Александр Карнишин - Чернуха [Сборник рассказов; СИ]

— Сейчас, сейчас… Мы поможем. И втащили в кабинет. Дверь захлопнулась. На экране телефона, выпавшего от рывка из кармана, мигало: «Мамо».

— Алло! Алло! Коля! Коля, что там у тебя! Алло! Пусто в коридоре. Никого.

В дверь стучали чем-то тяжелым и твердым. В железную дверь — тяжелым и твердым. От этого она гудела и даже будто прогибалась посередине в месте ударов. Бум-бум-бум! Я уже успел позавтракать, потому что обычно рано уезжаю на работу. Как раз стоял в прихожей, всовывал ноги в летние туфли в дырочку. Заторопился, выронил из руки длинную пластиковую «ложку», дернулся к замку, крутанул, щелкнул…

— Квартира триста восемьдесят четыре? — закричал прямо в лицо какой-то военный. — Что?

— Да, — только успел сказать в ответ.

— На выход! Бегом, бегом! Вниз все! Кто еще есть в квартире? Я не успел ничего сказать, а он уже, оттолкнув меня, прямо в тяжелых черных ботинках побежал по комнатам, заглянул на кухню, снова появился в прихожей.

— Чего стоим, интеллигенция? Бегом вниз, бегом, блин! Черт… Как больно-то. Вот этим ботинком — по копчику. Я схватился за больное место, только начал что-то спрашивать, ругаться, что ли, как получил удар кулаком в лицо. Не сильный удар.

Такой, чтобы разбить губу, «пустить кровь», как говорили в детстве.

— Бегом, сказано! Ну? И кто бы после такого не побежал? Я еще как побежал, подпрыгивая, когда он догонял и давал пинка для ускорения. Лифты не работали, и он гнал меня все тринадцать этажей бегом вниз по лестнице. Голова закружилась от поворотов так, что, спустившись, вынужден был прислониться к стене.

— Чего встал? Чего раскорячился? Бегом, я сказал! Хуже будет!

Бегом, твою мать… На улице, прямо на асфальте, сидели незнакомые люди. Меня прогнали к ним и усадили, больно подбив ноги. Рухнул опять на копчик и чуть не закричал, но мне со всех сторон стали шикать:

— Тише, тише! А то будет хуже! Из разных подъездов выгоняли бегом незнакомых мне людей, сажали рядом с нами. Вокруг ходили здоровые румяные ребята в красных беретах. Они напоказ громко разговаривали, смеялись чему-то понятному только им, щелкали затворами автоматов. Иногда пинали походя кого-нибудь с краю. Тот сразу старался сделаться меньше, лез в самую середину, где и так было тесно. Парни в форме снова радостно смеялись. Потом во двор въехали два автобуса с окнами, закрашенными белой краской. Автобусы вели милиционеры. И из автобусов тоже посыпалась милиция. Я понадеялся, что вот сейчас-то все и разъяснится. Милиция — она нас сбережет. Если бы… Милицию встретили громким жизнерадостным ржанием и криками, что они как всегда позже всех. Те только отругивались угрюмо, выстраивая коридор к дверям автобуса. Оружия у них совсем не было. Только дубинки. Такой дубинкой перетянули по плечам крайнего, потом вздернули его на ноги и с криком:

— Первый! — послали по живому коридору, сопровождая каждый его шаг ударом по спине или ниже. Кто-то из армейских наклонился к нам и очень доброжелательно сказал:

— Сами видите, менты — это просто звери какие-то. Это вам не мы.

Мы все же армия. Так что в автобус рекомендую бежать быстро. А то побьют. Мы по одному бежали по коридору под громкий счет. И каждому досталось хлестко, с оттяжкой. Я уже поймал себя на этом «мы».

Никого не знаю, меня никто не знает, но мы здесь и сейчас — вместе.

И терпим вместе одно и то же. И издеваются над нами одинаково.

— Пошел! Пошел! Бегом, бегом! Тридцать пять! … В стандартный милицейский «обезьянник» втискивали, впинывали, вбивали.

— Начальник, — стонал кто-то в глубине. — Нет тут уже места!

— Ничего, потерпите! Решетчатые двери закрылись, прижав нас еще плотнее друг к другу.

— Тебя за что? — спросил сбоку едко пахнущий потом паренек в черной майке.

— Я вообще ничего не понимаю… Ворвались, били, вот сюда пригнали…

— А, так это — по спискам. У них списки были заготовлены заранее.

— Какие списки? Меня никакая налоговая найти не могла! Я в съемной квартире.

— Эти — не налоговая. Эти, брат — ого-го. Меня на даче выловили.

Мы там с пацанами квасили. Нашли вот и привезли. А уж по квартирам-то… Так стояли часа два. По коридору прохаживались, гремя подкованной обувью, милиционеры и вооруженные армейские в разной форме. Были в черной. Были в зеленом камуфляже. В какой-то момент я краем глаза даже заметил голубые береты и тельняшки на двоих, куда-то волокущих за задранные кверху руки такого же военного, но с большими звездами на погонах.

— О, — шептал сосед. — Верхушку всю срубают. Это хорошо. Это, выходит, полковники командуют. Полковники — это нормально, это как везде. Я бы тоже так начал. Списки — и всю верхушку…

— Молчать! — по решетке громко пробарабанили палкой. — Молчать, гниды, а то не дождетесь никакого следствия! Стояли еще. Ноги отекли и начали болеть, потому что даже переступать с ноги на ногу было невозможно. Сейчас бы просто снять туфли и постоять босиком — но и это было невозможно в тесноте.

— Товарищ сержант…

— Тамбовский волк тебе товарищ, — радостно заржал на весь коридор сержант.

— Мне бы в туалет.

— Потерпишь. Мужик ты или не мужик? А если пива перепил — ссы в карман впереди стоящего. Вам, в принципе, теперь уже все равно, — и снова этот гогот, какой-то нутряной, страшный. Наконец, зашумели, засуетились. Пронесся шепот, что приехали следователи. Выпустили всех разом, и сразу развели, распихали по пять-шесть человек к разным дверям, за которыми, видимо, сидели следователи. Каждого вышедшего из-за двери тут же уволакивали куда-то. Не в обезьянник, это было бы слышно. Наступила моя очередь. В кабинете у дверей стояли два автоматчика. За столом сидел штатский в помятом костюме и с очень усталым лицом. Как будто он не спал всю неделю.

— Имя, фамилия, адрес? — скучно спросил он. Я назвал. Быстрый треск опытных пальцев по клавишам (у них тут старые клавиатуры — подпружиненные, стучат), удивленный взгляд поверх очков:

— Еще раз — фамилия?

— Понимаете, это не моя квартира, я просто снимаю… Я, как это, не при делах совсем!

— Это упущение. Придется теперь искать. А адреса вашего хозяина вы не знаете?

— Только телефон.

— Очень хорошо. Диктуйте. Пальцы опять порхают по клавишам, пауза, жужжание принтера.

— Семенов! Вот по этому адресу группу — бегом!

— Есть! — неуклюже козырнул один из автоматчиков. А нас на срочной учили, что с оружием — не козыряют. Молодые, неученые…

— Так я, значит, могу идти?

— С чего это? — удивился штатский.

— Ну, это же не моя квартира, не за мной приходили.

— Еще раз фамилию свою. По буквам. Ага, — пальцы так и щелкают, так и щелкают. — Ну, вот… Вот, значит. И блог есть. И рассказы разные пишете…

— Балуюсь, — смутился я. — И я же никогда ни слова против! Что вы! Я — только фантастику! Он опять понажимал клавиши, пролистал несколько страниц.