Исай Лукодьянов - Щит Нетона

- Эй, шевелитесь! Не будет вам сегодня корму за такую работу.

Царь Аргантовий плескался в бассейне. Вокруг стояло несколько приближенных - первые люди Тартесса. Им было даровано почетное право лицезреть царскую особу без одежд. Более того: иногда они удостаивались высочайшей чести - приглашались царем в бассейн для беседы о государственных делах.

Вот и сегодня:

- Павлидий! - позвал царь.

Верховный жрец встрепенулся, разжал тонкие губы:

- Иду, Ослепительный!

Как был, в многослойных одеждах и сандалиях, плюхнулся в бассейн, поплыл, стараясь не брызгать на царя Одежды вздулись у него на спине желтым пузырем.

- Во дворце нечем стало дышать,- сказал Аргантоний.- Что там делают в городе? Почему столько дыма?

- В кварталах оружейников… и медников… дымят горны…

Павлидию трудно было говорить, он часто дышал.

Царь подплыл к ступеням бассейна, сел, выпростал из воды длинную седую бороду. Павлидий стал перед ним по горло в воде.

- Третьего дня,-доложил он,-карфагеняне нагло напали в море на корабли купца Амбона, шедшие с Оловянных островов. Если бы не попутный ветер…

- Хорошо, что ты напомнил об Амбоне. Кажется, я еще не подписал указ о производстве его в блистательные?

- Нет, Ослепительный. Это достойный подданный, ни разу не замеченный в сомнениях. Он уже сделал в твою казну большой взнос.

- Передай Амбону: пусть поднимает вдвое восточную стену. Дай ему рабов. За прокорм и камень пусть платит он.

- Будет исполнено!- Павлидий склонил голову, клюнул воду ястребиным носом.

- Высокорожденным не пристало нюхать дым,- изрек царь.

- Прекрасно сказано,- громко зашептались придворные.- Такие слова надо чеканить на серебре…

- Дозволь доложить, Ослепительный,- сказал Павлидий,- Стало мне известно, что карфагеняне собирают войско, чтобы идти на Тартесс войной, Их отряды стоят в Гадире. Их флот…

Аргантоний в сердцах ударил кулаком по воде:

- Ощипанная цапля на кривых ногах - вот что такое твой Карфаген!

Придворные не смогли сдержать восторга, закричали:

- Какая точность! Какая глубина] Цапля на кривых ногах!..

- Ощипанная,- веско добавил Павлидий, скользнув взглядом по придворным. Никому не было дано права укорачивать высказывания царя.

- Никто не смеет угрожать моему царству,- сказал Аргантоний.- Как идет Накопление?

- С начала месяца в Сокровенную кладовую доставлено два пирима голубого серебра.

- Два пирима - за целый месяц?! Верховный жрец, ты забыл о своей главной обязанности.

- Я не забыл. Как можно, Ослепительный! Кроме того, месяц еще не кончился…

- Ты забыл. Ну-ка, скажи, что повелел бог богов Нетон?

С самого начала разговора Павлидий видел, что царь не в духе. Видно, опять у него жжение в кишках… Все труднее приходилось верховному жрецу с Аргантонием: в последние годы царь стал нестерпимо капризен. Каждое слово поперек поворачивает. Сколько же лет еще отпущено ему богами?

Запрятав раздражение поглубже, Павлидий привычно забубнил:

- И повелел бог богов Нетон: ничто не должно изменяться, и непреложен закон, и да стоит царство, пока накапливается крупица за крупицей голубое серебро.

- Ты не хочешь, чтобы щит Нетона был готов поскорее,- сказал Аргантоний.

- Я хочу, Ослепительный! Как можно!..

- Кто хочет, тот старается.

- Я стараюсь» Ослепительный! Поверь, я строго слежу. Но голубое серебро не просто дается в руки. Мрут рабы на руднике…

- Надо пополнять! Или, может быть, на плоскогорье перевелись цильбицены? - в голосе царя послышалась ирония.

Павлидий благоразумно смолчал, не стал сердить царя сообщением, что подлые цильбицены да и другие племена на плоскогорье - все эти лузитане, индигеты, галеаты - приобрели скверный обычай яростно сопротивляться тартесским конным отрядам.

- Или перевелись преступники в самом Тартессе? - продолжал Аргантоний, пересев на ступеньку повыше,- он строго придерживался совета придворного врача, выходить из воды постепенно.

- Будет исполнено.- Павлидий снова клюнул воду.- Дозволь доложить, Ослепительный: в Тартесс пришел фокейсхий корабль.

- Давно не приплывали. Хорошо. Мили-кон! - позвал царь.

- Иду, Ослепительный! - Пышно разодетый вельможа с крупным холеным лицом и завитой каштановой бородкой проворно сбежал по ступеням в бассейн, стал рядом с Павлидием.

- Прими фокейца как следует, Миликон. Греки - союзники Тартесса. Вели купцам принять его товар и отгрузить ему олова.

- Стало мне известно,- заметил Павлидий,- что фокейцу не олово потребно, а готовое оружие из черной бронзы.

- Это он, должно быть, по неразумию,- сказал Миликон с добродушной улыбкой.- Не знает наших законов. Я объясню фокейцу, Ослепительный.

- Позови его ко мне на обед. Я сам объясню,

С этими словами царь Аргантоний поднялся во весь свой высокий рост. Двое придворных кинулись к нему с полотенцами.

Амбон не обманул - прислал на корабль сведущего человека. Тот говорил мало, больше смотрел. Подкидывал на жесткой ладони горсть наждака, удовлетворенно кивал. Сказал, что его хозяин намерен взять весь груз наждака - талант за талант олова в слитках.

Горгий угостил сведущего человека вином, стал осторожно выспрашивать - в каких товарах нужда, хорошо ли платит хозяин морякам и ремесленникам, какие нынче цены на масло и полотна. Сведущий человек вино пил исправно, но больше помалкивал, почесывал раздвоенный кончик носа. Однако после четвертой чаши вдруг повеселел, разговорился. Оказывается, был он вольноотпущенником, и выходило по его словам, что лучше него в Тартессе никто в бронзовом литье не смыслит. А узнав, что Горгий тоже из бывших рабов, обрадованно ткнул брата-вольноотпущенника кулаком в бок. И пошел у них совсем уже хороший разговор - кому хозяин больше платит, да каков корм, и все такое.

После шестой чаши нос тартессита по цвету сравнялся с вином.

- Брось ты свою… как ее… Кофею,- лопотал он, глядя на Горгия пьяненькими рыжими глазками.- Чего там хорошего - козьим сыром набивать брюхо. Оставайся у нас, Горгий. Каждый день жирную ба… баранину… Шепну хозяину слово - он тебя возьмет… Он без меня и шагу не ступит. Без меня он бы - вот! - И он плюнул в открытое оконце.

- Не просто это,- отвечал Горгий. Идобавил: - Там у меня женщина, которую я хочу взять в жены.

- Ме-е-е! - проблеял тартессит, всем видом выражая величайшее презрение.- Женщина! Да их у нас тут сколько хочешь! Тебе какую - потолще? - он встал, шатаясь, направился к двери каютки.- Сейчас приведу…

- Постой, не к спеху.- Горгий поймал его за полу, усадил.- Я бы, пожалуй, остался, да боюсь, не смогу с вашими мастерами сравняться. Вы же не только обычную бронзу льете, а и еще кое-что к меди добавляете…