Нисио Исин - Истории чудовищ (Первая половина)

И ухватился за щёку.

— Гх... в-вот же...

— Не кричишь. Как хорошо.

Шлангом прикидывается...

Сендзёгахара возвышалась надо мной и смотрела сверху вниз.

— На сейчас я тебя прощу. Мне отвратительна твоя глупость, надеюсь, твоя клятва была честной.

— Т-ты...

Клац-клац .

Попытался я что-то сказать, как Сендзёгахара заткнула меня, щёлкнув степлером, словно собирается скрепить воздух.

Использованная скоба упала прямо передо мной.

Естественно, я тут же замер.

Рефлекс.

С первого же раза она привила мне условный рефлекс.

— Так вот, Арараги-кун, с завтрашнего дня ты меня полностью игнорируешь. Всего хорошего.

Не дожидаясь ответа, Сендзёгахара развернулась и быстро зашагала по коридору. Не успел я и подняться, как она уже скрылась за углом.

— Просто дьяволица, а не девушка...

У нас определённо различна сама структура мозга.

Похоже, я её недооценил, подумав, что она всё-таки не станет этого делать. Хотя уже хорошо, что она выбрала степлер вместо ножа.

Я легонько погладил щёку, но не чтобы утихомирить боль, которая уже почти прошла, а чтобы проверить как она.

— …

Ладно.

Порядок, насквозь не пробито.

Я продолжил и засунул палец в рот. Палец левой руки, щека-то правая. Почти сразу же я нашарил её.

По ещё нестихнувшей, неслабеющей острой боли я нашёл скобу. На самом деле то, что она выстрелила всего одной, можно считать лишь обычной угрозой в случае отхода от мирной линии... и если честно, было вполне ожидаемо.

Ладненько.

Скоба не прошла насквозь, значит не искривилась и по большей части так и осталась с прямыми углами. Если б она не сохранила свою форму, то доставать её бы приходилось с силой и жутким сопротивлением.

Подцепил большим и указательным пальцами и вытащил за раз.

К острой боли добавился тусклый вкус.

Похоже, брызнула кровь.

— Ух...

Порядок.

Теперь я в порядке .

Я лизнул две ранки на внутренней стороны щеки и кинул скобу степлера в карман формы. Также поступил и со скобой, брошенной Сендзёгахарой. Кто-то ведь может нечаянно наступить на них босиком. Лично мне они видятся какими-то использованными гильзами магнума.

— Что? Ты всё ещё здесь, Арараги-кун?

Из класса вышла Ханэкава.

Похоже, она уже закончила.

Немного припоздала.

Хотя, нет, время самое подходящее.

— Разве ты не спешил к Ошино-сану? — спросила она.

На её лице выразилось недоумение.

По другую сторону стены... да, по другую сторону весьма тонкой стены. И тем не менее Ханэкава совсем не почувствовала Сендзёгахару, проделавшую такую жуткую работу. Всё-таки эта девушка... не обычный человек.

— Ханэкава... ты любишь бананы?

— Э? Ну точно не недолюбливаю. Они очень питательны, и если выбирать между люблю или не люблю, то да, люблю.

— Как бы ты их не любила, никогда не ешь в школе!

— Ч-чего?

— Ну ладно, есть можешь, но, если бросишь кожуру на лестнице, я тебя ни за что не прощу!

— О чём ты говоришь, Арараги-кун?!

Ханэкава приложила руку ко рту с озадаченным выражением.

Ну это нормально.

— Но, Арараги-кун, Ошино-сан...

— Прямо сейчас к нему и направлюсь.

Оборвал я её.

Оборвал я её и, пройдя мимо Ханэкавы, стремительно рванул. «Ох! Эй, Арараги-кун, нельзя бегать по коридорам! Я всё расскажу учителю!» — послышался сзади её окрик, который я, естественно, проигнорировал.

Бегу.

Несмотря ни на что бегу.

Завернул за угол, на лестницу.

Четвёртый этаж.

Далеко не должна уйти.

Шагаю прыжками, второй пролёт, третий, прыгаю сразу через несколько ступенек и наконец приземляюсь на четвёртом по счёту.

В ноги пришёлся удар.

Удар от моего веса.

Такой удар...

Которого у Сендзёгахары, по всей видимости, нет.

Нет веса.

Нет тяжести.

Такой ненадёжный шаг.

Краб.

Она сказала «краб».

— Не сюда... наверное, туда?

Вряд ли она куда-нибудь свернёт. Она не станет думать, что я последую за ней, и пойдёт прямиком к школьным воротам. Время уже позднее, и в школе должны оставаться только члены клубов, а она ни в одном не участвует и потому должна направиться домой. С такими мыслями я без колебаний приземляюсь на второй этаж с третьего. Прыгаю.

А затем на первый со второго.

Сендзёгахара здесь.

Она уже услышала за спиной топот и, заинтересовавшись, обернулась.

Взгляд ледяной.

— Удивлена, — сказала она. — Нет, я действительно поражена. Далеко не все готовы так сразу воспротивиться, на моей памяти, такое впервые, Арараги-кун.

— Впервые...

Значит, были и другие?

Хотя она говорила же про ошибки.

Но если так подумать, «отсутствие веса» секрет, который может раскрыться только при телесном контакте, а с её-то уровнем защиты такое практически невозможно...

Если вспомнить, она сказала «на сейчас».

Может, она и вправду дьяволица.

— Не думала, что ты так легко оправишься от боли. Обычно такого достаточно, чтобы человек не двигался с места.

Слова опытного.

Жуткая жуть.

— Хорошо. Я поняла. Поняла, Арараги-кун. Твоя позиция «око за око» не противоречит моей справедливости. Раз так, то я готова, — проговорила Сендзёгахара.

И развела руки в стороны.

— Да начнётся битва.

И в обеих руках её — помимо уже виденных мною канцелярского ножа и степлера, куча самых разных канцелярских принадлежностей: остро наточенный ТМ карандаш, циркуль, трёхцветная шариковая ручка, механический карандаш, клей-момент, ластик, скрепки, зажим, скрепитель, перманентный маркер, булавка, перьевая авторучка, корректор, ножницы, скотч, швейный набор, разрезной нож для бумаги, угольник, тридцатисантиметровая линейка, транспортир, клей пва, набор резцов, краски в тюбиках, пресс-папье и тушь.

…

У меня такое предчувствие, что в будущем меня ждёт преследование до самого порога смерти лишь потому, что я находился с ней в одном классе.

Как по мне, так самое опасное здесь — клей-момент.

— Н... Нет и нет. Не будет битвы.

— Не будет? Чего это?

В её голосе прозвучали нотки досады.

Но раскинутые руки она не убрала.

И жуткие орудия убийства, именуемые канцелярскими принадлежностями, по-прежнему посверкивали в свете ламп.

— Тогда в чём дело?

— Наверное, это только предположение. — говорю я. — Но думаю, что мог бы, так сказать, протянуть руку.

— Или ноги?

Я ведь от чистого сердца...

А она издевается.

Нет, скорее, она раздражена.

— Не шути со мной. Я говорила, мне не нужна ничья дешёвая жалость. Будто ты что-то можешь. Тебе стоит просто молча не обращать на меня внимания.

— …

— Доброту я тоже рассматриваю как попытку к нападению, — сказала она.

И взошла на одну ступеньку вверх.

Похоже, она серьёзна.

Колебаться не будет — по недавней встрече я уже достаточно понял. Более чем достаточно.