Уильям Тенн - Обитатели стен (сборник)

— Увы, мой добрый сэр, флаг Республики Одинокой Звезды пал под напором кайова и команчей давным-давно, когда я был еще ребенком. Я не помню точной даты, но знаю, что это произошло еще до того, как последние остатки Калифорнии аннексировали апачи и навахо, до того, как народ Мормонов под августейшим руководством…

Тот, Кто Делает Много Радиации задвигал плечами, поигрывая бицепсами.

— Вся эта болтовня бледнолицых, — проворчал он, — утомляет меня.

— Мистер Томас не бледнолицый, — резко заметил ему отец. — Будь почтителен. Он — наш гость и аккредитованный посланник. Не смей пользоваться словом «бледнолицый* в его присутствии!

— В прежние времена, времена героев, сверстник Того, Кто Делает Много Радиации не осмелился бы открыть рот на Совете в присутствии своего отца, — промолвил один из старших воинов. — Я уж не говорю о том, что он не позволил бы себе сказать подобное. Сошлюсь на известный труд Роберта Лоуи «Индейцы Кроу», а также на блистательное исследование Лессера «Три модели родства у сиу». Поскольку нам не удалось воссоздать классическую модель, описанную Лессером, мы пришли к соглашению…

— Твоя беда, Яркий Переплет, — перебил его воин слева, — что ты слишком традиционен. Ты все время пытаешься вернуться из настоящего в Золотой Век, а Золотой Век имеет мало отношения к сегодняшним сиу. Я согласен, что мы в такой же мере являемся дакотами, как и кроу, и с лингвистической точки зрения то, что относится к кроу, имеет отношение и к нам. Но что происходит, когда мы начинаем цитировать Лоуи и пытаемся воплотить его идеи в нашей каждодневной жизни?

— Довольно! — провозгласил вождь. — Довольно, Тот, Кто Вешает Лапшу На Уши. И ты, Яркий Переплет, — хватит! Это частные проблемы племени. Хотя они напоминают нам о былом величии бледнолицых. Разве Лессер и Роберт Лоуи, по святым книгам которых мы учимся забытому искусству, как быть настоящими сиу, не были бледнолицыми? Так хотя бы в честь их памяти разве мы не должны проявлять терпимость?

— А насколько мне известно, единственный хороший бледнолицый — это мертвый бледнолицый, — нетерпеливо заявил Тот, Кто Делает Много Радиации. — И этим сказано все. — Он подумал и добавил: — За исключением их женщин. Вдали от дома в часы скуки с ними можно неплохо поразвлечься.

Три Водородные Бомбы бросил на своего сына такой красноречивый взгляд, что тот умолк.

— Твое послание и твои подарки, — повернулся вождь к Джерри Франклину. — Сначала послание.

— Нет, вождь, — почтительно, но твердо поправил его Яркий Переплет. — Сначала подарки, потом — послание. Это делалось так.

— Сейчас я их принесу. Сию минуту, — Джерри, пятясь, вышел из вигвама и бегом бросился к Сэму Резерфорду. — Подарки, — поспешно выкрикнул он. — Подарки вождю.

Они поспешно разрезали переметные ремни, и, нагрузившись, Джерри двинулся обратно, минуя подошедших воинов, которые со спокойным презрением взирали на их суматошную деятельность. Войдя в вигвам, Джерри опустил дары на землю и снова низко поклонился.

— Блестящие бусины для вождя, — промолвил он, передавая два больших сапфира и бриллиант — лучшее, что откопано за последние десять лет в руинах Нью-Йорка.

— Ткань для вождя, — продолжил он, вручая рулон льняной и рулон шерстяной ткани, специально для этого случая сотканной в Нью-Гэмпшире и с большим трудом доставленной в Нью-Йорк.

— Красивые игрушки для вождя, — он достал большой, лишь слегка покрытый ржавчиной будильник и бесценную пишущую машинку — и то, и другое в рабочем состоянии. (Целые бригады инженеров и ремесленников в течение двух с половиной месяцев трудились над их починкой.)

— Оружие для вождя, — завершил он, передавая изящно украшенную кавалерийскую саблю — наследственную собственность главнокомандующего военно-воздушными силами Соединенных Штатов, экспроприация которой была встречена им с истинной горечью («Черт возьми, мистер президент, вы что, считаете, я буду голыми руками бороться с индейцами?» — «Нет, Джонни, я так не считаю, но я уверен, что вы сможете выбрать себе другую из тех, что имеются в распоряжении младшего офицерского состава»).

Три Водородные Бомбы с некоторым интересом принялся рассматривать подарки, особенно пишущую машинку. Затем он с благородным достоинством распределил их между членами Совета, оставив себе лишь машинку и один из сапфиров. Саблю он передал своему сыну.

Тот, Кто Делает Много Радиации потрогал острие ногтем.

— Немного, — заметил он. — Немного. Мистер Томас от Конфедеративных Штатов Америки на церемонию совершеннолетия моей сестры привез вещи получше, — и он презрительно отшвырнул саблю. — Но чего можно ожидать от своры ленивых бледнолицых вонючек?

Последнее заставило окаменеть Джерри Франклина. Это заявление означало, что ему придется драться с Тем, Кто Делает Много Радиации, а от такой перспективы его прошиб холодный пот. Если же пропустить оскорбление мимо ушей, за этим неизбежно последует полная потеря авторитета у сиу.

Слово «вонючка» относилось к бледнолицым, работавшим на полях или заводах, которые принадлежали индейской аристократии. Лучше быть последним рабом, чем «вонючкой», смысл существования которого заключался в том, что его труд предоставлял хозяевам возможность свободно наслаждаться мужскими занятиями: охотой, войной и размышлениями.

Если после того, как тебя назвали «вонючкой», ты не убиваешь обидчика, значит ты и есть вонючка — вот и все.

— Я — аккредитованный представитель Соединенных Штатов Америки, — медленно, но четко произнес Джерри, — и старший сын сенатора от Айдахо. После смерти отца я займу его место в Сенате. Я — свободный человек, уважаемый своим народом, и каждый, называющий меня «вонючкой», является грязным лжецом!

Вот оно — дело сделано. Он выждал, пока Тот, Кто Делает Много Радиации поднимется. С содроганием Джерри отметил про себя гладкую холеность и округлость мышц юного воина. У него не было ни единого шанса. По крайней мере в рукопашном бою, как это полагалось.

Тот, Кто Делает Много Радиации поднял саблю и указал ею на Джерри Франклина.

— Я мог бы разрубить тебя пополам, как луковицу, — заметил он. — Я мог бы выйти с тобой в круг на ножах и вспороть тебе брюхо. Я боролся и убил семинола, я сражался с апачем, я победил даже команча. Но я никогда еще не марал своих рук кровью бледнолицего и не собираюсь делать это сейчас. Пусть этим мясницким делом занимаются надсмотрщики на наших угодьях. Отец, я подожду на улице, пока наше типи не очистится. — И кинув зазвеневшую саблю к ногам Джерри, он направился к выходу.

— Старший сын сенатора от Айдахо! — бросил он через плечо, перед тем, как выйти. — Уже сорок пять лет Айдахо входит в состав угодий семьи моей матери. И когда эти романтики перестанут играть в свои игры и научатся жить в современном мире?