Георгий Краснов - Треснутая трубка

Каро тяжело вздохнул и продолжал свой рассказ дальше. Гурьян слушал его с волнением и все возрастающим интересом…

Двенадцать лет назад пятеро лучших охотников племени Абуламу — среди них были дедушка и отец Каро — по звериным тропам отправились в сторону Сараматских гор. Влекла их туда не только охота, но и желание проверить правдивость преданий и легенд, живущих в пароде. По ним выходило, что по ту сторону гор, на берегу океана, люди находили невиданные богатства. Были также легенды о необычайно целебных цветах, что растут на берегу бездонной чистоты озера, раскинувшегося среди гор. Путь был опасный, это охотники знали и сами: и до них находились смельчаки, решившиеся идти на поиски богатств Сараматских гор, но ни один из них не вернулся обратно…

Охотники удачно прошли через дремучие джунгли и вышли к горам. Но вместо того, чтобы напасть на след несметных кладов, они наткнулись на каменную стену, сложенную поперек двух скал. Удивились охотники, решили обойти ее. Но вдруг неведомо откуда выскочили вооруженные люди, окружили их и начали теснить в проем стены. Охотники не поддались их напору, завязалась схватка. Разъяренный отец Каро схватил одного белого и начал его душить, не обращая внимания на предостережение старшего своей группы… Тогда вооруженные люди открыли огонь, перестреляли всех негров и сбросили трупы со скалы в пропасть.

Один дедушка Каро остался в живых. Но лишь потому, что упал на труп своего сына, зацепившегося за небольшой выступ на скале. После схватки, которая мелькнула перед глазами как дурной сои, он долгое время лежал без сознания. Придя в себя, весь израненный, оттащил своего сына, отца Каро, от края пропасти, завалил труп камнями и начал спускаться вниз, к озеру Сатлэ. У воды он опять увидел вооруженных людей и еле успел укрыться от них за камнями.

— Вернувшись в свое поселение — один из пятерых, — он хотел сразу же сообщить обо всем происшедшем комиссару колониального округа, но, поговорив со старейшинами племенами, оставил эту мысль. Ведь все сошлись во мнении, что колонизаторы и вооруженные люди с горной крепости могут оказаться заодно.

После этого и было наложено в племени табу на охоту в Сараматских горах…

— Весть о страшной смерти отца погубила и мою мать. Она и без того, оказывается, лежала больной… — тяжело вздохнул Каро. — Знаешь, Гурьян, как в моем племени ненавидят людей, живущих в скалах на берегу океана?!

— А твой дедушка?

— Сначала он, как я говорил, даже меня ни за что не хотел отпускать с экспедицией. Но когда узнал, зачем мы идем и что намереваемся делать, и сам согласился провести нас прямо до цели. Возьмет его Могого в экспедицию, а?

— Ой, да ты представляешь, что будет значить для нас такой человек! — вскинулся Гурьян. — Пошли сейчас же к начальнику экспедиции.

— Аристэ, Гурьинэ пек макритэт!.. [12] Дедушка, Гурьян нам поможет!..

Старый негр сложил руки на груди.

Могого, склонившийся было над картой, которую он раскинул на широком пне, встретил их радушно и тоже очень обрадовался такому проводнику…

На другое утро, едва забрезжил рассвет, отряд снялся с места высадки и скрылся в джунглях. По еле приметной дорожке впереди всех шагали дедушка Каро и охотник Крэ. За ними — группа вооруженных матросов. В колонне, растянувшейся почти на полкилометра, резко выделялась мощная фигура Могого. Советский геолог и радист Каро шли во главе колонны, сразу же после группы матросов.

Еле заметную тропинку хозяева джунглей называют дорогой. Тропинки эти обычно бывают с полметра шириной, не больше, потому что образуются они не столько от человеческих ног, сколько от шустрых речушек, рождаемых частыми ливнями. Эти речушки быстро находят хотя бы чуточку утоптанное место и журчат по ним, размывая травы и корни. В других экспедициях геологи не раз ходили по очень узеньким тропинкам, и сейчас они были бы рады и такой, но восточнее хребта Абуламу дожди, оказывается, бывают реже, чем западнее. Значит, нет здесь и таких тропинок, намытых дождями.

Идущим впереди приходилось то и дело прорубать топориками непролазные чащи кустарников и тростников, перекидывать через речки временные мостики. Места были столь дикие, что путешественники опасались устраиваться на ночлег на открытом месте — рубили молодые побеги и устраивали круговой частокол. А утром — снова в дорогу. Передние прорубают сквозь джунгли проход, как туннель, а идущие следом делают отметки на больших деревьях: их тропинка зарастет через неделю, а джунгли шутить не любят, они могут впустить и не выпустить обратно.

— Теперь куда? А теперь? — то и дело обращаются матросы к старому негру.

Уже давно и непререкаемо он признан вожатым. Да и сам он держится теперь посвободнее, зыркает по сторонам колюче-острыми глазами из-под травяной шапки и показывает рукой вперед.

— Все туда же — туда, где солнце поднимается на работу!

— Сегодня опять придется переходить через овраг?

— Это знает только сам Богэ.

— А когда ты был в этих местах последний раз?

— Двадцать лет прошло с тех пор…

Старик отвечает на вопросы и одобрительно смотрит на матросов, проворно прорубающих просеку.

Часто разговаривает с ним и сам начальник экспедиции Могого. Он досконально выспросил обо всем увиденном им двенадцать лет назад в Сараматских горах. Хотя с Каро и советским геологом он обычно говорит только об исследовании гор, но чувствует Гурьян: известный ученый в последние дни больше думает не о природных богатствах Сарамат, а о людях, обитающих в таинственной горной крепости. Конечно, не на месте душа у Могого. Да и в самом деле — что ждет их в горах?..

…Девять дней прошло с того часа, когда геологи сошли у хребта Абуламу с корабля и нырнули в зеленую бездну джунглей. Были за это время и грозы, и ливни, и непроходимые на глаз чащобы и завалы, но отряд упрямо пробивался вперед, в сторону океана. Уже с любого взгорья четко стали видны величественные контуры Сарамат. Дедушка Каро повел отряд с небольшим отклонением от намеченного маршрута, и идти сразу стало легче — здесь к морю ходили буйволы и зебры.

Нелегок был пройденный путь, но на лицах геологов не видно и тени усталости. И чем ближе подступали Сараматские горы, тем бодрее становился их шаг, строже смотрели глаза. Лейтенант, командир отряда матросов, удвоил ночные караулы, да и все члены экспедиции постоянно были настороже, ни на минуту не выпускали из рук оружия. Могого, которого сначала можно было увидеть в любом месте колонны, теперь с утра до вечера шагал только впереди, рядом с дедушкой Каро.

— Ну, что? — спросил Гурьян у радиста как-то под вечер, когда тот переговорил с геологическим управлением.