Айзек Азимов - Антология мировой фантастики. Том 2. Машина времени

— С чего это тебе в голову взбрело?

— Просто мыслю логически. Если я вас правильно понял, то неосторожным или злонамеренным действием я могу разорвать круг. Из этого следует, что в моих руках находится судьба Вечности. А если это так, — многозначительно продолжал Харлен, — то вам следует сделать все от вас зависящее, чтобы я не сделал ничего лишнего. Хотя я полагаю, что только очень уж необычное стечение обстоятельств может толкнуть меня на такой шаг.

Твиссел громко рассмеялся, но Харлен уловил в его смехе фальшивые нотки.

— Мой мальчик, это все казуистика. Ничего страшного не произойдет, поскольку ничего страшного не произошло. Круг будет замкнут.

— А вдруг? Девушка из 482-го…

— Она в безопасности. Сколько раз можно повторять тебе одно и то же? — нетерпеливо прервал его Твиссел и поднялся с места. — Я вижу, что этим разговорам не будет конца. За время Проекта я уже наслушался всех этих парадоксов от членов подкомитета. Мы зря теряем биовремя, а мне надо многое сказать тебе. Ты еще даже не знаешь, зачем я тебя вызвал. Пойдем со мной.

Харлен был удовлетворен. Никаких сомнений в собственном могуществе у него не осталось. Твиссел понял, что Харлен может отказаться от занятий с Купером или же, напротив, сообщить ему сведения, противоречащие мемуару. Вычислитель рассчитывал ошеломить Техника важностью и значением его роли и таким путем принудить его к слепому повиновению, но он ошибся.

Харлен недвусмысленно связал свою угрозу погубить Вечность с судьбой Нойс, и то, как Твиссел торопливо крикнул ему: «Она в безопасности!», показывало, что Вычислитель отчетливо понял всю серьезность этой угрозы.

Он встал и молча последовал за Твисселом.

Харлен никогда не был в зале, в который они вошли. Зал был таким огромным, словно для его создания снесли немало стен. В него можно было попасть только через узкий коридор, перегороженный барьером силового поля. Автоматы в течение нескольких секунд изучали лицо Твиссела, прежде чем отключили защиту и пропустили их внутрь.

Большая часть зала была занята огромной сферой, возвышавшейся почти до самого потолка. Сквозь откинутую дверцу люка были видны четыре небольшие ступеньки и часть ярко освещенной площадки.

Пока Харлен оглядывался по сторонам, из шара послышались голоса, и в отверстии появилась пара ног. Человек спустился вниз, и Харлен узнал в нем члена Совета Августа Сеннора. Вслед за ним спустился еще один Старший Вычислитель из тех, кто присутствовал за завтраком.

При виде посторонних Твиссел недовольно поморщился, но голос его прозвучал сдержанно:

— Разве члены подкомитета все еще здесь?

— Только Райс и я, — уклончиво ответил Сеннор. — Прекрасная машина! Она чем-то напоминает мне космический корабль.

Райс был толстяком, на лице которого застыло удивленное выражение человека, уверенного в том, что он прав, но почему-то неизменно проигрывающего любой спор. Потерев свой нос-картошку, он ухмыльнулся.

— Сеннор теперь не говорит ни о чем, кроме космических путешествий.

Лысина Сеннора ярко заблестела.

— Послушайте, Твиссел, как ваше мнение: при расчете Реальности космические путешествия следует считать положительным или отрицательным фактором?

— Бессмысленный вопрос, — раздраженно ответил Твиссел. — Какой тип космических путешествий? В какой Реальности? При каких обстоятельствах?

— Бросьте. Можно ведь что-то сказать о космических путешествиях что-то абстрактное?

— Только то, что они являются быстро проходящим увлечением, отнимают у человечества массу сил и средств и ничего не дают взамен.

— Следовательно, они бесполезны и должны рассматриваться как отрицательный фактор, — с удовлетворением заключил Сеннор. — Полностью согласен.

— Как вам будет угодно, — ответил Твиссел. — Купер вот-вот будет здесь. Пора убрать отсюда посторонних.

— Нас уже нет. — Сеннор подхватил Райса под руку и повел его к выходу. Его громкий голос доносился до них даже из коридора. — Периодически, мой дорогой Райс, все усилия человечества почему-то сосредотачиваются на космических путешествиях, причем из-за бесцельности таких путешествий эти усилия не приносят человечеству ничего, кроме разочарований. У меня есть доказательства этого положения в матричной форме, но, по-моему, все ясно и так. Когда умы заняты космосом, к земным делам начинают относиться с пренебрежением. Я сейчас готовлю специальный меморандум Совету, в котором рекомендую разработать Изменение и навсегда вычеркнуть из Реальности всякую возможность космических путешествий.

В ответ послышался дискант Райса:

— Нельзя же быть таким суровым! В некоторых цивилизациях космические путешествия служат спасительным клапаном. Возьмем, к примеру, пятьдесят четвертую Реальность 290-го Столетия. Если я правильно припоминаю, там…

— Странный человек этот Сеннор, — сказал Твиссел, покачав головой. — Он вдвое умнее любого члена Совета, но его губят метания из стороны в сторону.

— А как вы думаете, он прав? — с любопытством спросил Харлен. — Относительно космических путешествий?

— Сомневаюсь. Впрочем, мы сможем лучше судить об этом, когда он представит обещанное доказательство. Но я мало верю, что он его доведет до конца. Он всегда загорается и так же быстро остывает. Какое-нибудь новое увлечение помешает ему. Но хватит об этом…

Твиссел хлопнул ладонью по обшивке сферы, которая от удара глухо загудела, но тут же поднес руку ко рту, чтобы вытащить докуренную сигарету.

— Ну как, Техник, можешь догадаться, что это такое?

— Похоже на большую капсулу с крышкой.

— Молодец! Ты угадал. Это и есть капсула. Зайдем-ка в нее.

Харлен последовал за Твисселом внутрь шара. Капсула была достаточно просторна, чтобы вместить пять-шесть человек, но абсолютно пуста. Гладкий пол, вогнутые полированные стены, два окна — и больше ничего.

— А где же управление? — удивился Харлен.

— Управление осуществляется дистанционно с особого пульта, — ответил Твиссел, погладив стенку рукой. — Стены двойные. Пространство между ними заполнено замкнутым на себя Темпоральным полем. Эта капсула в своих перемещениях во Времени не ограничена Колодцами; в ней можно отправиться куда угодно. В «Мемуаре Маллансона» мы нашли ряд ценных намеков, которые позволили нам сконструировать и изготовить ее. Иди за мной.

Пульт управления находился в дальнем углу зала и был отгорожен от него массивной перегородкой. Войдя внутрь, Харлен с любопытством оглядел забранные решетками окна.

— Слышишь меня, мой мальчик?

Харлен вздрогнул и резко обернулся. Войдя в пультовую, он не обратил внимания, что Твиссел не последовал за ним. Он машинально направился к окну и увидел, что Вычислитель снаружи машет ему рукой.