Жозеф Рони-старший - Звездоплаватели (авторский сборник)

Он с тихим восторгом смотрел на Арву, и во взгляде его светился луч любви. Три года тому назад потеряв жену, он страдал от одиночества. Но несмотря на свою энергию и нежные чувства, он мирился с таким положением. Законы строго определяли число браков и рождений. Однако несколько недель тому назад Совет Пятнадцати вписал Мано в число счастливчиков, которые могли создать новую семью. Такая милость оправдывалась здоровьем его детей. Лицо Арвы, запечатлевшееся в душе Мано, озаряло новым светом древнюю легенду.

— Прибавим надежду к нашим тревогам! — воскликнул он. — В конце-то концов, даже в чудесные времена Воды смерть каждого человека была для него концом всего мира. И мы, живущие теперь на Земле, в конечном итоге, подвергаемся гораздо меньшим опасностям в сравнении с нашими предками, жившими в дорадиоактивную эпоху!

В его речи звучало лихорадочное одушевление — он всегда восставал против мрачной покорности судьбе, которая отравляла людям жизнь. Разумеется, благодаря укоренившемуся поколениями стереотипу чувств, он освобождался от нее лишь временно. Но, уж во всяком случае, он намного больше любого другого знал радости жизни в настоящем, радости текущей ослепительной минуты.

Арва заинтересованно слушала, но Тарг не мог взять в толк, как это можно пренебречь будущим человечества. Если, подобно Мано, ему случалось внезапно поддаться мимолетной страсти, то он всегда к этому примешивал великую мечту Времени, которая руководила предками. Он говорил:

— Не понимаю, как можно не думать о наших потомках, сказал он. — И, простерши руку к необъятной пустыне, продолжил — Каким прекрасным было бы существование, если бы наша власть простиралась и на эту отвратительную пустыню! Неужели никогда вы не задумывались, что там были моря, озера, реки, бесчисленные растения, а в дорадиоактивный период и девственные леса! И вот теперь какая-то таинственная жизнь поглощает наши древние владения!

Мано слегка пожал плечами и проговорил:

— Бесполезно об этом думать, раз за пределами оазиса Земля для нас необитаема, пожалуй, даже больше, чем Юпитер или Сатурн.

Их спор прервал какой-то шум. Люди поднялись и увидели прибытие новой стаи птиц. Пернатые возвестили, что там, в тени скал, какая-то молодая девушка в бессознательном состоянии стала жертвой железомагнетиков. И пока над пустыней взвивались два планера, толпа задумалась о странных магнетических существах, размножавшихся на земле, в то время как вымирало человечество. Прошли долгие минуты. Планеры появились снова. На одном из них привезли неподвижное тело, в котором все признали бродяжку Эльму. Она была незаурядной девушкой. Ее, сироту, не очень любили за ее наклонности: дикость девушки смущала ближних. Бывали дни, когда никакая сила не могла помешать Эльме убежать в пустыню.

Тело положили на платформе уловителя. Лицо скиталицы, наполовину закрытое длинными черными волосами, было мертвенно бледно и усеяно красными точками.

— Она мертва! — объявил Мано. — Твари выпили ее жизнь.

— Бедняжка Эльма! — воскликнул Тарг.

Его взгляд был наполнен такой жалостью, что невозмутимая толпа прониклась его чувствами и стала с ненавистью отзываться о железомагнетиках.

Внезапно резонаторы начали произносить оглушительные фразы и привлекли внимание: «Сейсмографы отмечают внезапное землетрясение в области Красных Земель».

— О! — раздался жалобный голос коренастого человека.

Ответом ему было всеобщее молчание. Все лица были обращены к большому уловителю. Большинство ждало следующих сообщений с трепетом нетерпения.

— Молчат! — воскликнул Мано после двух минут ожидания. — Если бы Красные Земли постигло бедствие, то мы бы уже знали об этом.

Его слова прервал пронзительный вой. Рупор большого уловителя провыл: «Мощный удар… целый оазис приподнимает… Катает?…».

Затем послышались непонятные звуки, глухой треск… Молчание… Более минуты все стояли оцепенев. Потом толпа тяжко вздохнула. Теперь заволновались даже самые спокойные люди.

— Пришло великое бедствие! — проговорил Дан.

В его правоте никто не сомневался. В Красных Землях было десять уловителей дальнего сообщения, обращенных в разные стороны. Чтобы разом замолчали все десять, надо было всех их одновременно оторвать от своих оснований, правда, оставалась надежда, что перерыв в сообщении был вызван растерянностью населения. Тарг перенастроил передатчик и послал длительный усиленный призыв. Ответа не последовало. На души всех присутствующих опустилась гнетущая печаль. Она не была похожа на жгучую боль прежних людей, скорее ее можно сравнить с медленной обессиливающей тоской. Красные Земли были связаны с Высокими Источниками тесными узами. Уже пять тысяч лет оба оазиса поддерживали между собой постоянные сношения то при помощи резонаторов, то частыми посещениями на планерах и моторах. Вдоль тысячи семисот километров пути, соединявшего оба народа, размещалось около тридцати снабженных уловителями станций.

— Давайте еще немного подождем! — крикнул Тарг, перегнувшись через край платформы. — Растерянность, может быть, не позволяет нашим друзьям отвечать, но они не замедлят вернуть себе хладнокровие.

Ему не поверили. Никто не мог представить, чтобы люди Красных Земель были способны до такой степени растеряться. Народ там был еще невозмутимее, чем население Высоких Источников.

Заметив недоверие на лицах, Тарг сказал:

— Возможно, разрушены их аппараты. Тогда посланцы оазиса менее чем через четверть часа могут достигнуть первой станции…

— Только если их планеры остались целыми, — заметила Геле. — Что же касается моторов, то невероятно, чтобы они могли скоро выбраться за прегражденную развалинами черту оазиса.

Все население Высоких Источников устремилось к южной зоне. Планеры и моторы в несколько минут перенесли к большому уловителю тысячи мужчин и женщин. Говор доносился, как глубокие вздохи, прерываемые молчанием.

На платформе собрались члены Совета Пятнадцати, — единодушные толкователи законов и судьи всех поступков. Люди узнавали седые непокорные волосы престарелой Бамар и шишковатую голову ее мужа Омала, густую бороду которого не могли побелить семьдесят лет жизни. Оба были некрасивы, но чтимы, и велика была власть их, потому что они дали безупречное потомство.

— Оазис Опустошение пока еще цел, — прошептал Омал, — сейсмографы не отметили никаких других катастроф и в прочих человеческих областях.

Из уловителя раздались звуки вызова. Люди замерли. Из большого уловителя раздался крик: «Передаю с первой станции Красных Земель. Два подземных толчка подняли оазис. Число погибших и пострадавших огромно! Посевы уничтожены. Воды, видимо, в опасности. Планеры отправляются в Высокие Источники»…