Игорь Дручин - Глухая орбита вечности

— Будь гостем, сын Сере-Гей,— сказал Шибу Ши, приглашая его в дом.

Убранство стен поразило Байдарина. Кроме оружия стены украшали различные головные уборы и картины быта аборигенов: сцены охоты, пиршеств, обрядов. На одной из стен был изображен лежащий старик, с груди которого соскользнула черно-пестрая циннобера, и поднимающаяся фигура молодого, возникающего из контура старика...

— Я,— ткнул себя в грудь Шибу Ши, показывая на картину.— Ты.— Палец вождя уперся в Байдарина.— Мы братья одной священной змеи. Можно мне — можно тебе...— В этот момент в хижину вошла его жена. Шибу Ши немного смутился и, обняв жену, добавил.— Это нельзя.

Хочешь, сын Шибу Ши даст брату хозяйку дома? Позови дочь Шибу Ши,— приказал он жене.

Теперь настала очередь смущаться Байдарину. Прежде чем он успел ответить, молодая женщина высунулась из хижины и крикнула на всю деревню:

— Найи-и!

— Ойе? — откликнулся звонкий молодой голос.

— Приходи, тебя хочет видеть брат сына Шибу Ши! Сергею пришлось объяснять, что по их обычаю надо спрашивать согласие девушки, прежде чем ввести ее в свой дом.

— Твой обычай — мой обычай,— улыбнулся Шибу Ши.— Посмотрим, что скажет Найи.

В хижину легко вошла стройная девушка. Лицом она напоминала самого Шибу Ши, но Сергея особенно удивило необычное сочетание: широкоскулое лицо и маленький рот с выпуклыми губами. Она улыбнулась и посмотрела сначала на Шибу Ши, потом на Сергея.

— Сыну Сере-Гей нужна хозяйка дома,— без всякой дипломатии начал Шибу Ши.— Пойдешь ли ты жить в его дом?

Девушка пристально осмотрела Байдарина с головы до ног и удовлетворенно кивнула головой.

— Не забывай, сестра, ты дочь уважаемого старого вождя Шибу Ши. Можешь и отказаться,— напомнил ей хозяин.

— Я пойду хозяйкой в дом сына Сере-Гей,—твердо ответила девушка.

— Теперь надо большой пир,— пояснил Шибу Ши Сергею, ошеломленному стремительным развитием событий.

Отказываться уже не имело смысла, да и девушка понравилась. Байдарина смущала только скоротечность сватовства и обряда брака. Впрочем, эта скоротечность, вероятно, диктовалась феноменом обновления. Совершенно естественно, что помолодевший муж уходил от старой жены, годящейся ему в матери, тем более, что по обычаю он считался сыном якобы умершего старика, и ему, надо начинать новую жизнь. Естественно и то, что уважение соплеменников к человеку, сохранившему опыт первой жизни, не только остается, но и возрастает, так как из долины Смерти возвращается далеко не каждый. Все эти тонкости объяснил Шибу Ши, пока Найи с помощью женщин готовила свадебный обед, на который Байдарину пришлось пожертвовать и вторую половину убитой им лани.

Пиршество затянулось до глубокой ночи. Жениха и невесту украсили венками из цветов и посадили на почетное место, совсем как на земной свадьбе. Потом были танцы, и только с рассветом их отпустили. Сергей усадил невесту в вездеход. Она с большим удовольствием уселась в кресло, и они под прощальные крики всей деревни двинулись к его дому.

— Много себе позволяете, молодой человек,— ворчанием встретил его Журавлев и вдруг замолчал, увидев за спиной Байдарина девушку.

— Знакомься, моя жена Найи,— сказал Сергей.

Леонид Игнатьевич поскреб бороду, пошевелил губами, пытаясь что-то сказать, но растерянно махнул рукой и пропустил их в дом. Спать уже не хотелось, и, пока Найи осматривала свои владения, Сергей рассказал о дневных приключениях Журавлеву.

— В общем, без меня меня женили,— заключил он.

— Да,— погладил бороду биохимик.— Очень любопытно. Кто знает, Сережа, может быть, как говорили древние, в этом и заключается сермяжная правда. Только все-таки надо проверить биологическую совместимость и вообще посмотреть все параметры, раз уж так получилось. Я думаю, с твоей помощью можно будет взять на анализ кровь и срезы кожи. Как ты думаешь?

— Не знаю, не знаю...— усмехнулся Байдарин.— Мне почему-то забыли разъяснить права мужа...

— Осторожничаешь? Узнаю почерк Байдарина. Ты всегда отказывался послужить науке и другим не даешь. Ты эту политику брось, Сережа, дело серьезное...

— Еще бы! Первый за всю историю экспедиции туземный экземпляр,— подзуживал метеоролог.— Грех, конечно, упустить такую возможность.

Однако после шутливой пикировки Байдарин согласился и пошел за женой. Войдя в свою комнату, он увидел, что та спит на мягком полу. Он не стал будить, лишь накинул легкое одеяло.

— Что? Отказала?—озабоченно встретил его Журавлев.

— Спит. Не знаю, как тебе, а мне она чем-то нравится. Хотя, честно говоря, не представляю, что это будет за супружеская жизнь.

— Вопрос, конечно, сложный, Сережа. Не говоря о чем-то другом, мне, например, трудно представить ее, хозяйничающей даже на кухне. Все-таки приборы, несмотря на их простоту... Знаешь, Сережа, для начала тебе, наверное, придется сложить очаг во дворе, как у них в деревне. Калориферы и прочее пусть осваивает потом.

— Пожалуй,— в раздумье ответил Байдарин и, помолчав, добавил: — А что, если у нас будут дети?

— Э-э, куда хватил! Хорошо, если с физиологией обойдется.

— Я не к тому, Игнатьич. Я к твоей теории биоцикла. Допустим такую вероятность. С течением времени они вырастут во вполне взрослых мужчин...

— Вряд ли у тебя будут сыновья,— перебил его Журавлев.— Я твою генетическую карту сам составлял.

— Ехидный ты старик. Помечтать не даешь... Ну, пусть женщины. Когда я второй раз стану юношей, как мне обращаться со своими дочерьми?

— Как не обращайся, все равно им не понравится.

— Это еще почему?

— Уважения у тебя маловато к старшим.

— Прости, Игнатьич. Ну не могу привыкнуть к этой нелепой разнице! Ведь мы с тобой почти погодки. По-моему, аборигены решили эту проблему проще... Они к Шибу Ши относятся теперь с еще большим почтением.

— Вон чего захотел! Почтение подавай этому младенцу! Да ведь у них, как ты говорил, больше похоже на естественный отбор: возвращается к жизни далеко не каждый. Они переживают смертельный риск, а ты отлежался в кроватке и туда же.

— Ну, погоди! Помолодеешь, я на тебе отыграюсь.

— Каким образом?

— Теперь я, наверняка, буду старше тебя, хотя бы на несколько недель!

— А ты, пожалуй, прав, юноша! Мне такое в голову не приходило. Следует поторопиться, а то ты и впрямь успеешь постареть. Тогда мы с тобой никак не сойдемся во времени,— пошутил Журавлев.

— Поторопись,— сказал метеоролог,— а то мне надоело неравноправное положение.

— Иди-ка ты спать, голубчик. Твоя невеста десятый сон видит. А я займусь разгрузкой лаборатории. Все довез?

— Нет,— помотал головой Байдарин.

— Что-нибудь разбил? — всполошился Леонид Игнатьевич.

— Да целешенька твоя лаборатория. Я говорю, что спать мне сейчас не время. Придется что-нибудь принять.