Вячеслав Багров - Путь в бездне

Эше Фум молчал. В ярком свете люстр, его лицо казалось неестественно желтым.

— Я вас понял, господа, — сказал он, подумав: — Значит, маршалов нет. Это даже хорошо. Собственно это мало что меняет, обойдемся без них. Новой, как вы выразились — элитой, станете вы. Ваши штыки, наши деньги. Новые люди, новый взгляд. Прежние господа министры нас совсем замучили.

— А чем, господин Фум, если не секрет? — спросил полковник Лэм.

Он достал жестяной портсигар, вынул из него папиросу и закурил от вонючей бензиновой зажигалки.

Главный Знающий не выразительно пожал костлявыми плечами и ответил:

— Им постоянно было мало. Мало домов, мало земель. Взяли моду, дарить своим любовницам самые дорогие побрякушки. К примеру, состояние министра финансов таково, что он вполне мог бы, при желании, построить пару, тройку городов. Родственники их — бесконечные. Это мы еще терпели. Но когда, господа министры начали лезть в наши дела… Казна не бездонный колодец. Мы с вами, господа, в одной лодке. Я то уже стал беспокоится. Положение в стране сложилось таким образом, что потребовались крайние меры. Срочные. Иначе всех нас ждет Большей Бунт.

Зур Вхай неотрывно смотрел в лицо главного Знающего злыми, налитыми кровью глазами.

Полковник Лэм попыхивал папиросой, рассматривая Эшэ Фума с интересом ботаника, изучающего какой-нибудь цветок. Разогнав клубы табачного дыма, окутавшие его голову в неподвижном жарком воздухе холла, он спросил главного Знающего:

— Вы имеете ввиду переворот?

— Переворот — начало, — ответил тот: — Мы хотим полностью изменить устои общества. И в этом деле вы, господа, необходимы. Каста офицеров вновь, как когда-то приобретет блеск и величие. Это не фигура речи.

— Господин Фум, — произнес полковник Лэм: — Мы пошли поперек ваших планов, рискнули всем, влезли в это дело по самые…э, э… Для нас назад дороги нет. Разговор о наших штыках и ваших деньгах звучит, конечно, неплохо. И я поверил бы вам на слово, если бы был молод и наивен. Где гарантии, что со временем вы и нас, офицеров, не пустите в расход? А величие, блеск… С чего?

— Понимаю. — Эшэ Фум поправил свои золотые очки и улыбнулся так, как улыбаются любимым детям: — Ждал, когда вы это скажите, господин полковник. Все очень просто. Вы необходимы нам, а мы — вам. Каста офицеров примет на себя обязанности поддержания нового порядка, при котором слово «господин» перестанет быть пустой формальностью в разговоре, и обретет свой первоначальный смысл от слова — «господствующий». Войны прекратятся. Это я вам гарантирую. Мы — войны. У вас будет другое дело, — по мере того, как главный Знающий говорил, слова его приобретали оттенок вдохновения, взгляд разгорался: — По всем расчетам, Большей Бунт должен был уже начаться, низкий уровень жизни черных каст давно прошел черту относительного спокойствия. Реалии таковы. Черные касты должны жить в постоянной нужде и зависимости от нас. В противном случае, уровень их жизни сравняется с нашим и мы попросту не сможем диктовать им нашу волю. Вы хотите, чтобы они жили в таких-же домах как и вы? Ездили в машинах, как у вас? Что вы сможете тогда приказать им, или станут ли они, в обращении к вам, употреблять слово «господин»? Вы готовы делиться с черными кастами теми благами, которые есть у вас, сейчас и будут потом?

— У меня небольшая квартирка в уездном городишке, господин Фум, — произнес с улыбкой полковник Лэм: — И вообще, я не думаю, что многим отличаюсь от какого-нибудь водителя.

— А будет еще хуже, — успокоил его главный Знающий: — При замедлении развития уровня жизни, следует недовольство. А если увеличить этот самый уровень жизни, то в нас, а точнее в распределении доходов нами — отпадет надобность. Они — черные касты, сами станут господами. Вы хотите этого? Подумайте о последствиях, господа. Все финансовые ресурсы, которыми мы располагаем, произведены именно черной кастой. Мы с вами потребители. К примеру, в моем министерстве, только одних писарей в семь раз больше, чем необходимо, а ведь людям тоже надо на что-то жить и жить достойно. А каста офицеров, что производит? А распорядители прочие? Положение дел таково, что мы вынужденны черпать на содержание ненужных категорий черных каст средства, которые предназначались для содержания белой касты. И численность черной касты сильно выросла. Здесь только два пути. Либо мы берем из того, что взяли себе и на эти средства строим им заводы, фабрики и прочее, что-бы они производили и увеличивали свои доходы, либо сокращаем… поголовье черной касты. И даже это не все, так как никто из них добровольно не ляжет под нож. А было бы неплохо. — главный Знающий засмеялся молодым звонким смехом.

— Это все понятно, господин Фум, — произнес полковник Лэм: — А, что вы сами предлагаете со всем этим делать? Получается тупик.

— Ну, что вы! Нет никакого тупика. Надо просто оптимизировать расходную часть, вот и все.

— И каким интересно образом? — спросил его, молчавший до этого, полковник Зур.

— Все очень просто, господа, — ответил, улыбаясь главный Знающий: — Надо утилизировать лишних и взять под контроль остальных. Все категории населения, так или иначе не приносящие доход, должны быть уничтожены.

Лэм Юсин полез в карман и вытащил, сложенный в четверо лист белой бумаги, развернул его и подал главному Знающему, со словами:

— Вы об этом, господин Фум?

Эшэ Фум принял бумагу, посмотрел.

— Это попало нам в руки случайно, — между тем говорил полковник Лэм: — Приказ подразделению департамента дознания об уничтожении упомянутых в нем категорий из черной касты. Там и ваша подпись, господин главный Знающий.

— Да, моя, — ответил тот, возвращая бумагу полковнику Лэму: — Все, кто не задействован в увеличении доходной части, должны быть утилизированы. Уголовники, пенсионеры, инвалиды и конечно же, неприкасаемые. С последними, думаю, вам все ясно — бунтари, несогласные, моралисты… Мы, к примеру, у себя в касте Знающих, давно таких выкорчевываем. И неважно, что из одной касты, неважно, что они наши родственники или друзья. Для денег нет родственников, нет друзей. Для денег есть только деньги, господа. Это всего лишь математика. Мы строим подземные города-заводы и прочие заводы-тюрьмы, где будут работать черные касты под контролем господ офицеров, сократить их численность до необходимого, ограничить возраст жизни до сорока лет, отбирать детей и воспитывать их в закрытых учреждениях с одной целью они должны вырасти в послушных рабов, чье существование определенно желанием угодить своим господам. Мы поставим каждому из них клеймо с инвентарным номером на лоб или на руку, неважно. Рабам не нужны имена, только номер. Раб — это не человек, это вещь. И они должны думать о себе как, о вещи! Никаких пенсий и пособий, никаких расходов на лечение и прочее. Больных сразу можно утилизировать и на их место поставить здоровых. Вы еще увидите, как они будут предавать друг друга на смерть, кто за миску похлебки, а кто за возможность припасть к хозяйской длани! Мы будем для них богами! Кстати, возле одного такого подземного города и высадились пришельцы! Представляете? Я смеялся, когда об этом узнал. Их взяла охрана. Один из пришельцев, молодой еще, стоял у входа на корабль с разинутым ртом, пока хватали его товарищей. Даже люк не закрыл — растерялся. Он сейчас работает на нас. Смешная история, я вам ее потом расскажу, — он говорил все больше и больше воодушевляясь, произносил слова как молитву: — Это будет новый порядок, который окончательно и надолго обеспечит нам сказочную жизнь и гарантированное спокойствие. Сколько угодно рабов, нескончаемые финансовые ресурсы. Вы не поверите, господа, но уровень вашей жизни станет таким, что вы не сможете истратить все деньги, полученные вами! Перспективы небывалые! Вы будете жить как боги и черные касты будут по праву считать вас богами!