Владислав Крапивин - Голубятня на желтой поляне. Роман-трилогия

Тик поднял мокрые глаза.

- Ну ладно, Яр. Я же не уйду…

- Ага, это сейчас «не уйду»! А потом опять что-нибудь тебя взбрыкнёт…

- Нет, Яр. Теперь никогда.

Яр тяжело сопел и смотрел поверх деревьев.

- Ну, я глупый был, - пробормотал Игнатик.

- Свинья ты всё-таки, - сказал Яр. Взрыватель был вывинчен, и можно было отвести душу. - Нет, в самом деле, свинство какое…

Игнатик облапил красными варежками брезентовую штормовку Яра.

- Просто слов нет, какая морока с тобой, - сердито и беспомощно проговорил Яр. - И дёрнул Игнатика за шерстяной шарик на синей вязаной шапке. - Придумал! «Уйду»!.. А я? А Данка, Алька, Чита? Подумал?

- Ага… Я про это и подумал, Яр, если отыщется твой сын, тогда ведь нас уже будет шестеро. А так ведь нельзя…

- Ох, как мне надоела эта идиотская математика! Почему, леший всё раздери, нельзя?

Тик виновато объяснил:

- Ну, будет же это… неустойчивый многоугольник.

Яр часто задышал.

- Ты что? - испугался Тик.

- Я считаю до ста. Чтобы сдержаться… Многоугольники, пятиугольники… Да главное, чтобы держаться крепко друг за друга! Ясно?.. И, кстати, нас уже и так шестеро. Куда от нас теперь денется Глеб?

Они оба посмотрели на Глеба. Он стоял в полусотне шагов. Стоял спиной, но часто оглядывался на Игнатика и Яра. Тик слабо улыбнулся и помахал ему варежкой. Глеб радостно замахал палками.

- Он хороший, - сказал Игнатик. Яр придвинул его к себе вплотную.

- А мой Юрка… - сказал Яр. - Он ведь сейчас, наверно, такой же, как Глеб. Ну, разве что чуть помоложе… Тик, вы же с ним очень разные…

«И вам, таким разным, не пришлось бы ссориться и ревновать друг друга, если бы встретились. Нечего и бояться», - добавил он про себя.

Игнатик его понял. И недовольно ответил:

- Что хорошего, если разные? Наоборот… Был бы он мальчишка, другое дело. Одинаковым братьям легче договориться…

С ближнего склона мчались Алька, Чита и Данка.

- Ну что за копуши! - кричала Данка. - А ещё мужчины!..

Дальше они двигались вшестером.

Впереди встала густая рощица - смесь ёлок, берёзок и осин. Яр хотел обойти её, но Игнатик обогнал всех и въехал под заснеженные ветви. Минуты две лыжники пробирались среди трескучих сучьев и мохнатых зелёных лап, затем вышли на просеку.

- Ой… - негромко сказала Данка. - Это что?

Просеку наискось пересекали следы. Человеческие следы. Кто-то маленький, лёгкий, почти не проваливаясь, пробежал здесь по свежему снегу. Босиком.

Просека полого уходила вниз по склону, солнце светило вдоль неё, и лучи накрывали снег неярким скользящим светом. Зато в следах солнце как бы застревало. Они ярко золотились на мерцающем снегу. Это было очень красиво. Но Данка передёрнула плечами и сказала:

- Они же поморозятся…

- Они холода не чувствуют, - насупленно ответил Игнатик. И попросил: - Пошли. Только без шума.

Лыжники пересекли просеку рядом со следами и опять оказались в чаще. Но почти сразу чаща поредела. И слышны стали голоса. Весёлые тонкие голоса, вскрики и смех. Как на школьном дворе во время перемены.

Ёлки расступились, и открылась овальная поляна.

На поляне бегали, догоняли друг друга, кувыркались и боролись десятка два одетых по-летнему мальчишек.

Яр передёрнул плечами. Было что-то резко тревожное, ненастоящее и даже пугающее в этом полёте растрёпанных ребячьих волос, в мельканьи смуглых ног и рук, взметающих гейзеры снега. Но мальчишки играли по-настоящему. И сами они были настоящие. Снег мелкими капельками таял на их загорелой коже. И когда Яр издалека разглядел эти капельки, ему стало легче.

Младшим было лет восемь-девять, старшим где-то около тринадцати. Они оказались давно не стриженные и все очень загорелые - будто после смены в летнем лагере у моря. Многие бегали босиком. Приглядевшись, Яр заметил, что их майки, рубашки, матроски - выцветшие и залатанные. Но, если не приглядываться, мальчишечья компания казалась очень пёстрой и даже нарядной. Будто швырнули на снег охапку разноцветных ёлочных флажков и теперь их носит ветер.

Посреди поляны, провалившись тонкими ногами в снег почти по колено, стоял и швырялся снежками мальчишка ростом с Игнатика. А другие ребята кидали в него. Мальчишка смеялся, откидывая голову. Рубашка у него была жёлтая, и волосы - жёлтые, солнечные. Они горели на ярком свету. Снежки - совсем не липкие, сухие - не долетали до ребят, рассыпались в воздухе в мелкую сверкающую пыль. В клубах этой пыли и на жёлтом снегу метались тонкорукие синие тени…

И вдруг пыль осела, тени замерли, смех и голоса стихли. Оказалось, что мальчишки стоят неподвижно. И смотрят на незваных лыжников.

- Стойте здесь, - быстро сказал спутникам Игнатик. Сильно толкнулся палками, оставил их в снегу, выехал вперед и замахал над головой красными варежками.

Мальчик с жёлтыми волосами улыбнулся.

- Это Тик, - сказал он негромко, но было хорошо слышно в холодной тишине. - Всё в порядке, ребята.

Он выдернул ноги из снега и, почти не касаясь его, побежал к Игнатику. И другие побежали. Обступили со смехом, снова поднялся шум. Яру показалось, что сейчас мальчишки подбросят Игнатика в воздух и станут качать, как победителя лыжной гонки. Но нет, они только смеялись и шумели. Потом чуть поутихли, и звонкий голос отчётливо сказал:

- А чего же! Конечно!

Из толпы высунулся щуплый темноволосый пацанёнок в синей майке - один из самых маленьких. Сложил рупором ладошки и крикнул тоненько:

- Вы чего там стоите? Идите к нам!

- Пошли, - решительно сказал Чита.

Мальчишки обступили гостей. Их любопытные глаза напомнили Яру осеннее утро, когда он впервые пришёл учителем в Ореховскую школу номер семь. Ребята так же обступили, так же смотрели. Впрочем, не совсем так. У тех, у школьников, кроме любопытства мелькала порой и озабоченность: какой ты? Не злой ли? Не будешь ли обижать? А здесь все смотрели без недоверия. Кто весело, кто задумчиво, а кто чуточку хитровато.

Яр всё-таки сказал с неловкой улыбкой:

- Вы нас не бойтесь…

Те, кто стоял поближе, засмеялись. Не обидно, и всё же с ощущением превосходства. Так ребята смеются над взрослыми, когда те пытаются играть с ними в детскую игру и не умеют. Курчавый мальчик в клетчатой рубашке - пухлогубый и с очень синими глазами - снисходительно разъяснил:

- Чего же нам бояться? Если что, мы взлетели - и нет нас.

- Вы - ветерки? - в упор спросил Алька.

Они опять засмеялись. Мальчик с жёлтыми волосами сказал :

- А кто же ещё.

Худощавый, похожий на Читу паренёк (только без очков) обратился к Яру:

- Тик сказал, что вы его друзья. Значит, всё в порядке… Хорошо, что пришли. Ребята иногда скучают по людям.