Александр Суздаль - Чужие отражения чужих тел

— Когда Прехт ушёл в свой номер проверять формулу, — ответил Новосёлов, понимая, что полицейский следователь имеет право подозревать всех.

— Вы не посещали его в гостинице, ведь ваши номера рядом? — спросил Вебер. Новосёлов криво улыбнулся и сказал: — Я не на такой короткой ноге с профессором, как вам кажется. Кроме того, у него имеются более интересные соседи, чем я.

— Вы имеете в виду мадам Наоми? — спросила Маргина и Новосёлов тут же ответил: — И её, в том числе.

— Вы получили от профессора Прехта сообщение в 20 часов вечера и что вы делали дальше? — спросил Давид Вебер.

— Ничего, — ответил Новосёлов, — я лёг спать.

— Скажите, зачем вы ходили в зал заседаний вчерашним вечером, — спросил Маргина. Для Новосёлова вопрос оказался неожиданным, так как его лоб покрылся мелким потом и он ответил: — Я там не был!

— Это вы написали? — спросил Давид Вебер, вынимая из кармана мятую бумажку: — Здесь написано на русском языке: «Какая ерунда!» — и записана формула, которую вам передал Прехт. К тому же, у вас хорошая привычка, вы поставили на бумажке вчерашнее число.

— Когда я получил сообщение профессора Прехта, то написал его на листочке и проанализировал. Я понял, что это чья-то дурацкая шутка. Так как профессор Прехт приглашал в зала заседаний, я отправился туда, но нашёл там только мёртвого профессора. Вероятно, совсем машинально, я скомкал свой листочек и бросил в урну. У меня не очень хорошие отношения с полицией, поэтому я решил не светиться, ведь рано или поздно убитого обнаружат, — сказал Новосёлов.

— Профессор Прехт был без головы? — спросила Маргина.

— Всё находилась на месте, — ответил Новосёлов и добавил: — Представляете, что я почувствовал, когда утром увидел его без головы?

— Кто это может подтвердить? — спросил Вебер.

— Когда я уходил, то чуть не столкнулся с Саха Капани, профессором Калькуттского университета, который направлялся в зал заседаний.

— Он вас видел? — спросила Маргина.

— Нет, — смутился доктор Новосёлов, — я подождал за углом, а потом быстренько вернулся к себе в номер.

— Вам не составит труда оставаться в гостинице до окончания следствия? — спросил Давид Вебер.

— А если следствие продлится долго? — спросил Новосёлов, и Маргина поняла, что для него это очень важно.

— Нам хватит недели, — сказала Маргина, несмотря на то, что сомневалась в этом. Вебер тоже сомневался, но ничего не сказал. А Маргина, не очень доверяя доктору Новосёлову, прощупала его голову, но, к своему неудовольствию, не могла пробить стену, которую соорудил Анимо или подлый Туманный Кот.

«Я тут при чём?» — раздался внутренний голос котяры, и Маргина поняла, что каждый её шаг отслеживается.

«Твой котёнок сдох!» — мстительно сообщила Маргина и услышала, как Туманный Кот завыл, как собака. Она тут же простила его, но он оборвал свои симпоты, а к глифомам кота Маргина не имела доступа.

Сколько они не стучали в номер, Саха Капани не отвечал, поэтому решили расспросить следующего участника симпозиума, Дэвида Райнса из Кембриджа. Словно сговорившись с профессором из Калькуттского университета, Дэвид Райнс тоже не отвечал.

— Я их всех арестую, — злился Вебер, но ордера на арест таких важных иностранных учёных без уважительных причин ему ни один прокурор не даст. Оставшийся в списке Пьер Морен из университета Парижа тоже отсутствовал и Вебер решил спуститься вниз и расспросить портье об отсутствующих постояльцах. Портье сообщил, что Пьер Морен и Дэвид Райнс уехали в Париж, а Саха Капани находится в кафе гостиницы. Парижский адрес Пьера Морена у полицейского следователя имелся и Маргина предложила:

— Позволь, я их допрошу сама, а ты поговори с Саху Капани.

Вебер хмыкнул и вырвал адрес из блокнота, так как перспектива целую ночь трястись в поезде, его не воодушевляла. Не могла же Маргина сказать, что для неё до Парижа пару десяток минут лёта. Вебер отправился в открытые двери кафе, а Маргина вышла на улицу и сиганула в вечернее небо. Сзади белели снежными вершинами Альпы, а слева погружалось в океан Солнце, отдавая Европу тьме. Получив возможность уединиться, Маргина впервые за последнее время задумалась о прошедшем и неожиданно нагрянувшим будущим. Появление в её странной жизни такого же странного Анимо, претендующего на владение её душой, произошло так быстро, что она ещё не осмыслила его существования и своего отношения к нему. С Лучезарным было проще и понятней, а здесь ей предлагают не существующий мир, и жизнь во времени, которого нет.

«Может, он врёт?» — подумала Маргина и услышала внутри себя мальчишеский голос Анимо: «Не вру. Ты ещё не созрела для понимания!» «Хватит меня преследовать!» — возмутилась Маргина и представила ухмылку Анимо, когда он ей ответил: «Я нахожусь в тебе всегда ! Правда, раньше я с тобой не разговаривал тет-а-тет». « Затетил ты меня своей правдой!» — слабо огрызнулась Маргина и глянула вниз.

Под ногами светился Париж вечерними огнями, а впереди виднелась Эйфелева башня. Пьер Морен жил возле Люксембургского парка на крыше пятиэтажного здания по улице Бонапарта 74. Прозрачная пристройка из стекла открывала вид на город и Эйфелеву башню, но и все парижские голуби могли наблюдать за жизнью уважаемого профессора, так как никаких штор на окнах не имелось. Опустившись на крышу, Маргина пошла вдоль стеклянной стены, заглядывая внутрь, и обнаружила профессора Пьера Морена в спальне. Вместо одежды Морена опоясывали чёрные ремни по всему телу, а в руках он держал кожаную плётку, которой хлестал по заднице своего английского коллегу, Дэвида Райнса. Райнс тоже не утруждал себя одеждой, предпочитая чёрный намордник, и стоял на карачках, громко подавая голос и изображая ушастого кокер-спаниеля. Почему, при виде Райнса, в голове Маргины возникла ассоциация с добродушным кокер-спаниелем, она не могла понять, только громко смеялась, чуть не свалившись с крыши.

Уважаемые учёные не могли её слышать, так как пяти камерная конструкция остекления не пропускала извне ни звука. Правда, её заметил кокер-спаниель, так как стал лаять на улицу и увидел Маргину. Профессор Райнц принялся широко открывать рот, и, видимо, базлал во всё горло, но Маргина тоже его не слышала. Пьер Морен, считая, что его друг получает удовольствие, принялся хлестать плёткой ещё сильнее, а Маргина умирала от смеха и всё-таки свалилась с крыши.

— Мы её убили! — услышала Маргина, медленно карабкаясь верх, а когда подняла голову, то увидела два лица, склонившиеся вниз. Стоило ей оказаться у низких перил крыши, как Пьер Морен и Дэвид Райнс схватили её за руки и вытащили наверх. Оба оказались в голубых одинаковых махровых халатах, чем снова рассмешили Маргину.