Алеся Троицкая - Церебрум (СИ)

Он быстро шёл в неведомом направлении, петляя между разрушенными одноэтажками, потом резко затормозил. Улица, на которой он остановился, была жилая. Тут и торговали, и играли чумазые ребятишки. И женщины мели двор, пытаясь сделать его уютнее. Но завидев траппера, все замерли в оцепенении. Женщины похватали детей, попрятались в своих убогих жилищах. Торговцы посворачивали свое добро, поспешили унести ноги. Через секунду размеренная жизнь умерла.

— Что с ними? — в недоумении спросил Артур, не отрывая взгляда от здания.

— Мы трапперы… — как бы все этим объясняя, произнесла Соня и наконец вникла, куда смотрит Артур. Оторопела. Она как будто увидела призрак, лицо стало белое. Но, поймав на себе любопытный взгляд Артура, сразу закрылась, нахмурилась, став непреступнее крепости.

Артур неспешно вошёл в дом, отодвинув занавеску, служившую дверью. Беглый взгляд метался по углам, остановился на испуганной женщине, прижимающей к себе двоих малышек, постарался выдать улыбку, говорящую, что он неопасен, но получилось не очень. Женщина лишь сильнее прижала детей, уставилась себе под ноги.

— Простите, долго я вас не побеспокою, — он прошёл мимо перепуганных людей, поднялся по разрушенной лестнице, с трудом преодолел раскрошившийся камень. Не долго думая, дернул тряпку, которая прикрывала проход в интересовавшее его помещение. Но ступить дальше не смог. Так как за тряпкой была дыра. Помещения, которое должно было за ней находиться, просто не было. Оно давно валялась грудой камней и пыли.

— Артур, пойдем, здесь небезопасно, здание старое, может рухнуть в любой момент.

«Вот в том углу стояла кровать, небольшая, но удобная».

Он поднял палец, пытаясь мысленно ее нарисовать.

«А там стол. На нем стоял компьютер. Старый, очень старый, сейчас таких нет. Но я знаю, он там стоял. А вот тут…», Артур прошёлся по пустоте взглядом, «…там стоял мольберт, а рядом ящик со всевозможными красками и кистями. Они были небрежно сброшены, и чтоб найти определенный цвет приходилось постараться. И я нырял, пачкаясь, но радуясь, когда цвет был именно тот». Он резко обернулся, еще больше напугав Соню.

— Что со мной?

«Откуда эти воспоминания?».

Он сильно тряхнул взволнованную девушку.

— Соня…

Он хотел сказать, что это была его комната. Это он рылся в красках. Это он рисовал на мольберте. Но выдал:

— Что вы сделали с моей головой? Почему мне больно?

Артур резко сел и схватился за виски. Блуждающий взгляд не мог сфокусироваться на чем-то конкретном. Но мысли, вспыхнувшие в сознании, не уходили. Старательно осели, с важностью заняв одну из ниш памяти.

«Вот в комнату входит женщина, лицо смазано, лица нет. Но это она его мама. Нет, не та бездушная машина, наполненная проводами и трубками, улыбающаяся каждое утро фальшью. А настоящая. Такая же, как и люди внизу. Люди, почему я зову людьми тех, кто являются примитивами? Нельзя. Людьми могут называться только принципалы. Боги. Но никак не примитивы. Примитивы они не люди, они низший вид, низшие создание… Или нет?!».

Казалось, мозги окончательно завязались узлом.

Женщина без лица из воспоминания шутливо взъерошила его светлые волосы. Что-то говорила и улыбалась. Пыталась взглянуть на рисунок, прикрепленный на мольберте, но он не позволил, он его накрыл, с мнимым упреком говоря, что покажет тогда, когда ее портрет будет полностью готов. А сейчас там только сырой набросок не самого лучшего качества.

— Артур. Артур! Невозможно.

Девушка быстро поднесла запястье к глазам, набирая код. Но не успела связаться с Лимеей, его рука накрыла хрупкое запястье.

— Не нужно. Голова прошла. Постоянный стресс дает о себе знать.

Девушка на миг замерла, но руку не опустила.

— Ты уверен? Тебе что-то померещилось? Ты выглядел жутко.

— Нет. Все нормально. Правда. Прости, что напугал. Здесь просто была девчонка, я это почувствовал.

— Да? — Соня в удивлении приподняла красивые бровки. — Поэтому ты себя так странно вел? Больше ничего?

Артур покачал головой, молчаливо прося прощения за ложь. Но рассказать ей о странных образах не смел. Не той, что прислуживает Архии. Он сам во всем разберется. Позже, но разберётся. Одно удручало — лицо, лицо матери так и не возникло в его сознании.

Кажется, что молчание длилось вечно. Но Соня его нарушила:

— Ладно, хорошо. Пойдем, выйдем, может, ты почувствуешь, куда она отправилась?

Артур согласился.

Женщина с детьми сидела на том же месте, тихо молясь подземным духам. Значит, у них совсем нет веры в верхних богов. От чего-то мысль об этом позабавила.

— Соня, дай, пожалуйста, воду.

Девушка сняла с пояса бутыль, протянула Артуру. Тот с благодарностью принял, опустился возле перепуганной женщины.

— Возьмите, вам она нужнее.

Он не знал точно, но мог догадываться, что чистая вода им будет не лишняя. Женщина, пребывая в оцепенении, не шелохнулась и лишь громче затараторила молитву, по ее щекам полились слезы.

— Артур, нам тоже нужна вода, кто знает, сколько здесь пробудем. А эти и так скоро сдохнут.

Несмотря на ее негодование, он оставил воду. Нахмурился, подумав, что делали трапперы в этой дыре, чтобы так напугать несчастную? Артур повернулся к девчушке лет шести с белесой косичкой.

— Ну, а ты возьмёшь воду?

Та робко улыбнулась, посмотрела на мать, потом на сестренку постарше и худенькой ручкой потянулась за драгоценным даром. После того, как тяжелая фляга приятно оттянула руку, она искренне улыбнулась.

— Спасибо.

С отсутствием страха и переполненной благодарностью она ему широко улыбалась.

Артур потрепал ее по белесым волосам и вышел на улицу, полный противоречий. Поймав на себе любопытный взгляд Сони, стал беспристрастным, абсолютно отрешенным и даже скучающим. Нельзя позволять увидеть больше, чем хочешь показать.

— Артур, мне кажется, мы блуждаем тут вечно.

— Всего-то пару часов. Как ты просила, я прислушиваюсь к своим ощущениям. Но все равно не могу понять некоторых вещей. Ни ты, ни Лимея мне так и не объяснили, как получилось, что я связан с Эвой, почему вообще я. Если вы говорите, что она прожила за стеной…

Соня замедлила шаг, брезгливо осматривая скарб на рыночной площади, которую они проходили.

— Ты плохо слушал.

— Может, скажешь, что и уши я затыкал?

Девушка мило улыбнулась, взяла парня под руку, замечая, что толпа их опасается и провожает недобрыми взглядами. Артуру это не нравилось, а вот девушка чувствовала себя свободно.

— Эванжелина не всегда жила в лесу. Нет, не так.

Соня пожевала губу, обдумывая, что сказать можно, а что нет. Но, видимо, посчитав, что, сколько Артуру ни расскажи, он все равно скоро умрет, не стала себя сдерживать. Как заядлая сплетница, которую давно распирало, она зашептала: