Даром что ли занимался столько лет фри дайвингом. Не тащить же с собой в прошлое ещё и баллон со сжатым воздухом. Что я с ним там буду делать?

Следующий вопрос, о времени, когда можно застать Виктора Александровича дома, решился быстро, почти сам собой, когда Лика сказала, что в этот день вроде бы «папка» на работу не ходил. «Вроде бы» — понятие неопределённое и всё могло быть! И мы мудро выбрали вариант второй половины дня. Время после обеда.

Потом речь зашла о погоде в конце сентября одиннадцатого. Я об этом даже не подумал, идея пришла Профессору. Он сказал, что весна и осень, без сомнения, близкие времена года, но всякие локальные изменения в погоде всегда случались. И если я в неподходящем наряде появлюсь на тех улицах, меня могут неправильно понять. Какая была в тот день погода никто из нас, естественно, не помнил. Попытка выяснить погоду в прежние времена, наткнулась на практический вакуум информации. Долгосрочные российские прогнозы давали более-менее стабильные данные на начало месяца в регионе, а конец не упоминался нигде. Попытка выяснить это в местной службе по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды, была провальной изначально. Мы наткнулись на непробиваемую стенку бюрократического «как-бы-чего-не-вышло». Наконец, Димка вспомнил, что был такой парень, который раньше каждый день вёл для себя погодный дневник. Кое-как выяснил его телефон и позвонил. На наше счастье, про этот день данные были. Оказалось, погода двадцать четвёртого сентября одиннадцатого года у нас была великолепной. Парень, обладающий недюжинной памятью, вспомнил, что ходил в этот день в лес за грибами. Температура днём была почти летней: от двенадцати до шестнадцати градусов тепла. Ветер северо-западный умеренный. Солнечно. Немного запоздавшее Бабье лето!

Я-то думал, что для визита вполне обойдусь нынешней своей тёплой курткой, в крайнем случае, осенним дождевиком на свитере. Но при такой практически летней погоде глупо было одеваться настолько вызывающе тепло. Пришлось ограничиться почти летней спортивной курточкой и тонкой водолазкой, если вдруг поднимется тот самый умеренный ветер.

У меня ещё возник вопрос о документах. Я рассуждал, что всё может случиться, возможно в процессе понадобятся какие-то документы для подтверждения личности и деньги. Ведь как там может случиться, никто не ведает. От документов меня отговорил Димка:

— Твой нынешний паспорт когда выдан? Случаем, не в тринадцатом? Кому ты такой там покажешь? Сочтут фальшивым и хорошо, если не конфискуют.

Паспорт я отложил, и банковскую карточку пришлось из кармана тоже вынимать. Она тогда не работала. И водительские права также. Права были мне выданы вообще, в июле пятнадцатого. А других документов у меня не было. Не брать же с собой свидетельство о рождении и пропуск в бассейн. Тогда ещё и дайвингом никто в нашем городе не занимался.

Я не помнил какие маршруты общественного транспорта в то время были на этом пути. Но мы с Димкой единогласно решили, что билеты были дешевле. И он даже серьёзно предложил мне не ехать туда, как я хотел, а сигануть отсюда. Чтобы хоть на поездке туда и оттуда, можно было немного сэкономить. Я сказал, что это всё равно, что колоть орехи микроскопом. Пытаться выгадать копейки на визитах в прошлое. Бред какой-то!

Также потом решали, сколько времени займёт посещение… Мы подумали, что на весь этот визит мне понадобится часов пять-шесть. Так-то и трёх бы вполне хватило, но дорога… то да сё… Лучше иметь какой-то запас. Мало ли что могло поджидать. Знал бы я, как мы с Димкой были правы в этом вопросе, выбирая шестичасовой интервал!

Собираться мы закончили только в полдень. Лике теперь нужно было торопиться домой, занятия в школе закончились, и мама могла позвонить в любой момент. Поэтому мы покинули мой дом все вместе. Димка, сказав: «Вернёшься — позвони» и от подъезда свернул в сторону своего дома. Лика пошла со мной на конечную остановку. Нам ехать было в одну сторону почти до самого конца. Правда, достигли бы мы нашего конечного пункта в совершенно разное время.

На улице я один оказался одет не по сезону. Редкие прохожие в тёплой одежде, попадавшиеся нам на пути, посматривали на меня кто с иронией, а кто с плохо скрытым неодобрением. На бомжа я был не похож, иначе бы меня вообще никто не замечал. Я с первых же метров пути, понял, что весь путь до дома Лики мне не пройти. Пересадка, ожидание на остановке, когда холодный ветер морозит кожу…

И когда мы вышли на остановку автобуса, где с Ликой снова оказались одни, я сказал:

— Нет, Димка был прав. Лучше я отсюда стартую. Замёрз совсем. Одна сможешь доехать?

Лика молча взглянула на меня и опять ничего не сказала. Молчать, когда спрашивают, стало её второй натурой.