Давид Константиновский - Весьма достойная судьба

- Ах,- слабо вскрикнула она при этом, не приложив, впрочем, особых стараний, чтобы скрыть притворство.

Свечи уп^ли, погасли, покатились по столу. Стало вдвое темнее.

Канцелярский служитель кинулся на помощь, за ним - унтер-офицер. Мы отпрянули от стола. Минуту или две мы были в безопасности, но долго ли это могло продолжаться? Вскоре наши непрошеные гости вновь зажгли огонь. И в тот момент, когда жандарм поднял над столом подсвечник с горящими в полную силу четырьмя свечами, прямо перед ним оказался Николай Кошкин.

Много раз потом я восстанавливал в памяти этот миг и раздумывал над тем, что произошло. Обязательно ли должно было так случиться? Не следовало ли Николаю оказаться в другом конце комнаты и переждать там в тени? Дало ли бы это что-нибудь? Или унтер-офицер все равно не оставил бы нас в покое? Была то неосторожность со стороны Николая, или оплошность, или, может, роковая случайность, сопутствовавшая нашим злоключениям? А может, Николай нарочно, с присущим ему в девятнадцатом веке бесстрашием, сам встал перед жандармом?

Во всяком случае, дальше события развивались так.

Унтер-офицер приблизил свечи едва не к самому лицу Николая. И сам тоже весь подался вслед за подсвечником. Чуть не обнюхивал Николая своим красным с мороза носом, едва не касался огромными усами. Конечно, это продолжалось всего секунду, но мне показалось, будто прошла целая вечность. Внезапно жандарм отшатнулся.

- Вот он! - закричал.- Зерентуйский возмутитель!

Маленький человечек испуганно закрыл лицо шапкой.

Я, Клер, Кошкина - мы все застыли на месте. Затем я заметил, что человечек выскользнул из дома. Я шагнул к Николаю и встал с ним рядом.

Последовало короткое молчание. Потом раздался гром распахиваемой двери, потом - гулкий топот многих ног по дому. Топот все приближался к нам, и вскоре на пороге появился еще один непрошеный гость. В следующий миг вбежали остальные. Тени от свечей метались по стенам. Комната наполнилась вооруженными людьми, они были в форменной одежде с блестящими пуговицами.

- Это полицейские,- скороговоркой объяснил мне Николай.- То, что у них в руках, это ружья.

- Молчать! - грубо оборвал его унтер-офицер.

Последним показался маленький человечек. Он замер в дверях, с осторожностью поглядывая из-под своей шапки.

- Господа,- внушительно прогудел унтер-офицер,- прошу сохранять спокойствие. Будьте благоразумны.

Он прошелся с подсвечником по комнате, взглянул на наших жен, шагнул ко мне и осмотрел меня. Я еще ближе придвинулся к Николаю.

Затем унтер-офицер махнул свободной рукой ближайшему к нему полицейскому, тот подошел и наставил ружье на Николая. Кошкина сдавленно вскрикнула, букетик упал и рассыпался по полу. Клер, по-прежнему с нашим саквояжем в руках, прижалась к стене.

- Ну-с,- удовлетворенно произнес унтер-офицер и опустил, наконец, подсвечник на стол.

Я повернулся к Кошкиной.

- Надо скрыться,- шепнул я.- Что нам стоит скрыться в другой век. Где ваш браслет?

- Браслет у меня на руке,- раздельно ответила Кошкина.- Дело не в этом. Дело в кодексе.

- В каком еще кодексе?! - чуть не закричал я. Ружье было наставлено на Николая…

- У нас с Колей уговор, кодекс Кошкиных, мы его называем. Мы уже кое-что поняли в правилах обращения со временем. Ни один из нас не вправе исчезать каким-либо чудесным образом, необъяснимым. Есть законы времени, есть уважение к каждому веку, соображаете? Не имеем морального права. По крайней мере, правдоподобие должно быть. Ясно вам?

Дуло ружья находилось в полуметре от груди Николая, а застежки браслетов - что у Николая, что у Кошкиной- прямо у их пальцев. И все же я вынужден был признать, что она права… Права! Но что дальше?

В следующее мгновение Николай рванулся к окну. Дуло ружья тут же повернулось вслед за ним. Николай ударил по чему-то рядом с окном, и я увидел, что ставни снаружи распахнулись. Теперь только стекло отделяло Николая от спасения.

- При попытке к бегству - стрелять! - крикнул унтер-офицер.

Полицейские придвинулись ближе. Помощник столоначальника спрятался за дверь.

- Беги,- шепнул я и без малейших колебаний заслонил собой Николая.

В это же мгновение Кошкина с силой рванула на себя край скатерти - свечи полетели на пол.

В наступившей темноте раздался звон стекла, я понял, что Николай разбил окно. Все решали какие-то доли секунды. Сквозь сумерки я заметил, что ружье в руках полицейского дернулось. Раздался грохот, я почувствовал толчок в левое плечо, все заволокло дымом.

- Вы ранены? - услышал я голос Николая.

- Нет! - крикнул я изо всех сил.

Трубка выпала у меня изо рта и тут же хрустнула под сапогом полицейского.

- Сударь,- сказал я совсем не к месту. Хотел сделать полицейскому замечание.

В плече появилась сильная боль, сначала она показалась нестерпимой и я чуть не застонал, потом справился с собой. Еще зазвенело стекло.

В дыму и мраке я увидел Кошкину. Одной рукой она вела за собой Клер. Они быстро пробирались за спина-ми полицейских по направлению к зеркалу. По тому, как быстро и бесшумно перемещалась Кошкина, непохоже было, чтоб старинная одежда хоть сколько-нибудь ее стесняла. Вскоре Кошкина рывком очутилась у зеркала и быстрым движением вытащила из-за него какой-то предмет. Затем дамы оказались возле меня.

- Теперь можно,- услышал я голос Кошкиной.- Прыгаем в окно. Как бы.

У меня перед глазами мелькнула застежка ее браслета.

- Врешь, не уйдешь,- услышал я за своей спиной хрип унтер-офицера.- Не бу…

Что он хотел сказать дальше, я так и не узнал. Кошкина, я и Клер оказались в сквере. Было тепло, деревья стояли в листьях и цветах, от которых шло благоухание, подавала голос какая-то птица. Там, где мы находились, была темнота, однако невдалеке горели фонари. Я позвал Николая - никто не откликнулся. Издалека доносился уличный шум.

- Где же Николай? - спросил я.

- Где! - раздраженно воскликнула Кошкина.- Откуда я знаю? У него же автономное управление! Вас-то я переместила, а он ведь сам по себе…

Она изучала свой браслет.

Я зажал рану ладонью. Спросил Клер:

- Как ты себя чувствуешь? Все в порядке?

Клер наконец обратила на меня внимание. До этих пор она пребывала в полнейшем оцепенении. Повернулась ко мне и замедленно проговорила:

- В порядке…

Увидев кровь на моем плече, она выпустила из рук саквояж, который так и держала все это время. Он грохнулся на землю.

- Что с тобой? - Клер подбежала ко мне.- В тебя стреляли?

- Было дело,- не глядя на нас, ответила за меня Кошкина. Она была занята своим браслетом.

Клер попыталась отнять мою ладонь от плеча:

- Очень больно? Дай я посмотрю, что нужно сделать!

- Перевязку,- сказала как отрезала Кошкина.- Пойдемте к фонарю.