Джером Биксби - На суше и на море [1970]

Шофер остановил машину. На дорогу выбежало стадо обезьян с тонкими лапками и длинными загнутыми хвостами. Они углубились в лес, и мы видели, как они расхаживают там, вкрадчиво ступая на все четыре лапы. Иногда какая-нибудь из строгих мамаш награждала шлепком непослушного отпрыска, другая в припадке нежности обнимала детеныша задними лапами и принималась искать у него блох. Самцы не вмешивались в эти занятия, они находились поодаль, охраняя свое стадо.

Заросли неожиданно кончились, и снова потянулась песчаная равнина с редкими колодцами-ямами, огороженными небольшими барьерчиками из камыша.

У колодцев сидели полуобнаженные женщины шоколадного цвета. Кругом стояли кувшины, тазы, сосуды из тыкв. Какая-нибудь из женщин, опустив в колодец узкогорлый сосуд на длинной веревке, терпеливо ожидала, пока он наполнится. Другие ждали своей очереди, а потом, поставив на голову тазы и кувшины, шли через равнину, живописные, прекрасные, как статуэтки на фоне бездонного синего неба.

Время от времени попадались селения — круглые глиняные хижины. Возле них стояли тоже глиняные сооружения, похожие на гигантские бутылки с широким горлом. Они были сделаны с большим искусством, расписаны белой краской. Шофер объяснил, что это термы, в них хранится зерно и другие продукты.

Это были деревни маса. Люди этого племени славятся красотой. Девушки маса исключительно хорошо сложены. Одежду их часто составляет нитка бус и лоскут яркой ткани на бедрах. Но незатейливый этот убор лишь подчеркивает природное изящество.

Машина рассекала нагретый воздух, я вдыхала летучий полынный запах, издаваемый стелющейся по песку травой. Иногда нас останавливало идущее по дороге стадо зебу, которое гнали на бойню. Пастухи, несмотря на жару, закутанные в обтрепанные домотканые одеяла, разгоняли коров, пропуская машину. Шофер, пробравшись сквозь стадо, прибавлял скорость. Машину сотрясало, бросало на разбитой, ухабистой дороге.

К полудню мы въехали во владения большого вождя — так назвал шофер человека, управляющего территорией, прилегающей к селению Логоне-Гана.

Вожди до сих пор еще пользуются влиянием среди населения, хотя и потеряли былую власть. Они следят за соблюдением традиционных обрядов, участвуют во всех важных событиях. Но власть их ограниченна. Дань, которую вождь собирал с населения, поступает теперь не в его кошелек, а в казну государства и идет на благоустройство селений, постройку медпунктов и школ.

Селение Логоне-Гана обнесено осыпавшейся местами глиняной толстой стеной. На стене сидели грифы, поворачивая то вправо, то влево свои голые хищные головы, будто стражи, следящие за окрестностями.

Длинноногие марабу как-то боком расхаживали на ломких ногах по низкой, заросшей камышом равнине. Казалось, что они танцуют какой-то ритмический танец.

Сквозь проем в стене, где когда-то, по-видимому, были ворота, мы вошли на площадь селения. Маленький рынок под баобабом. Овощи, сушеная рыба, молоко. Парикмахер на циновке, ноги калачиком, старательно намыливает клиента, сидящего рядом в той же позе.

Неторопливо проехал на ослике мальчик и скрылся за поворотом улицы. Эти улицы, стиснутые глиняными постройками, похожи на глубокие узкие траншеи. Высокие стены, башни домов и наверху, как безобразные стражи, грифы, внимательно наблюдающие за всей округой. Иногда какой-нибудь из них снимался с места и, раскинув крылья, куда-то летел. Вероятно, где-то выбросили мусор — грифы в африканских селениях вроде дворников.

Мы углубились в одну из улиц, проводник постучался в калитку; она открылась, и мы очутились на чисто выметенном дворе.

Несколько геометрически точных, похожих на усеченные пирамиды надворных построек в два этажа были обнесены высокой стеной. У одной из построек росла папайя.

Возле ямы с саманом на чурбаке сидел африканец. Откуда-то доносилось блеяние овец и кудахтанье кур. Голые ребятишки робко выглядывали в двери. Хозяин поднялся нам навстречу. Он был высок и плечист. Круглое, гладкое лицо дышало покоем, довольством. Он сказал, что его зовут Мамаду, он владелец этих построек. Он разводит скот, ловит рыбу. Во время больших дождей Логоне заливает деревню, все поднимаются наверх, берут с собой и скотину. Если вода стоит долго, начинается голод: рыба во время дождей ловится плохо, животных негде пасти.

Среди людей котоко, живущих в Логоне-Гана, бытует легенда о том, что когда-то наводнения были не страшны для населения.

Это было давно. В Логоне-Гана жил тогда очень мудрый вождь. Власть его была велика, но он думал лишь о том, как спасти людей от бедствий. Однажды большая вода разрушила все селение. Погибли постройки, посевы, лодки были унесены.

Вождь с горечью слушал крики осиротевших голодных детей и стенания женщин, смотрел на угрюмо молчавших мужчин. И тогда он закрылся в своем доме и просил не тревожить его. А люди ждали, что он решит. И вот зазвучал тамтам, вождь вышел на площадь.

— Нужно построить стену, — сказал он. — Это будет большая стена, она спасет нас от всех напастей.

И люди вознесли хвалу своему вождю. Все веселились и танцевали, а потом стали строить высокую стену. Женщины, дети и старики таскали глину. Мужчины месили, укладывали ее, а солнце сушило стену, которая все росла, окружая селение. Работа длилась много дней, и вот наконец она завершилась. Когда пошли дожди и вышла из берегов Логоне, вода не затопила селение. Не раз стена спасала жителей от набегов неприятеля и наводнений, но постепенно пришла в ветхость.

Хозяйство Мамаду типично для жителя селения, стоящего на берегу реки. У него есть и овцы, и козы, и куры. Женщины выращивают овощи, травы для приправ к мясным и рыбным блюдам. Но главный доход семья Мамаду получает от рыбы. Вместе с детьми он ставит в протоках сети. Рыбу чистят, сушат. Часть ее сразу же продают коммерсантам, и они увозят рыбу на рынки.

Но бывает, что коммерсанты запаздывают и рыба пропадает. Вот поэтому люди стали задумываться, как спасти от случайностей улов. В стране в последние годы возникают кооперативы. Рыбаки ловят рыбу, сушат ее и сдают на склады. Администраторы кооператива ведут торговлю не только с другими районами, но и с соседними странами. Доходы делят по паям и часть их откладывают для оплаты администраторов и покупки инвентаря — нейлоновых сетей, моторов, пирог, строительства новых складов. Мамаду считает, что очень мудрый человек, подобный тому вождю, придумал кооперативы.

Покинув дом африканца, мы снова идем по узкой траншее улицы, сопровождаемые толпой ребятишек. Они жадно рассматривают подаренные им открытки и книжки, спрашивают, что в них написано… Дети не знают грамоты. Образование — одна из острейших проблем в Республике Чад…