Владислав Покровский - Курьер. Книга вторая

— А я Андрей…

— Ты русский?! — её взгляд полон такого удивления, что мне вдруг, второй раз за всю жизнь, становится неловко.

— Э-э, да… — я мямлю нерешительно и заикаюсь, мои пальцы начинают нервно теребить салфетку, на которой стоит мой бокал с "Грацци".

"Андрей…".

"Что?".

"У нас есть шанс покончить с этим затянувшимся циклом. Раз и навсегда. В тот раз мне не хватило сил удержать тебя от спасения Шелы. В этот раз… я прошу тебя помочь мне".

"И что это изменит?".

"Из всех курьеров одного тебя тренировали сверх всех нормативов в десятки раз. Изменили твоё тело, делали тебя идеальным воином, идеальным убийцей, оставляя пути для перепрограммирования сознания. Никого из сотрудников так не готовили. Никто никогда не умирал на тренировках. Ты умер, не выдержав их… Умрёшь. Тебя создадут заново и перепишут твою память, потому что ты будешь нужен им…".

"Кому?".

"Сектантам. Они создали тебя, как залог будущих армий, на плечах которых они установят свою власть. Они создали тебе идеальный генетический код, идеальную структуру тела и ДНК. Они готовили тебя, но… в какой-то момент их планы провалились. Я не знаю, что там произошло — Ольга так ничего и не сообщила — но им пришлось срочно сворачивать свою деятельность, они потеряли тебя — тебя забрал Судебный корпус — и впоследствии пытались восстановить твою ДНК из остатков предыдущих неудачных опытов, которая подходит для создания кого угодно: воина, строителя, лекаря… Сектантам нужны будут воины. Им нужен будешь ты. Поэтому Старик даст тебе заказ, ты попадёшь на Арену, где начнут копировать и взламывать твой генетический и мем-код, а затем "Родитель" в Оплотах начнёт создавать твои матрикаты. Сотни, тысячи, десятки тысяч… Перед этим не устоит ничто. "Чёрные" — это пробные модели. А всем заведовать будет Шела. Без неё Старик не справится, и его раскроют и уничтожат Ольга и Алистер… Здесь всё завязывается именно на Шелу, потому что идея создания армии матрикатов принадлежит ей, идея создания тебя опять же её, она искала тебя, а когда нашла, получила чёткий приказ от Капитошкина: удержать тебя любой ценой. Вот и удерживала, пока тебя готовили, пока копировали, пока создавали и тестировали модели матрикатов, а когда надобность в тебе для них исчезла…".

"Я понял. Скажи… неужели всё это действительно происходит уже в четвёртый раз?".

"Да… Всё могло закончиться ещё в прошлый раз, но у меня не хватило сил".

"И тогда не было бы всех этих смертей? Жил бы Шамрин, Ковалёв, Дегтярев… Побережный, Асахиро?".

"Да… Но жизнь курьеров всегда коротка. Мне неизвестно, сколь долгой была бы их жизнь".

"И жил бы Грэй. И выжила бы Ольга… Не погиб бы Кузьма…".

"И многие другие, кто отдал свои жизни в Оплоте. Судебный корпус потерял слишком многих своих лучших людей там".

"И всё заключено в этом моменте?".

"Да. Именно здесь наиболее открытое для изменений место. Следующий узел слишком далеко. В нём ты бы уже не поверил никому и ничему…".

"Мне и сейчас не хочется верить…".

"Я понимаю".

"Что ты понимаешь?!" — Первый голос едва не кипит от ярости и от ненависти. Эмоциональному человеку он, похоже, принадлежит. Впрочем, если вдуматься в то, что они говорят, то получается, что оба этих голоса суть есть отражение моей души. Забавно. Никогда не слушал сам себя с разрывом в несколько лет… Или Триединый его знает сколько времени.

"Я всё понимаю! — Второй голос резко осаживает Первого. Оказывается, и Второй умеет греметь подобно водопаду или могучей реке, не разрывая, впрочем, мою бедную голову криком. — Ты переживаешь происходящее всего один раз и для тебя это больно — видеть предательство со стороны любимого человека, а я всё это вижу уже в который раз! И каково мне должно быть от подобного?! Ведь я её тоже… всё ещё… люблю…".

"Прости…".

"Всё в порядке. Со мной это уже было".

"И никак по-другому нельзя?".

"Как ты себе это представляешь?".

"Убедить её…".

"Она фанатик. Она уже твёрдо убеждена. Она жаждет ещё большей власти и стремится к ней всеми силами. Твои убеждения ей будут до лампочки".

"Обезвредить… Но не убивать же! Не подставлять лоб под пулю!".

"Всё это уже обдумывалось и обговаривалось. Проигрывалось на вариативных прогнозируемых моделях. Обезвредить её практически невозможно — с ней и отряд спецназа не справится. А попытаться сделать это позже… Мы пытались. Но ничего не вышло. Нам помешал ты".

"Я?!".

"Твоя вера во всё доброе, хорошее и прекрасное. Она нас остановила, потому что Шела уже тогда стала твоей женщиной, которую ты не смог бы забыть и которую оберегал как зеницу ока. Мы пытались… Ты должен помнить случай с Ковалёвым, катастрофу в Айзисе и ещё некоторые моменты в жизни…".

"Ковалёв…".

"Если упустить этот шанс здесь и сейчас, то мы исчезнем из этого сознания, этот парень забудет о нас, а потом, умерев во время тренировок, обретёт новую память, когда родится в теле матриката. Да, эта память будет полна нестыковок; да, будут точки наложения противоречащих друг другу воспоминаний, но всё это он спишет на своё легкомыслие и безалаберность, ведь рядом с ним будет мастер гипноза и социальной инженерии по имени Шела Аломар. Всё начнётся и продолжится так, как тебе уже известно. Мы будем долго идти к разгадке тайны сектантов и всё произойдёт именно так, как уже произошло…".

"Но почему мы исчезнем из этого сознания?".

"Скоро закончится заряд батареи, который я впитал, когда исчез во времени "Малахит". Когда он закончится, то мы с тобой исчезнем. Навсегда. Лишь только запись разговоров сохранится в хроно-независимом информационном хранилище. Вместо нас будут другие. Идеально похожие на нас, но в чём-то отличающиеся… Всё возобновится. Решай, Андрей. Решай…".

— В таком случае у меня к тебе предложение, русский! — её глаза вспыхнули диким огнём и я…

Вдруг выпрямляюсь в кресле, ставлю на столик свой бокал, кладу подбородок на сцеплённые пальцы и молча смотрю на Неё. Игра мне уже больше не интересна. После всего того, о чём говорили голоса, я… На ум мне вдруг приходит одна известная фраза: "Маленький шажок для человека, но большой шаг для всего человечества…". Похоже, от меня в который раз зависит судьба мира. И как мне жить с пониманием этого? Не знаю…

— Что-то случилось? — Шела пристально смотрит на меня, а я отодвигаю кресло, встаю неспешно, краем глаза отмечая еле заметное мелькание чёрного цвета среди разномастно одетой толпы и иду к Ней, надевая на лицо свою самую добродушную и глупую улыбку из своего богатейшего арсенала.

— Я сейчас, — извиняющимся тоном говорю я своей спутнице, проходя мимо неё, она понимающе улыбается и кивает, этим величественным жестом отпуская меня ненадолго.

Я делаю ещё шаг вперёд, мимо её кресла и оказываюсь перед непростым выбором: уйти или умереть? Позволят ли мне уйти? Как долго я смогу после этого уходить куда-либо ещё? Если моё тело нужно сектантам, они не отцепятся, пока не получат его, чётко настроенное на нужную программу и подготовленное. Умереть? А выход ли это? Похоже, в этой задачке нет выхода… Гамбит. Жертвуя пешкой, мы обеспечиваем выигрыш в партии. Жертвуя мной, останутся жить некие Ольга и Грэй, некий Кузьма, какие-то агенты давно разогнанного и расформированного судебного корпуса, уцелеют незнакомые мне курьеры… Кому нужна охота на простых разносчиков газет? Видать, кому-то нужна…