Ватару Ватари - Моя юношеская романтическая комедия оказалась неправильной, как я и предполагал 2

— Ничего. Давай просто купим хлеба и домой. — Я снова нажал на педали, пытаясь вернуться в прежний ритм.

Но, как ни странно, тщетно. Педаль снова врезала мне по голени.

Экзамены тянулись всю неделю, начиная с понедельника. Сегодня должны были объявить результаты.

В нашем классе всем вернули наши листы с ответами и отмеченными ошибками. И когда всё закончилось, Юигахама прибежала похвастаться.

— Хикки! У меня оценка по истории Японии поднялась! Совместная учёба — это здорово! — Она радостно тараторила, а я каждый раз отвечал кратко и холодно.

— Рад за тебя.

— Ага! Это всё благодаря Юкинон… ой, и тебе тоже, Хикки.

Что бы она ни говорила, я ничего такого не делал.

Если будешь больше заниматься, оценки улучшатся. Точка. За её похвалой ничего не стоит. Я имею в виду, что Юигахама заработала свои баллы собственной упорной работой.

Что касается моих результатов, я, как обычно, отстоял своё третье место по японскому. А по математике набрал девять баллов из сотни. Стоп, опять дифференциальные уравнения? Я могу предположить, что означают эти слова, но для способа мышления среднеклассника это слишком.

Да, и сегодня день не только объявления результатов. Сегодня ещё и мероприятие, которое так долго довлело над нами — экскурсия по рабочим местам. Всех отправили по их собственному выбору.

Мы вышли на станции Кайхин-Макухари. Здесь полно офисов и на удивление много штаб-квартир. Понятно, что здесь творится в иной день, это настоящий улей. Макухари называют сердцем города не за красивые глаза. Можно сказать даже, что это столица Чибы наших дней.

В нашу группу входили Тоцука, Хаяма и я.

Точнее, так должно было быть.

Но на самом деле все как обычно сгрудились вокруг Хаямы. Он что, покойник? Ну, собственно говоря, я никогда и не собирался идти с ним. Я думал, что из этого может получиться замечательное свидание с Тоцукой — мы вдвоём, только он и я. Но оглядевшись в его поисках, я обнаружил, что он окружён целой стаей девчонок. Тоцука выглядел таким смятённым и ошарашенным, что не знай вы его хорошо, могли бы подумать, что над ним издеваются.

Вокруг Хаямы крутились три парня, которые по идее составляли другую группу. Там же была и Миура с компанией, там я увидел и фигуру Юигахамы. Попытался посчитать всех — похоже, там было групп пять.

Быть в компании с остальными и правда не самая сильная моя сторона. В те редкие праздники, когда я выходил на улицу, толпа народу вокруг всегда вызывала у меня сильнейшее желание немедленно уползти домой. Так что, естественно, я и сейчас от всех отстал. Разве я не великолепен, сам заняв позицию полководца? Будь я командующим в эпоху войн, всенепременнейше заслужил бы медаль.

Наша группа выбрала (я имею в виду, Хаяма выбрал) неизвестного мне производителя каких-то электронных устройств. И это место служило не просто офисным зданием и научно-исследовательским институтом, оно ещё было связано с музеем поблизости. Здесь было множество интерактивных штучек, экраны на каждом квадратном сантиметре музея и так далее.

Если Хаяма выбрал это место, даже не зная, насколько оно хорошо, значит, у него есть хорошая черта — великолепное шестое чувство. И ещё, если он выбрал его, заранее зная, какая толпа здесь соберётся, то его уровень внимания к нуждам окружающих просто зашкаливает.

А самым интересным местом здесь были сборочные автоматы. Даже для одиночек вроде меня.

Я вжался лицом в стекло, восторженно взирая на жужжащие машины как ребёнок на новую игрушку. Даже просто посмотреть на них уже приводило меня в экстаз. «Мы не машины», кричат рабочие, протестуя против строгого контроля или тяжёлого труда, и это так и есть. Мы не машины. И потому порой люди теребят механизмы, не понимая, как с ними обращаться. Будь это мини-автомобиль, я бы разузнал в Tamiya Corporation. 42

Строго говоря, и у машин есть лишние детали. Обычно, как говорится, «шутки ради». Отсюда и лишние части велосипедной цепи, и лишние шестерни. Можно, пожалуй, сказать, что механическое тело, которое не напрягается, будет иметь более длинный срок службы. Как сказал сегодня один из рабочих, и людям, и машинам нужны свои забавы.

Ну, вряд ли кто-нибудь пригласит меня позабавиться…

Отойдя подальше, я обозрел группу машин. Впереди парни и девушки весело болтали друг с другом. Я оглянулся, но позади не было никого. Лишь болезненная, оглушающая тишина.

Но эта гробовая тишина вскоре была нарушена цоканьем каблуков по полу.

— Хикигая. Так ты всю дорогу здесь, а?

Хирацука сегодня была без своего обычного белого плаща. Иначе её всё время принимали бы за одного из рабочих.

— Осматриваетесь?

— Да, что-то вроде, — ответила она, хотя её взгляд не отрывался от замечательных машин. Она даже на учеников не смотрела. — Хех… Японская техника великолепна. — Она помолчала. — Не удивлюсь, если ещё при моей жизни они создадут Гандам.

У неё и правда мозги пацана. Она сверкающими глазами пялилась на эти стальные тела. Нет, продолжайте, пожалуйста.

Я подумал, что это замечательный момент, чтобы смыться. Но Хирацука, похоже, засекла звук моих шагов и пошла рядом со мной.

— Кстати, Хикигая. Насчёт вашего состязания…

Состязания… это она про наше с Юкиноситой соревнование в клубе помощников, чьи методы помогать людям работают лучше. Победитель решит судьбу проигравшего.

Хирацука заколебалась, хотя сама подняла эту тему.

Я взглядом предложил ей продолжить.

И учительница изрекла новое своё решение.

— Слишком сильно влияют посторонние факторы. Нынешняя схема не в состоянии это компенсировать. Поэтому я предлагаю изменить одну деталь.

Оправдания того же типа, что любят использовать производители игр. Если отбросить словесную шелуху, похоже, её мозги не справляются и грозят зависнуть.

— Да мне как-то без разницы… — Пробормотал я.

Что бы я ни делал, правила состязания устанавливает Хирацука. И если ей вдруг взбредёт в голову их поменять, она сделает это, что бы я ни сказал. Всё равно победу или поражение определяет она лично по своему собственному пристрастному суждению.

Сопротивление бесполезно.

— На самом деле всё уже решено, разве нет?

— Нет… Хирацука поскребла затылок. — Есть ещё один человек, с которым непросто.

С которым непросто. Мне на ум сразу пришла Юигахама. Только она вступила в клуб после начала его деятельности — он предназначался только для нас с Юкиноситой.

Можно назвать это незаконным существованием. И «внешний фактор» тоже подходит. Не будучи частью изначального плана, она пробралась в самое сердце клуба помощников.

В таком случае, пожалуй, в состязании участвуют трое — я, Юкиносита и теперь ещё Юигахама.