Жозеф Рони-старший - Звездоплаватели (авторский сборник)

Их кротость, красота и прелесть развивались с каждым поколением. Благодаря своему инстинкту, сохранившемуся у них более утонченным, чем у человека, они оказывали совершенно неожиданные услуги, в особенности ценимые в лабораториях.

В эту эпоху почти полного всемогущества человечество познало тревогу существования. Великолепная таинственная поэзия умерла. Простой жизни больше не было. Не было больше и огромных, почти свободных пространств — лесов, полей, болот, степей, залежей, которыми так изобиловала дорадиоактивная эпоха. В то время самоубийство превратилось в самую опасную болезнью человечества.

За пятнадцать тысячелетий земное население с двадцати трех миллиардов уменьшилось до четырех. Моря, рассеянные по глубоким впадинам, занимали лишь четвертую долю площади планеты. Большие реки и озера исчезли. Огромные и мрачные горы заполняли простор. Так родилась дикая, обнаженная планета. Но человек отчаянно боролся за выживание. Он хвастался, что хотя и не научился жить без воды, сможет создать ее себе, столько сколько нужно для потребностей хозяйства и земледелия. Но необходимые для этого материалы стали убывать или же залегали на такой глубине, что оказались недоступны. Пришлось перейти к режиму экономии и извлечению наибольшей пользы из еще доступных источников.

Домашние животные оказались не в силах приспособиться к новым жизненным условиям и погибли. Люди тщетно пытались вывести более невзыскательные породы. Но трехсоттысячелетнее вырождение уже истощило эволюционную энергию. Удержались только птицы и растения. Последние приобрели некоторые древние формы, а первые приспособились к новой среде. Многие из них вернулись к дикому состоянию и стали строить свои гнезда там, где человек меньше мог их истреблять. Исчезновение воды сопровождалось разрежением воздуха. Пернатые жили хищничеством и проявляли такую утонченную хитрость, что невозможно было им помешать. Что касается тех, которые жили вместе с нашими предками, то их участь была ужасна. Их попытались низвести до состояния пищевых животных. Но к тому времени их самосознание стало уже слишком ясным. Они отчаянно боролись, чтобы избежать своей участи. Происходили отвратительные сцены первобытных времен, когда человек ел человека, или когда целые народы бывали обращены в рабство. Ужас обуял, наконец, сознание людей и мало-помалу они перестали мучить своих сожителей по планете и перестали ими питаться. Между тем, землетрясения продолжали преображать земную поверхность и разрушать города. После тридцати тысяч лет борьбы наши предки наконец поняли, что минералы, миллионы лет осиливаемые растительным и животным царствами, вступили на путь окончательной победы. Тогда начался период отчаяния, за время которого население Земли дошло до трехсот миллионов душ. Площадь морей сократились до одной десятой доли земной поверхности. Три или четыре тысячи лет затишья дали возможность возродиться некоторому оптимизму.

Человечество предприняло изумительные усилия для усиления собственной безопасности. Борьба с птицами прекратилась — в отношении их ограничились тем, что поставили пернатых в условия, препятствующие их размножению. И теперь из этого сотрудничества люди извлекли огромную пользу. А потом вновь пришло время глобальных катастроф. Обитаемые пространства сократились еще больше. Приблизительно через тридцать тысяч лет произошли окончательные превращения. Человечество оказалось ограниченным несколькими рассеянными по земной поверхности местностями, земля же, как в первобытные времена, снова сделалась неизмеримо огромной и страшно неизведанной. За пределами оазисов невозможно было добыть себе необходимой для существования воды, поэтому никаких исследовательских экспедиций не отправляли.

Следом за бурными перестройками в коре планеты пришел период относительного затишья. Хотя вода, которую дают вырытые в пропастях колодцы, опустилась еще глубже; хотя человечество убавилось на две трети; хотя пришлось покинуть два оазиса, — люди все-таки держались и, несомненно, продержатся еще в течение пятидесяти или ста тысяч лет…

Наследники человеческого рода жили в состоянии тихой, печальной и пассивной покорности судьбе. Дух творчества угас. Он пробуждается только как атавизм у немногих индивидуумов. От постепенного подбора раса усвоила автоматическую и поэтому полнейшую подчиненность нерушимым законам. Проявления страстей стали редки, преступления неизвестны. Зародилась своего рода религия без культа и без ритуала: она состояла в страхе и почтении к минералам. Последние люди приписывали планете медленную, но неуклонную волю. Сначала она относится благосклонно к зарождающимся от нее царствам и дает им накопить огромную мощь. Но тот неведомый час, когда она их осуждает на гибель, является в то же время началом благосклонности ее к новым царствам.

И теперь ее таинственные силы содействуют царству железомагнетиков. Нельзя сказать, чтобы железомагнетики принимали участие в истреблении человека. Самое большое, они содействовали предначертанному впрочем судьбою уничтожению диких птиц. Хотя появление их относится к отдаленной эпохе, но они совершили незначительную эволюцию. Движения их изумительно медленны; самые проворные не могут пройти декаметра в час. А блиндированная висмутом ограда из необработанного железа является для них непреодолимым препятствием. Чтобы повредить человеку немедленно, им нужно совершить прыжок, который невозможен при их настоящем развитии.

Считалось, что царство железомагнетиков начало набирать силу на склоне радиоактивного периода. Они представляли собой странные фиолетовые пятна на железе и его производных, то есть металлах, подвергшихся промышленной обработке. Явление это наблюдалось только на предметах, которыми пользовались много раз, никогда таких пятен не находили на железе в диком состоянии. Таким образом, новое царство могло появиться только благодаря человеку. Это сильно занимало предков. Может быть, и люди были в подобном положении в отношении предшествовавших царств, которые на склоне своем допустили развитие жизни протоплазмы.

Как бы то ни было, но человечество давно уже знало о существовании железомагнетиков. А когда ученые описали их главные проявления, то уже не вызывало сомнений, что это организованные существа. Состав их необычаен. Он допускает лишь одну субстанцию — железо. И если иногда к нему оказываются примешанными хотя бы в небольшом количестве другие вещества, то это всегда является засорением, вредным для развития железомагнетиков. Их организм, как организм любого живого существа, освобождается от примесей, если только он не очень ослаблен и не поражен какой-нибудь болезнью. Строение железа в живом состоянии очень разнообразно: оно содержит элементы жилистые, зернистые, мягкие, твердые и т. д. В общем же оно пластично и не содержит никакой жидкости. Но что особенно характерно для новых организмов, так это крайняя сложность и беспрерывная неустойчивость их магнетического состояния. Эта неустойчивость и сложность достигают таких размеров, что самые упорные исследователи отказались от применения к ним не только законов, но даже хоть сколько-нибудь приблизительных правил. Вероятно, в этом и следует видеть главное проявление жизни железомагнетиков.