Александр Суздаль - Чужие отражения чужих тел

Ничего не оставалось, как лететь, опасаясь быть обнаруженным. Чтобы этого не произошло, Лже-Руслан закрыл свои глифомы и замкнул симпоты на себя, руководствуясь человеческими чувствами. Для ещё большей конспирации он принял вид огромной морской чайки и поднялся в воздух. Лже-Руслан пересёк наискось материк Благоденствия и, чтобы не светиться, решил залететь в дом Кеерземина со стороны Первичного океана. Он облетел левую лапу острова Благоденствия и уже направлялся к берегу, когда почувствовал резкий удар.

— Попалась, птичка! — услышал над собой Лже-Руслан, оказавшись в чьих-то лапах, и его желудок непроизвольно сократился, извергая своё содержимое естественным путём. Перстни с Вселенными полетели вниз и булькнули в океан, а Лже-Руслан оказался в желудке Георземина. Такое окончание операции на Перии не очень обрадовало Лже-Руслана, и он принялся биться в желудке и рвать его стенки, чем чрезмерно удивил Георземина.

То, что птичка оказалась несъедобной и агрессивной, Георземин понял сразу и, недолго размышляя, разверз свою плоть, вываливая упрямую пищу в океан. Свалившись в воду, Лже-Руслан нырнул на самое дно, разыскивая перстни с Вселенными. Несмотря на то, что для поисков он использовал симпоты, перстни пропали, точно канули в воду.

Весьма расстроенный таким обстоятельством, Лже-Руслан вынырнул из океана и оглянулся, наблюдая небо. Не заметив нигде крылатого дракона, он полетел в сторону берега при самой воде, всё время озираясь. Дом Кеерземина он заметил ещё с океана, так как дворец с пафосом пыжился в небо своими вычурными башнями. Естественный парк, тянущийся до самого дворца, облегчал Лже-Руслану задачу добраться до дворца незаметно. Лже-Руслан, не особо затрудняя себя, зашёл в здание с бокового входа, благо этих входов во дворце имелось предостаточно. Чтобы не сильно афишировать присутствие незнакомого человека, он надел на себя личину Саатземина, якобы разыскивающего свою жену Овземию.

Лучезарного он нашёл в одной из комнат, стоящим за бюро и что-то писавшим в большой книге с семью медными печатями. Незаметно подобраться к Лучезарному не удалось, так как книга вдруг выскользнула из-под пера Лучезарного и зашипела, превращаясь в кота.

— Коты всегда принадлежали Тьме, — с надеждой сказал Лже-Саатземин, но кот только фыркнул, а Лучезарный с издёвкой спросил: — Да неужели!

— Я не пришёл сюда ссориться, — сказал Лже-Саатземин, — отдай моё и я уйду.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Лучезарный.

— Отдай демонные бомбы, — объяснил Лже-Саатземин и добавил: — Которые ты украл у меня.

— Которые ты тоже украл, — улыбнулся Лучезарный и показал рукой на деревянную коробку, лежащую на каминной доске. — Они лежат там. Я думаю, у тебя найдётся толика ума, чтобы не испытывать её?

— Посмотрим, — сказал Лже-Саатземин и открыл коробку. Там лежали три демонные бомбы, и он взял одну из них. Он взглянул на Лучезарного, который побледнел и захлопнул книгу, закрывая все семь печатей.

— Мне стоит испытать её, так как верить тебе я не могу, — сказал Лже-Саатземин и бросил бомбу в Лучезарного, спрятавшись в камине. Раздался взрыв, от которого содрогнулось здание, а когда Лже-Саатземин вылез из камина, то увидел идеальные круглые дырки в трех стенках и идеально вогнутый каменный пол и потолок. Лучезарный испарился, так как на потолке остался черный отпечаток человека. «Вот и всё!» — подумал Лже-Саатземин, но не испытал удовлетворения от уничтожения Лучезарного. Ему вдруг стало скучно, словно он оторвал от своей души что-то родное и личное. Удивительно то, что взрыв не повредил книгу с семью печатями, которая лежала в вогнутом углублении пола. Лже-Саатземин осторожно взял её в руки и хотел открыть, но печати не поддавались. «Потом открою! — подумал Лже-Саатземин и без энтузиазма добавил: — А сейчас – на Землю, довершить начатое!»

В круглой дыре от взрыва показался Саатземин, который с удивлением смотрел на себя. Лже-Саатземину показалась забавной такая ситуация и он молчал, с интересом рассматривая своего прототипа. Саатземин глотал воздух, словно рыба, а рядом с ним показались его сыновья, для которых обилие отцов выглядело шуткой, отчего они заржали, ещё более смущая отца.

В следующую секунду Лже-Саатземин увидел появившуюся в круглом отверстии стены Овземию и странного добродушного великана, от которого так и несло неприятностями. Понимая, что ему лучше смыться на Землю, чем встревать в ненужные разборки, Лже-Саатземин покрутил на пальце перстень Овземии и исчез. Странным было то, что перстень застыл на секунду в воздухе, а потом упал на каменный пол.

— Дорогая, возьми свой перстень, — сказал Неоземин, обращаясь к Овземии. Она улыбнулась ему счастливой улыбкой, перешагнула стену через круглое отверстие и надела перстень на палец. Саатземин заскрипел зубами, но промолчал, бросая недовольные взгляды на гиганта Неоземина.

Боохземин, на время покинувший дом Кеерземина, наслаждался купанием в океане, так как день выдался жарким, и его пурпурная нежная кожа нуждалась в водных процедурах. Он затаился на самом дне и медитировал, ничем не потревоженный. Даже стайки рыб старались удалиться подальше от Боохземина, чтобы не беспокоить его своей болтовней. Что-то шлёпнулось на голову, и Боохземин, открыв огромные глаза, с удивлением увидел, как по щупальцу катится перстень с Вселенными. Подхватив его на лету, Боохземин с удивлением увидел, что это его перстень. «Судьба!» — подумал Боохземин, надевая перстень на щупальце и не заморачиваясь тем, как его перстень оказался в океане. Взглянув вверх, на играющую со светом поверхность океана, Боохземин увидел, что на него кто-то высыпал целую пригоршню сверкающих перстней. Жонглируя щупальцами, Боохземин собрал все перстни и поплыл вверх, собираясь увидеть, кто разбрасывается Вселенными. Оказавшись на поверхности океана, Боохземин с удивлением увидел парящего в небе Георземина, который заметил его и спросил:

— Прохлаждаешься?

— Ты зачем разбрасываешься перстнями? — не ответив на его вопрос, спросил Боохземин.

— Наверное, их подобрала безумная чайка, которой я хотел полакомиться, — сказал Георземин, плюхнувшись на воду рядом с Неоземином. Он внимательно взглянул на перстни и с удивлением заметил: — Это же мой!

— Боохземин, ты что, украл у Георземина его перстень? — спросила Фиитземия, появляясь из воды. Боохземин не успел ответить, так как Фиитземия углядела свой перстень и протянула лапу: — Это же мой перстень?! Ну, ты и фрукт, Боохземин!