Ларри Нивен - Осколок Империи

Худ выскочил из комнаты вне себя от ужаса. Он оставил заостренный грифель карандаша в груди Мэта.

Это был один из тех немногих случаев, когда Мэт поступал как задира. Для него шрам был символом позора.

— Хорошо, — сказал Худ с явным облегчением. — Значит, ты теперь шахтер?

— Точно, и сожалею об этом ежечасно, когда не сплю. Я проклинаю тот день, когда Земля послала нам этих маленьких змей.

— Это, должно быть, лучше, чем копать ямы самому.

— Ты уверен в этом? Не хочешь ли прослушать лекцию?

— Одну секунду. — Худ осушил свой стакан героическим жестом. — Готов.

— Шахтный червь достигает пяти дюймов в длину и четверть дюйма в диаметре и является продуктом мутации земляного червя. Его рот, перемалывающий породу, обрамлен маленькими алмазными зубами. Он получает удовольствие от того, что заглатывает металлическую руду, но для питания его необходимо снабдить брикетами из синтетического вещества, которое отличается для каждой породы червя — а для каждого металла существует особая порода. Вот это все и осложняет. У нас на шахте используют шесть пород червя, и я должен следить за тем, чтобы для каждой из них в зоне досягаемости всегда имелся пищевой брикет.

— На словах это не кажется слишком сложным. Разве они самостоятельно не могут находить свою пищу?

— Теоретически, безусловно. Но на практике не всегда. Но это еще не все. Руду разрушает бактерия, которая находится в желудке червя. Затем червь выбрасывает металлические гранулы около брикета с пищей — и мы собираем их. Однако эта бактерия легко погибает. Вместе с бактерией умирает и червь, поскольку металлическая руда закупоривает его внутренности. Тогда другие черви съедают тело погибшего, чтобы руда не пропадала зря. Только в пяти случаях из шести это не та руда.

— Черви не могут отличить друг друга?

— Совершенно верно, не могут. Они едят не те металлы, не тех червей, не те пищевые брикеты; и даже если они все делают правильно, то умирают через десять дней. Они рассчитаны на такой срок, поскольку их зубы снашиваются слишком быстро. Предполагается, что они должны размножаться как сумасшедшие, чтобы компенсировать потери, но на самом деле им просто не хватает на это времени, когда они работают. Нам приходится постоянно обращаться к Экипажу за новыми.

— Выходит, они взяли вас за горло?

— Конечно. Назначают такую цену, какая взбредет им в голову.

— Может быть, они кладут не те химические компоненты в некоторые из пищевых брикетов?

Мэт с удивлением посмотрел на него:

— Я могу поклясться, что именно так они и поступают. Или кладут слишком мало нужных компонентов; в то же время это сэкономило бы деньги. Они, конечно, не дадут нам выйти из-под контроля. Эти… — Мэт проглотил слово. В конце концов, он не видел Худа много лет. Экипаж не любил, когда о нем непочтительно отзывались.

— Пора обедать, — сказал Худ.

Они покончили с пивом и отправились в единственный городской ресторан. Худу не терпелось узнать, что стало с его бывшими школьными друзьями и одноклассниками. Худ нелегко обзаводился друзьями. Мэт, который многое знал, согласился. Они беседовали о своих профессиях. Худ работал в школе на плато Дельта. К удивлению Мэта, замкнутый мальчик превратился в веселого балагура. Он сохранил манеру говорить бесстрастным тоном и точно выражать свои мысли, и от этого его шутки становились еще забавнее. Они оба преуспевали в своей работе и неплохо зарабатывали. Нигде на плато не было настоящей бедности. Но не деньги колонистов интересовали Экипаж, как заметил Худ, пока они ели мясное блюдо.

— Я знаю, где будет вечеринка, — сказал Худ за кофе.

— А мы приглашены?

— Да.

У Мэта ничего не было запланировано на этот вечер, но он хотел, чтобы в него вселили уверенность.

— А будут ли рады разрушителям вечеринок?

— В твоем случае разрушителя вечеринок примут с распростертыми объятиями. Тебе понравится Гарри Кейн. Это хозяин.

— Считай, что ты меня уговорил.

Солнце опустилось за край плато Гамма, когда они приехали на место. Велосипеды они оставили за домом. Когда они обходили вокруг постройки, солнце показалось снова, пылающий красный полудиск над вечным морем облаков за краем бездны. Дом Гарри Кейна находился лишь в сорока ярдах от пропасти. Они остановились на минутку, чтобы полюбоваться гаснущим закатом, а затем повернулись к дому.

Это был большой приземистый дом, построенный в форме грубого креста с выпуклыми стенами, типичный образчик архитектурного коралла. Не было сделано никаких попыток, чтобы скрыть его происхождение. Мэт никогда раньше не видел дом с неокрашенными стенами, но ему пришлось восхититься этим зрелищем. Остатки формовочного шара, который придает всем строениям из архитектурного коралла их стандартную выпуклую форму, были аккуратно удалены, а обнажившиеся стены отполированы до блестящего розового сияния. Даже после заката дом мягко светился.

Как будто бы он гордился своим исконно колонистским происхождением.

Архитектурный коралл был еще одним подарком Роботов-разведчиков. Будучи генетическим производным от обычного морского коралла, он является самым дешевым из известных строительных материалов. Единственной дорогой вещью был пластиковый баллон, который направляет рост коралла и включает в себя необходимые для этого питательные вещества. Все колонисты жили в зданиях, возведенных из коралла. Не многие стали бы строить дома из камня, дерева или кирпича, даже если бы это было разрешено. Но большинство пыталось придать своим жилищам вид, напоминающий постройки на плато Альфа. Они пытались подражать экипажу, используя для этой цели краску, дерево и металл, возводя фальшивые каменные стены и выравнивая грубой наждачной бумагой неизбежные выпуклости.

Как при дневном свете, так и в темноте дом Гарри Кейна был совершенно нетипичным.

Они едва не оглохли от шума, как только открыли дверь. Мэт стоял неподвижно до тех пор, пока его уши не приспособились к уровню звука — защитная реакция, которую выработали его предки, когда население Земли насчитывало 19 миллиардов. За последние четыре столетия житель Земли мог бы абсолютно оглохнуть, если бы не приспособился вести беседу, в то время как тысяча пьяниц орет в его уши. Люди, среди которых сейчас жил Мэт, также сохранили некоторые из земных привычек. Огромная комната была битком набита народом, и находящиеся в ней несколько стульев никого не интересовали.

Комната и действительно была большой, а бар, расположенный напротив входа, был огромен. Мэт крикнул:

— Гарри Кейн, должно быть, знает толк в развлечениях.

— Точно! Пойдем со мной, увидишь его.

Пока они проталкивались через комнату, Мэт ловил обрывки разговоров. Как он догадался, вечеринка началась недавно, и многие гости практически никого не знали; но у всех в руках были бокалы. Здесь собрались люди всех возрастов и профессий.