Антуан Вильм - Коралловые четки

Это впечатление длилось несколько минут. Из этого состояния скорбного блаженства меня вывело ощущение ледяного холода. Рука, которой касались мои руки, похолодела; она показалась мне похудевшей, бескровной, прозрачной; я перевел взгляд на лицо молодой девушки: розовый оттенок ее щек исчез; он заменился бледностью, которая придавала телу моей незнакомки сходство с мраморным изваянием. Лицо стало маленьким, под глазами легли тени, щеки ввалились. Я хотел встать, позвать на помощь, разбудить молодую девушку; но не мог сделать ни одного движения. Я опять был парализован, как в моих первых странных сновидениях; потом голова моя сама собой повернулась налево, и я заметил легкий фосфорический туман, который всплывал совсем рядом со мной, как столб дрожащего дыма. Этот туман имел слегка зеленоватый оттенок и напоминал мне туманность Ориона, какой мы ее видим в телескоп. Он не имел никакой определенной формы и образовывал на уровне груди моей незнакомки пятно с изменчивыми и подвижными контурами.

Ко мне вернулась способность двигать головой, но я все еще не мог оторвать руки от рук спящей молодой девушки. Я посмотрел на нее и был поражен все возраставшими изменениями в чертах лица; ее тело как будто осело и съежилось. Глаза глубоко запали в орбиты, нос обострился и стал прозрачным; передо мною лежало будто бы восковое изображение трупа. Тогда я взглянул на светящийся туман, который только что появился: он медленно сгущался, и блеск его ослабевал. Потом он вытянулся в вертикальном направлении и расширился.

В эту минуту с возрастающей силой возобновилось ощущение электрического тока, переходящего из моего тела в тело молодой девушки. Я почувствовал, что силы мои быстро падают, будто бы кружится голова; я закрыл глаза и тяжело опустил голову на руку; невыразимая тоска угнетала меня; сердце билось ускоренно, и мне казалось, что мое существо исчезает, что мое тело стало жидким и струей вытекает из трещины, образовавшейся у меня «под ложечкой».

Не знаю, сколько времени длился этот обморок; когда я поднял голову и опять открыл глаза, налево от меня стояла фигура. Она была похожа на спавшую девушку, разве казалась чуть-чуть повыше. Ее левая рука находилась в моих руках и как-то сливалась с той рукой, которую я уже давно сжимал в руках. Эта фигура, точная копия спавшей, стояла, закрыв глаза, и будто дремала.

Чувство нежности к моей незнакомке, которое я недавно испытал, перенеслось на ее двойника и изменилось если не по силе, то по сущности. Я уже не имел желания ласкать и лелеять предмет этой любви: передо мною было существо сильное, подобное мне и не нуждавшееся в моем покровительстве. Всякая мысль о телесной ласке исчезла совершенно и заменилась жаждой духовного единения. Мне казалось, что она была я и что я был она; что моя жизнь могла продолжаться только, если это таинственное существо соединит с ней свою до полного слияния, до окончательного тожества. В соединении моего существа с этим женским призраком мне чудилось условие сверхчеловеческого могущества, источник бесконечных, невероятных радостей, а вместе с тем — и каких-то новых, еще неведомых мне обязательств.

Мною овладело чувство всеобъемлющей любви, направленное не на какое-либо определенное существо, а на всю природу в ее целях.

Я сознавал свою тесную солидарность не только с людьми, но и со всем живущим; мое сердце томилось необъятной жалостью к бесконечным и почти всегда бесполезным усилиям живых существ, вечно стремящихся к жизни лучшей, жизни более совершенной; в глубине души я благословил всемогущего и доброго Хозяина, который дал мне достигнуть этой высшей жизни. Я смутно сознавал реальность этого Высшего Существа и понимал, что счастье будет дано мне лишь при условии соединения моей души с душой, которую, мне казалось, что я вижу подле себя. Я понимал, что это счастье зависит от меня, но не от одного меня, и что нужно добыть существо, необходимое для дополнения моего существа. Достижение более совершенной формы существования представилось мне результатом взаимной ассимиляции, делом нашей общей воли.

Леир остановился; он изъяснялся с непроизвольным жаром, и рассказ его так заинтересовал меня, что я не дотронулся до моей рюмки коньяка; даже сигара моя погасла.

— Я нагоняю на вас скуку, — начал опять химик, — рассказывая вам свои метафизические грезы. Но я думал, что обязан изложить вам детально все мои впечатления.

— Вовсе не со скукой, а, напротив, с чрезвычайным интересом слушаю я ваш рассказ. Почему это так, я объясню вам впоследствии. Ваши метафизические впечатления особенно увлекательны, и я считаю их важными. Вы никогда не читали сочинений оккультистов, спиритов, теософов?

— Нет.

— Вы никогда не имели случая говорить с приверженцами подобных учений?

— Нет.

— Ваше сновидение, без сомнения, не прекратилось на этом?

— Оно продолжалось. Я уже описал вам чувства и мысли, которые овладели мною. Их новизна захватила меня, и до сих пор я еще спрашиваю себя: каково может быть их происхождение? Я находил большую прелесть в таком образе мыслей и чувствовал в себе необыкновенную энергию. Я все еще стоял на коленях, но волнение мое исчезло и я испытывал ощущение такой легкости, точно превратился в парящий шар, наполненный водородом. Я плавал в эфире, я ускользнул из материального мира.

Среди моих размышлений, я заметил легкое движение руки, которую держал; в эту минуту призрак, который сгустился перед моими глазами, имел для меня более реальности, чем сама молодая девушка. Я увидел, что вновь образовавшаяся рука отделилась от моей. Я встал и поднял глаза на видение, стоявшее прямо против меня. Это именно была та молодая девушка, которая только что спала; черты лица были те же, но более красивые, более ясные и величественные. Новое существо было одето в пеньюар из вышитой кисеи. С минуту я смотрел на этого двойника девушки и увидел, что он медленно открыл глаза, удивленно осмотрелся вокруг и наконец остановил на мне свой взгляд. Я разглядел большие темные глаза под длинными ресницами. Но они вскоре выразили испуг; призрак бросился к молодой девушке, которая с криком проснулась. Я и сам проснулся; я лежал у себя на постели, сердце мое билось, в ушах шумело, дыхание было частое. Я боялся потерять сознание. Вскоре ко мне вернулось спокойствие; часы показывали половину третьего.

Отчетливость моего сновидения была такова, что впечатление от него сохранилось на всю ночь. Напрасно я снова старался уснуть; мне пришлось встать, чтобы в работе найти умственный отдых и покой.

Я не спал также и следующую ночь; коралловые четки я положил на грудь, но ничего не вышло; сладкое ощущение, которое они давали мне, утратило свою ясность; к нему примешивалось нечто, похожее на страх.