Уильям Тенн - Обитатели стен (сборник)

— Мой сын принадлежит к молодому поколению, — пробормотал старый вождь. — Немного горяч. Слишком категоричен. Но он хочет добра. Правда. Не желает зла, — он сделал знак белым слугам, которые тут же внесли большой ярко раскрашенный ящик.

Пока вождь копался в ящике, Джерри почувствовал, как напряжение постепенно отпускает его. Он даже не мог поверить своему счастью: ему не придется сражаться с Тем, Кто Делает Много Радиации, и при этом он не потерял своего достоинства. Учитывая все происшедшее, ему страшно повезло.

Что же касается последнего замечания — так разве можно ожидать от индейца, чтобы он понимал такие вещи, как традиция и слава, навеки запечатленная в символическом звании? Когда его отец стоял под разрушенной крышей Мэдисон-Гарден и кричал вице-президенту Соединенных Штатов: «Народ независимого штата Айдахо никогда в трезвом рассудке не согласится с налогом на картофель. С незапамятных времен картофель ассоциировался с Айдахо, картофель был гордостью Айдахо. Жители Бойси говорят «нет» налогу на кортофель, жители Покателло говорят «нет» налогу на картофель, фермеры горных долин говорят «нет! никогда!» и еще тысячу раз «нет» налогу на картофель!» — когда его отец говорил это, он говорил от лица жителей Бойси и Покателло. Не разрушенного Бойси и обезлюдевшего Покателло нынешних дней, но величественных городов, какими они были в прошлом… от лица процветающих ферм по обоим берегам Снейк-ривер… От лица Солнечной долины, Айдахо-фолса, Уизера, Грейнджвилла…

— Мы не ждали тебя, поэтому не можем предложить слишком много ответных даров, — объяснял Три Водородные Бомбы. — Впрочем, у меня есть одна вещица. Для тебя.

У Джерри перехватило дыхание. Это пистолет, настоящий новенький пистолет! И маленькая коробка с патронами. Изготовленный рабами в одной из мастерских сиу на Среднем Западе, о которых Джерри доводилось слышать. Но чтобы держать в своих руках и знать, что он принадлежит тебе!

Это был «Дикая Лошадь» 45 калибра, который, согласно общему мнению, во много раз превосходил оружие апачей, столь долго преобладавшее на Западе, — «Херонимо» 32 калибра. О таком оружии не могли мечтать ни главнокомандующий, ни президент Соединенных Штатов, и теперь оно принадлежало ему, Джерри!

— Не знаю, как… Правда, я… я…

— Ничего, — добродушно откликнулся вождь. — Все хорошо. Мой сын не одобрил бы то, что бледнолицым дарится огнестрельное оружие, но я считаю, что бледнолицые такие же люди и среди них тоже есть хорошие и дурные. Ты мне кажешься ответственным человеком, я уверен, ты мудро распорядишься оружием. А теперь займемся твоим посланием.

Джерри собрался с силами и раскрыл мешочек, висевший у него на груди. Он благоговейно вынул из него бесценный документ и передал его вождю.

Три Водородные Бомбы быстро пробежал его глазами и передал своим воинам. Яркий Переплет, прочитавший послание последним, скомкал бумагу и швырнул ее в лицо бледнолицему.

— Дурной стиль, — заявил он. — И слово «получать» написано то так, то эдак. Правило гласит: приставки «па» не существует. И какое это имеет к нам отношение? Адресовано вождю семинолов Оцеоле Седьмому с просьбой отозвать его воинов с южного берега Делавэра и вернуть заложников, предоставленных ему Соединенными Штатами в доказательство доброй воли и мирных намерений. Мы не семинолы. Зачем нам это?

Пока Джерри Франклин с уязвленными чувствами разглаживал документ и укладывал его на место, к индейцам обратился посол от Конфедерации Сильвестр Томас.

— Думаю, я мог бы объяснить, — предложил он, переводя вопросительный взгляд с одного лица на другое, — если вы, джентльмены, не возражаете… Вероятно, правительство Соединенных Штатов узнало о том, что Делавэр перейден индейцами, и решило, что это — семинолы. Если вы припоминаете, последний поход семинолы предприняли на Филадельфию, вызвав очередную эвакуацию столицы и перенос ее в Нью-Йорк. Естественная ошибка: коммуникационная система Штатов, будь они Конфедеративными или Соединенными, оставляет желать лучшего, — он издал дипломатичный смешок. — Очевидно, ни этот молодой человек, ни его правительство, которое он так хорошо здесь представляет, и не подозревали, что сиу решили перехватить пальму первенства у его величества Оцеолы Седьмого и сами перешли Делавэр у Ламбертвилла.

— Именно так, — с готовностью подхватил Джерри. — Именно так. И теперь, как доверенный посол президента Соединенных Штатов, я должен формально попросить народ сиу вернуться на берега Саскуиханны из уважения к договору, заключенному одиннадцать или пятнадцать лет тому назад, да, по-моему, пятнадцать. Я должен напомнить, что, когда мы оставили Питтсбург, Алтону и Джонстаун, вы поклялись, что сиу больше не возьмут у нас земли и будут защищать нас на той малой территории, что осталась у нас. Уверен, что народ сиу сдержит свое обещание.

Три Водородные Бомбы вопросительно взглянул на Яркого Переплета и Того, Кто Вешает Лапшу На Уши, затем наклонился вперед и облокотился на собственные колени.

— Ты хорошо говоришь, юноша, — заметил он. — Ты делаешь честь своему вождю… Конечно, народ сиу уважает свои договоры и держит обещания. И так далее, и тому подобное. Но население у нас растет. А у вас оно уменьшается. Нам нужна земля. А вы не используете большую часть территории, которой владеете. Надо ли садиться с картой и показывать тебе все пустоши и даже более того — участки, приобретенные семинолами, владения которых и так уже простираются от Филадельфии до Ки-Уэста? Будь разумным. Вы можете отойти… на другие земли. У вас осталась большая часть Новой Англии и часть штата Нью-Йорк. Неужели вы не можете отдать нам Нью-Джерси?

Позабыв о своей миссии посланника и обо всем на свете, Джерри Франклин взвыл. Эго оказалось последней каплей. Одно дело — горестно пожимать плечами дома, среди руин Нью-Йорка, но совсем другое — здесь, где действительно принимались решения, — с него довольно!

— Что еще мы можем вам уступить? Куда нам еще отойти? От Соединенных Штатов Америки ничего не осталось, кроме нескольких квадратных миль, и мы опять должны отступать! Во времена моих предков мы были великой нацией, чьи владения простирались от океана до океана, как говорится в легендах моего народа, а теперь — голодные, грязные, больные, опозоренные, умирающие, мы загнаны в угол. С севера на нас наступают оджибве и горные племена, на юге ярд за ярдом у нас отнимают землю семинолы, на западе сиу захватывают Нью-Джерси, а чейены отрезают еще один ломоть от Элмайры и Буффало. Когда это кончится? Куда нам идти?

Старик неловко заерзал, тронутый страданиями Джерри.

— Это трудно; видишь, я согласен с тобой, что это нелегко. Но такова суровая реальность: более слабые народы всегда проигрывают… Теперь что касается второго вопроса твоей миссии. Если мы не отступим по твоей просьбе, ты должен забрать заложников. На мой взгляд, вполне разумно. Должен же ты хоть что-то получить. Однако, я не припомню никаких заложников. У нас и вправду есть заложники из твоего народа?