Николай Шелонский - В мире будущего

Яблонский уже кончал свой туалет и тщетно старался разрешить вопрос о ткани, из которой было сделано платье, приготовленное для него молодым Атосом, как в двери постучались.

После ответа Яблонского в комнату явился и сам молодой хозяин занимаемого Яблонским помещения.

- Готовы? - спросил он, оглядывая Яблонского.

- Совершенно!

- Вы стали совсем другим человеком. Через несколько минут еще вы сами почувствуете это…

- Да, ванна меня освежила.

- Наша ванна! - с особенным ударением сказал Атос.

- Разве она представляет собой что-либо особенное? - заинтересовался Яблонский.

- Особенного ничего. Но, сколько мне известно, в ваше время не было чего-либо подобного. В воде, которую вы употребляли для ванны, было распущено электричество…

- Распущено! - воскликнул Яблонский. - Вы говорите про электричество точно про какую-то жидкость или твердое тело!..

- Электричество и есть жидкость, - подтвердил Атос, - но мое выражение, действительно, несколько неточно: под словом «электричество» мы подразумеваем несколько жидкостей, но первичная из них, из которой слагаются все остальные, та самая, которой была насыщена ваша ванна, представляет собой почти невесомое, эфирообразное тело…

- Видимое и осязаемое? - перебил его Яблонский.

- Осязаемое - да, но невидимое. Если вы хотите познакомиться ближе с этим вопросом, я дам вам несколько книг…

- Хочу ли я! - воскликнул ученый. - Да я сгораю от нетерпения возможно скорее овладеть вашими знаниями!.. К сожалению, я думаю, что одних книг для этого недостаточно. Есть ли у вас университеты?

- Да, лучшие из них в Москве и Париже.

- Я, конечно, говорю про русские университеты…

- Что вы хотите сказать, прибавляя слово «русский»? Наука есть общечеловеческое достояние. Наши знаменитые ученые читают свои лекции попеременно во многих университетах. Что же касается вообще различия между Россией и Францией, то его почти не существует… Даже территориальные границы не вполне определены…

- Как? Но Россия в мое время отделялась от Франции Германией, Австрией…

- О! - вскричал Атос. - Германии и Австрии, как отдельных государств, не существует уже около тысячи лет. Пятьсот лет прошло, как и самые названные вами национальности перестали существовать… Россия же, Франция и все цивилизованные народы имеют общий язык, служащий для взаимных сношений и научных сочинений, - этот язык явился вследствие слияния языков русского и французского.

- На этом языке и написана, конечно, одна из книг, которые я видел на вашем письменном столе?..

- Да.

- Я с удовольствием убедился, что этот язык мне понятен.

- Он чрезвычайно доступен. Обладая знанием древнерусского и древнефранцузского языков, не представляет трудности ему научиться.

- Кстати, я хотел вас просить говорить со мной на новорусском языке, я же буду отвечать на древнем, пока не овладею новым…

- Что произойдет через несколько дней, - заметил Атос. - Однако нам пора идти.

Эту фразу он произнес уже на новорусском языке. Яблонский с радостью убедился, что для него не составляет труда понимать своего товарища.

- Обедать на этот раз мы будем на террасе, - предупредил Атос, выходя из комнаты. - Все время вы будете любоваться видом, подобным тому, который так поразил вас при выходе из гор. Погода отличная, и свежий воздух подействует на вас отлично.

- Я и теперь чувствую себя превосходно. Кажется, ваша ванна на меня подействовала.

В самом деле, Яблонский начинал чувствовать, как организм его мало-помалу обновлялся, и вместе с тем им овладевало чрезвычайно бодрое, спокойное настроение духа. Он именно чувствовал теперь в себе избыток здоровья и крепости, весь организм его был переполнен ощущением физического бытия.

- Когда вы ежедневно будете испытывать на себе действие электровозбудителя, - продолжал Атос, - ваши силы в скором времени достигнут высшего развития…

- Что вы понимаете под словом «электровозбудитель»? - спросил Яблонский.

- Это аппарат, к помощи которого каждый из нас прибегает ежедневно, за весьма редкими исключениями. Аппарат этот обхватывает его щетками, перебирает и массажирует все мускулы и возбуждает усиленный приток крови; вместе с тем вы принимаете душ, насыщенный электричеством. Вы, вероятно, заметили этот аппарат в моей комнате?

- Это продолговатый металлический футляр?

- Да. Я не мог предложить вам теперь же прибегнуть к его помощи, так как организм ваш еще не привык к воздействию электричества.

Во время этого разговора Атос вел Яблонского по бесконечным коридорам, проходившим по всему зданию.

- Хотите ли вы, - спросил он, - подняться на террасу по лестницам или в подъемной машине?

- Я думаю, что мы уже запоздали. Сколько времени придется идти по лестницам?

- Около часа.

- В таком случае мне кажется лучше прибегнуть к помощи подъемной машины.

Атос отворил одну из дверей, выходивших в коридор, и ввел Яблонского в небольшую комнату, наружную стену которой составляло громадное стекло. Из этого окна виден был внутренний двор здания и противоположный фасад.

- Мы поднимемся быстро, - сказал молодой человек и повернул вращавшуюся на металлическом полукруге рукоять.

В то же мгновение Яблонскому показалось, что видневшаяся в окно противоположная стена здания с быстротою молнии взвилась кверху, и перед его взорами открылось синее небо, кое-где подернутое дымкой облаков.

Подъем несколько замедлился, и через секунду легкое сотрясение показало, что движение прекратилось.

Молодой спутник Яблонского отворил двери камеры, и, сделав несколько шагов, ученый очутился среди многочисленного общества.

Но не это общество приковало к себе внимание Павла Михайловича: новое зрелище, открывшееся перед ним, было необычайно. Кругом него высились пальмы и тропические растения, расстилался ковер благоухающих цветов, внизу выделялась панорама лесов, полей, сверкавших серебром зданий, а на горизонте синела лазурь спокойного моря.

Он не мог сразу сообразить, где он находится. Под ногами его была земля, кругом деревья и цветы, над ним небо, и тем не менее он знал, что поднимался на террасу, что он никуда не выходил из дома.

Недоумение его разрешил подошедший к нему старик Атос, встретивший их по прибытии к дому.

- Мы часто обедаем здесь, на террасе, - сказал он, - воздух здесь чище и лучше…

- Неужели мы находимся на искусственно построенной террасе? - воскликнул Яблонский.

- Да. Мы имеем свои висячие сады, которые, впрочем, были, кажется, известны не только в ваше время, но и задолго до него…

- На какой же высоте устроен этот сад?

- На высоте двухсот метров. После обеда мы произведем подробный осмотр, а пока надо подкрепить силы.