Евгений Винников - На суше и на море. 1976. Выпуск 16

Талантливая польская исследовательница доктор Мария Берестинська-Вильчек попробовала охарактеризовать эти явления в измеримых величинах. Она стала проверять, как действуют на паука определенная частота и разная сила колебаний, исходящих от центра, вызывающего волнение. Простенький генератор, работающий от обычных электробатарей, позволил регулировать частоту сигналов, преобразуемых в механические колебания. Меняя положение генератора в аквариуме и характер его работы, удалось довольно четко определить зону влияния сигналов и, следовательно, установить границы, за пределами которых сигналы уже не срабатывают.

Однако все это не означает, что состояние подопытного паука, его настроение в момент опыта и т. д. не сказывается на результатах. Важны, к примеру, возраст, пол наука, особенности его обиталища. Взрослые самцы охотнее выбегают на зов волны, легче отзываются на сигнал, идущий от добычи. Взрослые самки выходят на промысел осторожнее, с меньшей охотой. Самки в пору, когда они носят кокон, мы уже знаем, менее подвижны. Молодые паучата трусливы: сигнал, приманивающий взрослых, молодых обращает в бегство. Их привлекает «дичь» не крупнее плодовой мушки или значительно более крупная, но гораздо менее подвижная личинка хрущака.

Но самым важным регулятором готовности паука отозваться на сигнал является его аппетит.

На паука, занятого свежеванием добычи, позывные сигналы не производят никакого впечатления. Конечно, мы не вправе перефразировать известное: когда я ем, я глух… Нет, ножки паука не глухи и в это время, паук может даже прервать трапезу, повернуться «лицом» к волне. Но и только. Через мгновение он вернется к уже пойманной «дичи». Похоже, он следует принципу: куда лучше кроха-дрозофила в хелицерах, чем самая заманчивая мясная муха в дальних сферах! Но разумеется, он не способен ни рассуждать, ни взвешивать «за» и «против», не способен выбирать — он просто действует сообразно тому, что подсказывает инстинкт: паук вернется в норку, если будет сыт; голоден — побежит к очередной добыче.

Недоедавший какое-то время паук отзывается на самое слабое колыхание воды. Когда в опыте паука проморили голодом сутки, он перестал проявлять разборчивость по отношению к силе и частоте колебаний.

Опыты свидетельствовали: при пустом животе паукам слышна и слабая рябь на воде, а при полном брюхе они и к сильной волне глухи.

Но и тут есть свои границы: чересчур большая волна отпугивает, обращает паука в бегство, как если бы он избегал риска встретиться с непомерно крупной добычей. Это правило, хотя и в разной мере, распространяется и на голодных, и на сытых. Видно, голод все же не так страшен, как сильный противник, способный одолеть в схватке.

Па ложный вызов — звучащий камертон без вознаграждения — голодный наук совершал бесполезный пробег по воде хоть десять раз подряд, тогда как сытый переставал реагировать на лжесигнал после четырех-пяти безуспешных пробежек.

Точно так же и отдаленность источника волнения по-разному влияет на сытых и голодных пауков. Сытый отправляется за добычей иногда, только если она рядом, скажем, сантиметрах в пяти.

Голодный не ленится и на куда более дальний путь. К центру колебания воды паук бежит, ориентируясь только по волне, наперерез ей, перпендикулярно. Когда он достаточно приблизится к добыче, вступают в действие обычные органы чувств: зрение, слух, обоняние.

Одинаковой силы высокие тона действуют на короткий радиус, низкие — на более длинный. И еще: важно также, насколько уверенно паук чувствует себя в своем водоеме или аквариуме, достаточно ли он освоился там. Только что пойманные и пересаженные в лабораторный аквариум, пауки ведут себя на новоселье крайне робко. Если и спускаются с берега на поверхность воды, то не более чем семью ножками: правой или левой задней новичок продолжает держаться за землю, за берег, за прибрежный камень. Проходит иной раз педели две, прежде чем переселенец почувствует себя «как дома», осмелится ступить с суши на воду, отправиться на промысел, подчинившись зову камертона или барахтающегося в воде насекомого.

Интересно бы полнее изучить, как доходят до паука сигналы, распространяющиеся по воде. Мы уже знаем, что важную роль здесь играют плавательные волоски на концах ножек. Это осязающие волоски. Под воздействием сигнала они механически меняют положение и сохраняют его все время, покуда сигнал продолжает действовать. Смена положения волоска связана с восприятием словно бы звукового сигнала, порождаемого волнением воды. Похоже, наук обладает незнакомым человеку чувством, которое можно бы назвать «слух-осязание».

Однако неправильно было бы на этом завершить рассказ об охоте водяного наука. Пока паучок в засаде ожидает, что вслед за краем первого круга воды его поднимет и вновь опустит пробегающий под ножками кран следующего, сигнал этот побуждает его повернуться головой к источнику волнения. Это волнение зовет его к барахтающемуся в воде насекомому. Но когда цель достигнута, добыча схвачена, корм съеден, паучок тут же, в каком бы положении он ни оказался после всех схваток с жертвой, поворачивается головой в ту сторону, откуда пришел, и аккуратно возвращается к месту стоянки. Какие механизмы указывают ему сейчас верный путь, что служит для него ориентиром, где его компас и секстант? От чего он отсчитывает нужные румбы? Ничего этого мы пока не знаем. Известно только, что, утолив голод, паучок спешит уже не против волны, к центру, куда его звала добыча, а домой, к берегу, или как раз в сытости и скрыт секрет? Не удовлетворенный ли аппетит и гонит паука в старую бухту? Это-то возможно, но все равно неясно, как он выбирает направление.

Мы еще не успели сообщить, что именно этот паук именуется по-латыни «пиратус пиратикус», что значит пират пиратский, а по-современному сверхпират.

Аргиронета акватика — небольшой, размером до 15 мм, оливково-бурый паучок, в просторечии именуемый водяником. Все тело его, как у других ведущих водный образ жизни членистоногих, покрыто гидрофобными, водоотталкивающими волосками, а помимо того, ноги его — еще и особыми длинными плавательными щетинками. Среди этих волосков и щетинок и задерживается воздух, необходимый для дыхания под водой. Паук опускается в воду, словно в серебристой мантии, откуда и пошло его второе название — серебрянка. Подобные приспособления неоригинальны: они довольно широко распространены среди разных водных насекомых; да и в прочих отношениях ни строением тела, ни физиологически аргиронета в сущности не отличается от обычных пауков. Но образ жизни его настолько отличен от других, что зоолог Валькенер считал возможным всех пауков разделить на две группы. В одну должны бы, по его мнению, войти все пауки земного шара. Это была бы группа пауков сухопутных. В другую — только один вид — аргиронета.