Айзек Азимов - Антология мировой фантастики. Том 2. Машина времени

Теперь я все больше беспокоился. Зачем морлоки похитили мою Машину Времени? Теперь я был уверен, что это именно они похитили ее. И почему элои, если они здесь господствуют, не могут возвратить ее мне? Почему они так панически боятся темноты? Я попытался было расспросить о Подземном мире Уину, но меня снова ждало разочарование. Сначала она не понимала моих вопросов, а затем просто отказалась отвечать. Она так дрожала, как будто этот разговор был для нее невыносим. Когда я начал слишком резко настаивать, она расплакалась. Это были единственные слезы, которые я увидел в Золотом веке, кроме тех, что пролил сам. Я тотчас перестал мучить ее расспросами о морлоках и постарался, чтобы с лица Уины исчезли эти следы человеческих чувств. Через минуту она улыбалась и хлопала в ладоши, когда я торжественно зажег перед ней спичку.

Это может показаться вам странным, но прошло целых два дня, прежде чем я решился продолжать свои изыскания в новом направлении. Я ощущал необъяснимый страх перед этими белыми фигурами. Они походили на почти обесцвеченных червей и другие создания, хранящиеся в спирту в зоологических музеях. А прикоснувшись к ним, я почувствовал какой-то отвратительный холод! Этот страх отчасти объяснялся и моей симпатией к элоям, чье отвращение к морлокам стало передаваться и мне.

В следующую ночь я спал крайне плохо. Вероятно, мое здоровье несколько расстроилось. Недоумение и сомнение угнетали меня. Пару раз я пережил необъяснимое чувство ужаса. Помню, я тихонько пробрался в большую залу, где, освещенные луной, спали маленькие люди, в том числе и Уина, и их присутствие успокоило меня. Мне тогда еще пришло в голову, что через несколько дней луна будет в последней четверти и наступят темные ночи, когда должны участиться появления этих белых лемуров, новых страшных паразитов, пришедших на смену старым. В последние два дня меня не оставляло тревожное чувство человека, уклоняющегося от исполнения неизбежного долга. Я был уверен, что смогу вернуть Машину Времени, только проникнув в тайну Подземного мира. Однако я все еще не решался встретиться с этой тайной лицом к лицу. Будь у меня товарищ, все было бы по-другому. Но я был так ужасно одинок, что даже сама мысль спуститься в темную глубину колодца была невыносима. Не знаю, поймете ли вы мое состояние, но я отнюдь не чувствовал себя в безопасности.

Вероятно, это беспокойство и ощущение страха заставляли меня уходить все дальше и дальше на разведку. Продвигаясь на юго-запад, к возвышенности, которая сейчас называется Ком-Вуд, я заметил далеко впереди, там, где в девятнадцатом веке находился городок Бэнстид, большое зеленое здание, совершенно непохожее по стилю на дома, виденные мной до сих пор. Размеры его превосходили самые огромные дворцы, а фасад был отделан в восточном духе; выкрашенный блестящей бледно-зеленой краской с голубоватым оттенком, он напоминал дворец из китайского фарфора. Такое своеобразие во внешнем виде невольно наводило на мысль о его особом предназначении, и я намеревался получше осмотреть дворец. Однако впервые я увидел его после долгих и утомительных скитаний, когда день клонился к вечеру; поэтому решил отложить осмотр до следующего дня и вернулся домой, к ласкам маленькой Уины. На следующее утро я ясно понял, что мое любопытство относительно Зеленого Фарфорового Дворца было чем-то вроде самообмана, изобретенного для того, чтобы еще на день отложить то, чего я так боялся. Без дальнейших проволочек я решил пересилить себя и в то же утро спуститься в один из колодцев. Я направился к ближайшему из них, расположенному возле кучи гранитных и алюминиевых обломков.

Маленькая Уина бежала рядом. Она протанцевала вслед за мной до самого колодца, но когда увидела, что я перегнулся через край и смотрю вниз, пришла в ужасное волнение. «Прощай, маленькая Уина», — сказал я, целуя ее, а затем, отпустив свою спутницу и перегнувшись через стенку, принялся ощупывать металлические скобы. Я делал это торопливо, опасаясь, что решимость меня покинет. Уина сначала смотрела на меня с изумлением. Потом она издала жалобный крик, бросилась ко мне и принялась оттаскивать прочь своими маленькими ручками. Мне кажется, ее поступок и побудил меня действовать решительно. Я оттолкнул ее, может быть, немного резко и быстро спустился в шахту колодца. Взглянув вверх, я увидел полное отчаяния лицо Уины и улыбнулся, чтобы успокоить ее. Но тотчас же вслед за тем я должен был обратить все свое внимание на скобы, которые прогибались под моим весом.

Мне нужно было спуститься на глубину примерно двухсот ярдов. Так как металлические скобы, расположенные по бокам колодца, были приспособлены для спуска небольших существ, то очень скоро я почувствовал усталость. И не только усталость! Одна скоба неожиданно согнулась под моей тяжестью, и я едва не полетел вниз, в темноту. С минуту я висел на одной руке и после этого не решался более останавливаться для отдыха. Скоро я ощутил жгучую боль в руках и спине, но все же продолжал спускаться так быстро, как только мог. Посмотрев наверх, я увидел в отверстии колодца голубой кружок неба, в котором виднелась одна звезда. Головка Уины казалась на фоне неба темным круглым пятнышком. Внизу все громче раздавался грохот машин. Все, кроме небольшого кружка вверху, было черным. Когда я снова поднял голову, Уина уже исчезла.

Мной овладела мучительная тревога. В голове даже мелькнула мысль вернуться наверх и оставить Подземный мир в покое. Но все-таки, несмотря ни на что, я продолжал спускаться вниз. Наконец, не знаю через сколько времени, я с облегчением увидел или, скорее, почувствовал справа от себя небольшое отверстие в стене колодца. Проникнув в него, я убедился, что это вход в узкий горизонтальный туннель, где я смог бы прилечь и отдохнуть. Это было просто необходимо. Руки ныли, спину ломило, я дрожал от ужаса, думая, что могу упасть вниз. К тому же меня угнетала непроницаемая темнота. Вокруг раздавался гул машин, накачивавших в глубину воздух.

Не знаю, долго ли я там пролежал. Очнулся я от мягкого прикосновения к моему лицу. Вскочив в темноте, я торопливо зажег спичку и разглядел три сутуловатые белые фигуры, которые быстро отступили при виде огня. Морлоки, как я уже говорил, проводили всю жизнь в темноте, и поэтому их глаза были необычайно велики и очень чувствительны, они не могли вытерпеть света моей спички и отражали его, как зрачки глубоководных океанских рыб. Я не сомневался, что они видели меня в этой густой темноте, и отпугивал их только свет. Едва я зажег новую спичку, они обратились в бегство и исчезли в туннелях, откуда сверкали только их блестящие, чужие глаза.

Я попытался заговорить с ними, но их язык, вероятно, отличался от языка наземных жителей, так что мне пришлось положиться на собственные силы, и снова у меня мелькнула мысль бежать, бросив исследование. Но я сказал себе: «Надо довести дело до конца» и, двигаясь ощупью по туннелю, заметил, что с каждым шагом гул машин становится все громче. Внезапно стены раздвинулись, я вышел на открытое место и, чиркнув спичкой, понял, что нахожусь в просторной сводчатой пещере. Моя спичка быстро погасла, и я не успел все рассмотреть как следует.