К Брахман - Рождения [СИ]

— Ну зачем так круто, просто скажешь, что сам виноват, в известность начальство не поставил, а действовал самовольно. Ну, договорились?

— Не договорились. — Азазело встал и дал понять, что разговор окончен.

— Не спеши, Азазело, я, кажется, тебя еще не отпустил.

— Чего еще, простите? — С издевкой произнес демон.

— А вот ты мне скажи, когда нам Тинея предъявишь?

— А что? — Чувствуя какой-то подвох, с осторожностью спросил Азазело.

Андромелих отвечать не спешил. Он поудобней умастился в кресле и предложил собеседнику последовать его примеру.

— У нас тут такое дело, молния с земли пришла. Девица-то наша созрела, а вот ты задерживаешь все дело.

— Неужели от нее так просто небесная канцелярия отступилась? — С удивлением спросил, снова опускаясь на диван, Азазело.

— Представь, да. А самое главное, никаких усилий с нашей стороны не потребовалось. Она клятвопреступница, не считая тысячи более мелких грешков.

— Как?!

— Да так, на кресте поклялась. Сама себя нам подарила, даже не подозревая. Так что лучшего экземпляра на роль матери для Тинея не найти. Благочестивым уж точно она его не сделает, так что с этой стороны мы застрахованы. Да и папашка под стать мамаше оказался. Да, как раз в данное время она к нему в лапы и направляется. Так что дело за тобой, не справишься, перед сатаной сам ответ держать будешь.

После этих слов демон почувствовал себя словно жарившимся в кипящем масле на сковороде, а не сидящим на мягком диване в кабинете Андромелиха.

— Ты слышишь? — Теперь настала очередь канцлера издеваться.

Спесь моментально покинула Азазело.

— А может тебе на всех наплевать? — С удовольствием добивал несчастного канцлер. — Или ты решил на сторону небесной канцелярии перейти, там что, больше жалование?

Азазело затравлено глядел в одну точку, понимая, что если раньше и был хоть какой то шанс избежать позорной свадьбы, то вот сейчас выпавший жребий ему точно не миновать.

— Ну я что-то не слышу тебя. Мне как доложить, будет исполнено, али …

— Завтра после получения приданого доставлю Тинея к тебе в канцелярию.

Поднявшись, Азазело моментально испарился не прощаясь, так сказать, ушел по-английски. Андромелих посмотрел на тающий вихрь, оставленный исчезновением, и ехидно рассмеялся. Все ж таки удалось хоть как-то прищучить этого проходимца, давно мозолившего глаза канцлеру. Его злило, что сатана испытывает к этому несовершенству какую-то маленькую слабость, уж слишком часто он спускал промахи Азазело, чего никогда не позволялось Андромелиху. Вот поэтому он и не упускал случая хоть чем-то нагадить Азазело. Сегодняшняя сцена даже на фоне всех неприятностей сильно подняла настроение канцлеру.

Зинка сидела на диване, нежно поглаживая край шелкового халата. Совсем не давно приобрела по знакомству. Если бы любимый муж узнал, сколько его жена отвалила за это «чудо», наверное, откачивать пришлось бы в реанимации. Благо ее муженек редко интересовался куда и на что она тратит заработанные им деньги.

— Зинусь, ты меня слушаешь? — Словно издалека донесся голос приехавшей из деревни старой подруги, державшей в руках рамку с фотографией.

— Ну да слушаю, а чяго?

— А он у тебя красавец, словно артист, зовут как?

— Кого? — Не совсем понимая о чем речь, спросила Зинаида.

— Как каво, — махнув снимком, удивленно проговорила девушка. — Мужа твоего, естественно, каво же еще?

— Глеб. Вообще-то его величают Вахреев Глеб Леонидович.

— Во как, и не выговоришь, — ставя на тумбочку фото продолжала Галина, — ну так о чем это я, а ну да, о мамке твоей. Так вот, она мне велела передать…

— Галь, мне совсем не интересно, че там мать тебе велела. И вообще, ты знаешь, я ведь не сильно распространяюсь, откуда я и че там у меня было. Тем более, о своей дурацкой семье.

— Слушай, Зин, но там же твоя мамка, — с упреком глядя на бывшую подругу, а теперь на такую напыщенную даму, сказала Галя. — Я, конечно, понимаю, тябе прошлое вспоминать не хочется, но и помочь ведь тоже нужно. Она вся больная, еле ходит. А стока ртов, и всех кормить надо. Ты вона, в какой одёже сидишь, наверна, полгода работать нужно, чтоб такой халатик купить.

— А ты мои деньги не считай. Я у тябя их не брала, — вспыхнув, рявкнула Зинка. — Я, мож, чтоб сейчас такой халатик одеть, знаешь, сколь вынесла. Ты что же думаешь, мой благоверный под венец со мной просто с любви большой пошел? Да ты хоть можешь представить, на че я пошла ради вот этого халатика? — Дернула себя за полу халата, как бы в доказательство, Зинка. — Я, можно сказать, сваго Глеба в загс на ошейнике оттащила.

— Да ну! — Даже привстала подруга. — Слушай, Зин, расскажи. И вообще, как тябе удалось такого мужика в мужья заарканить? Это ж надо, инженер цельного завода. Да еще и красавец. Ты то у нас, ну это, прямо скажем… — замялась Галина.

— Ладно тябе, не жмись, знаю, чяго сказать хотела, не красавица. А я, дорогуша, и не отрицаю, как говорится в пословице, не родись красивой, а родись счастливой. Я всегда знала, моя звезда скоро проявится. Самое главное, вовремя ухватить и не проспать нужный момент. Вот как он подвернулся, я тут же и скумекала, что пора силки расставлять. Главное, Галь, все правильно рассчитать. — Поучала подругу Зинка. — Он-то у нас порядошный, антиллегент. Вот я и воспользовалась его антиллигентностью.

— Слушай, Зин, я чет не поняла, он че, не русский?

— Почему не русский?

— Ну ты ж сама сказала, антиллегент.

— Слушай, ну и темнота ты Галька, — покатилась от смеха на диване Зинка.

— Ну че ржешь яко лошадь, — обиделась на подругу и отвернулась Галина.

— Ладно, не обижайся, я сама как приехала в город, така ж была, многому училась. Тут все учены. Тут не учены только такие как ты, деревенщина. Я вот тоже учена, а тяперичи еще и горадская, вот так. — Подняв для солидности палец, продолжала Зинаида. — Так о чем это я. А ну да, антилигент эта такой человек, который всегда говорит правду, понимаешь?

— Не-а. Он у тебя что идиот? Где же это видано, чтоб всегда правду говорили.

— Ну почему же сразу идиот. Просто у них так в семье заведено, воспитанием это у них кличется.

— Это, Зинка, больше на хрень похоже, а не на воспитание. Это ж если все время правду говорить, так можно и по мордасам схлопотать. Представляю, кабы я мамаше-то своей ушат правды на голову вылила, давно бы без головы осталась.

Подруги громко засмеялись, представив такую картину из их деревенской жизни. Зинка сквозь смех сказала:

— Давай я лучше тебе расскажу, как я это выяснила. Ну и хохма. Так вот, как-то раз опоздала я на работу, захожу в цех, а он мне на встречу идет и мимоходом спрашивает, почему, мол, вы задержались, а я возьми да и брякни первое, че на ум пришло, в больницу, мол, ходила. Стою и зырю на него, ну думаю, сейчас справку от врача потребует, а он тока говорит, вы, мол, Зина если плохо себя чувствуете, то непременно идите домой, я вам поставлю выходной, а завтра коли станет лучше, то приступите к работе. Вот это и называется антиллегентность.