Роберт Силверберг - Новая весна

Тогда подошел момент пустить в ход оружие Великого Мира. Фа-Кимнибол выбрал Петлю, для создания непроницаемого барьера у подножия холмов, чтобы оградить свою позицию от нападения джиков. Затем с помощью Линии огня он обстрелял город, пока над самыми высокими крышами не появились красные языки огня и мягкие стены Гнезда Венджибонезы не почернели и сморщились. С помощью Газовой Трубки он вызвал такие перемещения воздуха, что столетние башни, те великолепные Шпили — алые, голубые, переливчато-пурпурные, ослепительно-золотые и черные как полночь, — не рухнули подобно хрупким палочкам. И тогда он ввел в действие самое мощное оружие — Землееда, — чтобы выесть в структуре гибнувшей у его ног столицы громадные кратеры. Бульвары и авеню в беспорядке начали сами опускаться вниз; рушились и исчезали целые районы; и огромные клубы пыли и гари наполнили небо, словно это было снова нашествие мертвых звезд.

Даже сама Долгая Зима не смогла разрушить Венджибонезу. А Фа-Кимнибол сделал это за полдня с помощью четырех предметов, которые несведущий фермер нашел в грязи на склоне холма.

Они простояли всю ночь, наблюдая за пылавшим городом. Должно быть, все многочисленное население сгорело вместе с ним, потому что войска Фа-Кимнибо-ла не заметили ни одного джика, пытавшегося спастись у подножия холмов, а воины Саламана закрывали путь, намеревавшимся бежать морем. Войска объединились с дальней стороны Венджибонезы и бок о бок направились в истинное сердце земли джиков. Саламановская армия откололась после уничтожения одного из меньших Гнезд. Король, обезумевший от любви к кровопролитию, настоял на преследовании и ликвидации нескольких сотен джиков, которые сумели удрать. Фа-Кимнибола мало радовала перспектива встретиться с ним снова. Хуже всего, что Саламан не избрал для остатка пути другого маршрута.

Прижав покрепче Нилл и Аруилану, он глубоко вдохнул, аромат ее тела. По крайней мере сегодня они предоставлены друг другу. Если завтра объявится Саламан, а это становилось все вероятнее, появится проблема.

— Было так удивительно, — нежно произнес он, — проснуться и увидеть рядом тебя. Даже спустя столько времени я смотрю на тебя и с удивлением говорю себе: «Это Нилли! Как странно!»

— Ты все еще надеешься найти Нейэринту, ведь так? — игриво спросила она.

— О боги! Какой безжалостной ты можешь быть! Ты ведь знаешь, Нилли, что я имею в виду. Да, я все время храню память о Нейэринте. Но ее давно нет. Я пытаюсь объяснить тебе, что не перестаю удивляться тому, что обрел такую любовь с тобой, ребенком собственного сводного брата, с той странной одержимой девочкой, которую в Доинно никто не мог укротить…

— Так ты сейчас укротил меня, Фа-Кимнибол?

— Едва ли. Но я больше не считаю тебя ребенком, или странной, или одержимой.

— А тогда какой же ты меня считаешь? — улыбнувшись, спросила она.

— Самой…

— Сэр? Лорд принц? — донесся знакомый глубокий голос с внешней стороны палатки.

Фа-Кимнибол пробормотал какое-то ругательство.

— Дьюманка, это ты? Клянусь всеми богами, если ты решился прервать меня — пусть твое дело окажется важным, иначе…

— Сэр, это так! Это так!

— Я сдеру с него кожу, если это не так, — прошептал он Нилли Аруилане. — Я обещаю тебе это.

— Иди к нему, Дьюманка не станет тревожить тебя по пустякам.

— Надеюсь. — Фа-Кимнибол отставил свой бокал с вином и, немного покрякивая, потому что мускулы еще ныли после битвы, направился к выходу. Он выглянул наружу.

— Лорд принц…

— О боги, человек! Что случилось?

— Креш, сэр. Креш-летописец!

— Да, я знаю, кто такой Креш. Что от него? Какое-нибудь послание?

Дьюманка покачал головой. И резко выпалил:

— Сэр, он здесь.

— Здесь?

— Его привел Плор Килливаш. Сэр, он нашел его скитавшимся по патрулируемой зоне в фургоне с запряженным зенди. Сэр, внешне с ним все в порядке, только слегка затуманило голову. Он спрашивал про вас, и я подумал…

Ошеломленный Фа-Кимнибол сделал ему знак замолчать и повернулся к Нилли Аруилане:

— Ты слышала?

— Нет. Какая-нибудь беда?

— Можно назвать и так. Нилли, твой отец здесь. Мой сумасшедший брат. Дьюманка сказал, что он странствовал по открытому пространству. Муери, Джиссо, Доинно, что он здесь делает? На передовой войны? Только этого нам и не хватало. О боги! О Боги!

— Брат, пошли со мной к Королеве, — тихо предложил Креш. — Позволь мне показать тебе, что она собой представляет.

Это было спустя час после его появления. Он был засыпан сюрпризами: Фа-Кимнибол и Нилли Аруилана делили палатку как супруги; Венджибонеза разрушена; джики оттеснены на всех фронтах. Но, измученный и усталый, после путешествия, удивленный и ошеломленный ходом событий, он продолжал фокусировать разум и силу на своей цели.

— К Королеве? — переспросил Фа-Кимнибол. Он явно был сбит с толку, затем на его лице промелькнула улыбка, и взгляд стал снисходительным. — Ты и я. Ты имел в виду Королеву всех Королев?

— Да.

— Поговорить с ней. Не убивать, а только немного поболтать.

— Да, — отозвался Креш.

— И как мы туда доберемся? В твоем крошечном фургоне?

— У меня есть это, — сказал Креш и вытянул руку, в которой сжимал небольшой кошелек с Барак Дай-иром.

Фа-Кимнибол удивленно хихикнул.

— Ты взял с собой Чудодейственный камень?

— Барак Дайир принадлежит мне, брат, так же как и оружие, с помощью которого ты уничтожил Венджибонезу.

Фа-Кимнибол даже не пытался это отрицать.

— Дай я попробую тебя понять. Ты предлагаешь посетить Гнездо, но не в материальном смысле, а просто послать туда наши души с помощью Чудодейственного камня?

— Совершенно верно.

— Но почему, брат, ты хочешь, чтобы я попал под влияние своего же врага?

— Чтобы ты смог постичь сущность своего врага: не просто ее величие, которое, я полагаю, ты недооцениваешь, но и ее уязвимость, чего ты, я думаю, не знаешь совсем.

— Ее величие, ее уязвимость. — Фа-Кимнибол нахмурился. — О ее величии я слышал уже слишком много. Но ее уязвимость? Что ты имеешь в виду?

— Если хочешь узнать, пошли со мной.

Искренность Креша была неоспоримой защитой.

Фа-Кимнибол бросил взгляд на Нилли Аруилану, словно ища поддержки.

Креш заметил зажившие раны под густым, черноватого оттенка мехом брата, их было по крайней мере с десяток. И ему захотелось узнать, какие чудеса героизма проявил в бою Фа-Кимнибол, сколько джиков он уже обрек на смерть.

— Папа, насколько это будет опасно? — спросила Нилли Аруилана.

— Весь риск заключается в том, что мы можем поддаться на ее чары, которые, как тебе известно, весьма могущественны. Но, полагаю, мы сможем с ними справиться. Я знаю, что сможем: однажды мне уже удалось улизнуть из ее объятий.