Юрий Иванов - На суше и на море. 1974. Выпуск 14

Не менее удивительным было и вот что. Мелиттобии — существа тоненькие, продолговатые, похожие на небольшие штришки, сделанные шариковой авторучкой. И они расположились главным образом вдоль силовых линий головками к полюсам. Получился явственный узор магнитного спектра: веретенообразная форма в центре, между полюсами магнита, и лучистые изогнутые веера вокруг полюсов!

Дивиться было чему. Дивиться и радоваться: без специальных чувствительных приборов, без множества тонких опытов, без изнурительных статистических обработок мои чудо-мелиттобии доказывали просто и ясно: смотрите, мол, биофизики, инженеры-бионики, каким четким и определенным образом мы реагируем на магнитное поле! Трудности, которые испытывала доселе наука в четком выявлении магнитных реакций насекомых, заключались, видимо, в неудачном выборе объекта: экспериментаторы имеют дело большей частью с мухами и пчелами, существами непоседливыми, вертлявыми. Другое дело — мои махонькие наезднички, ползающие медленно, четко, осторожно, подолгу не меняющие поз.

Вообще насекомым, потомство которых паразитирует на теле жертвы, медлительность в движениях свойственна редко. Наездники, например, чаще всего действуют молниеносно: настиг жертву, уколол — и дело сделано; быстрота и натиск — вот их стиль. Через некоторое время из отложенных яичек выходят личинки и начинают потихоньку «глодать» хозяина. У мелиттобий же совсем другие приемы. Крохотная самочка степенно шествует в гнездо дикой пчелы или другого относительно крупного насекомого, вовсе не подозревающего о вторжении тайного и злостного врага его потомства. Именно малые размеры и медлительность в движениях позволяют паразиту остаться незамеченным и в обиталище одиночной пчелы, и в гнезде жалоносной осы, и даже в самом сердце «многомушной» шмелиной колонии. Мелиттобии — единственные из наездников, которые во взрослом состоянии живут в гнезде своих жертв, постоянно откладывая на них яички. И вот эта медлительность, «усидчивость» как нельзя лучше помогла узреть их ориентацию в магнитном поле; случайно я нашел чувствительнейший объект.

Я рассуждал еще и так — крошка мелиттобия, которая и летать почти не может (разве что прыгает с помощью крыльев на несколько сантиметров), нуждается в очень тонких и очень совершенных органах чувств, которые должны привести ее к гнезду хозяина. А последнее может находиться и глубоко под землей, и на крыше дома, и в старой галерее жука-древогрыза. Безусловно, остро развитое магнитное чувство помогает им ориентироваться в геомагнитном поле. Но вот как они находят само гнездо пчелы или осы? Не имеют ли эти гнезда свои магнитные поля? Особенно такие гнезда, где много личинок или куколок, лежащих рядом в одинаковых ячейках головками в одну сторону и суммирующих излучения? Мысли мои теснились и путались. Насекомых на Земле не один миллион видов. Я хорошо знал, что мелиттобий в нашей стране изучал только один человек — известный энтомолог-эволюционист С. И. Малышев [6] С. И. Малышев (1894–1967) — крупнейший советский энтомолог, автор многих работ по биологии диких пчелиных, создатель оригинальной теории эволюции инстинктов перепончатокрылых насекомых. , и его статья с описанием жизни наездника вышла в 1911 году. Очень немногие энтомологи занимались этим невзрачным насекомым и за рубежом. Было маловероятным, чтобы кто-нибудь из них захотел «выведать» у этих чрезвычайно редких в лабораториях тварюшек их отношение к магнитному полю.

Некоторая склонность насекомых ориентировать свое тело в магнитном поле Земли была обнаружена биофизиками, но, повторяю, некоторая, едва уловленная после статистической обработки большой серии опытов. Конечно же, исследователи брали неудачные, «маломагнитные» живые объекты — мух да пчел. Зато мое уникальное «стадо» реагирует на магнит «всем поголовьем»! Нет, подумать только, сколько перспектив, сколько новых открытий подарят теперь миру эти скромные обитатели пчелиных гнезд!

Тут я сообразил, что нужно как-то зафиксировать обнаруженный мною уникальный эффект, и бросился со всех ног к своему приятелю, фотокорреспонденту местной газеты, которого я, к счастью, встретил по дороге в редакцию. Мы заскочили на минутку к нему на квартиру за сменной оптикой и, не теряя времени, поспешили в мою лабораторию. По дороге я размышлял о том, что зря все-таки оставил фотодело. Оно, конечно, хлопотно, и везде, где требовалось, меня успешно выручал карандаш и давний опыт рисования насекомых с натуры. Реалистический рисунок имеет много преимуществ перед фотоснимком. Но вот сейчас, когда потребовалось абсолютно документальное изображение, приходилось горько жалеть, что ликвидировал домашнюю фотолабораторию. Нарисую, допустим, «магнитное собрание» наездников совершенно точно, но ведь никто же не поверит! Ведь и я сам долго не верил своим собственным глазам.

Но вот и наш подъезд. Быстро взбегаем по лестнице, отворяем дверь в лабораторию. Коллекции, садки, пробирки, микроскоп. Рядок плоских чашек Коха поблескивает на столе у окна.

Черный магнит на одной из чашек. Но мелиттобий под магнитом не было…

Большинство паразитических перепончатокрылых, или, иначе, наездников, чьи личинки «поедом едят» других насекомых, во взрослом состоянии ведет невинную жизнь лесных эльфов и питается только нектаром цветов. Здесь их и можно найти во множестве, особенно на соцветиях зонтичных. Этим обстоятельством воспользовались энтомологи, разрабатывающие методы биологической защиты растений от вредителей. Например, сейчас рекомендуется сеять укроп на участках сельскохозяйственных культур, подверженных нашествиям вредителей. Цветки укропа привлекают разнообразных насекомых, в том числе мух-тахин и наездников. Полакомившись любимой пищей, они рыскают неподалеку в поисках жертв и откладывают на их тела яички.

Но напрасно искать мелиттобий на цветках растений. Этих насекомых находили только в жилищах гнездостроящих перепончатокрылых. Это особенно не удивляло: многие взрослые насекомые (скажем, поденки и многие бабочки, в том числе платяная моль) вообще ничего не едят, живя за счет веществ, накопленных организмом в стадии личинки. Они не только существуют, но и откладывают комплекты яиц. Могло быть и так, что мелиттобии вовсе не соблюдают «великий пост», а любят сладости, как остальные наездники, но находят их в том же пчелином или шмелином гнезде в виде запасов законсервированного нектара — меда.

Был поставлен такой опыт. Мелиттобий-самочек поместили в три пробирки. В первой находился мед, во второй — живая личинка осы, третья была пустой. Вначале погибли голодавшие затворники, это произошло через две недели. Затем — обитатели пробирки с медом, примерно через такой же промежуток времени. А вот третья партия прожила, откладывая на личинку яйца, много месяцев. Получалось, что взрослое насекомое питается тою же пищей, что и личинка, — явление исключительное для мира наездников.