Ник Перумов - Молли Блэкуотер. Сталь, пар и магия

Глаза у Кейт Миддлтон сделались как чайные блюдца. Всеслав кое-как запахнул рубаху, но скрыть до конца совершенно не мальчишеские мускулы было невозможно. Как и шрамы.

Медведь заметил этот взгляд, коротко глянул сам, покраснел и поспешно отвернулся.

– Вниз! – торопила всех Ярина. Таньша, проходя мимо, вдруг съездила той по затылку.

Ярина только злобно зашипела – видно, понимала, за что.

– Молли! Ты в порядке? – вцепилась ей в плечи Волка.

Молли только кивнула, чувствуя, как щёки заливает краска.

Опять они рисковали жизнью, спасая её… Потому что она их не послушалась.

– Вниз! – уже орала Ярина. – Эй, волки́! Медведя́! Вам особое приглашение требуется?

Всеслав рыкнул, но беззлобно, спрыгнул вниз. А потом…

А потом вдруг протянул обе руки застывшей с полуоткрытым ртом над краем пролома Кейти Миддлтон!

Молли вдруг ощутила горячее и неодолимое желание засветить нахалке промеж глаз – по-уличному, как дрались на Пистон-стрит.

Старательно привзвизгнув, Кейти шагнула за край. Молли прикусила губу.

А руки поднялись снова.

Ну вот уж нет! Сам лови своих миддлтонов!..

И Молли ринулась вниз.

Это были подвалы Департамента, но отнюдь не тюремная их часть, а как раз напротив – «просто подвалы», какие есть под любым зданием.

Ярина метнулась вправо-влево, лихо отыскала какой-то люк.

– Тяни!

Она по-прежнему говорила и командовала на имперском, однако Всеслав понял.

Ржавая крышка отвалилась. Потянуло знакомым зловонием.

Мама издала слабый стон. Кейти же Миддлтон на сей раз промолчала.

…Последние остатки магии Молли потратила, чтобы обрушить за ними тоннель. И всё. Вновь в груди знакомая и отвратительная пустота.

Но на сей раз они были все вместе. И мама, и папа, и братик Билли, и Таньша с Всеславом, и даже вредная Ярина – они смогли, они вырвались! Они вырвались из Департамента!..

Им удалось невозможное. Немыслимое. Небывалое.

И Молли на бегу смахнула слёзы.

Ярина вела их коридорами, вела по-прежнему уверенно. И отчего-то Молли ничуть не удивилась, когда дерзкая чародейка вывела их в до боли знакомое подземелье – то самое, где обитали некогда Билл Мюррей и его сотоварищи.

– Уф, всё! – выдохнула Ярина, плюхаясь на один из сохранившихся матрасов.

И тут всех словно прорвало. Мама истерически рыдала, Фанни держала её под руку и гладила по плечу, папа то утешал маму, то хватал в объятия Молли, то пытался понять, что же произошло с Кейти Миддлтон и как она очутилась в Департаменте; Таньша громко распекала Молли и Ярину, «потому как вы обе совсем с ума спятили!», Всеслав хмурился и шипел от боли, пока Молли, отмахиваясь от наскоков Таньши, обрабатывала ему раны, как учили в своё время и госпожа Средняя, и госпожа Старшая; Кейти же невнятно лепетала что-то, отвечая папе, а Ярина с кривой и ехидной ухмылкой выслушивала нотации Таньши.

Потом мама притихла, Фанни что-то нашёптывала ей на ухо; папа же вспомнил, что он ещё и доктор, и, кашлянув, попытался предложить свою помощь «молодому мистеру – простите, как звучит ваше имя, ещё разок? – Vseslavu», с удивлением обнаружив, что Молли ловко орудует иголкой, зашивая длинный кровоточащий разрез.

– Э-э, дочка… где ты этому выучилась? – только и смог проговорить он, наблюдая, как Молли быстро пускает в ход одно снадобье за другим.

Такой привычный, знакомый запах магии госпожи Средней…

– Пока была у Rooskies, – коротко отмолвила Молли. Завязала узел, перекусила нитку, стала накладывать повязку.

Воцарилось странное, неловкое молчание. Подданные Её Величества – и «варвары», Rooskies, да вдобавок ещё и магики. Папа растерянно глядел то на дочь, то на Таньшу, то на Всеслава.

– Постойте, мисс… я ведь видел вас в…

– В Пушечном клубе, – усмехнулась Таньша.

– О! – Папа, кажется, потерял дар речи. – Но как…

– Неважно, мистер Блэкуотер, – отрезала Волка. – Важно лишь, что станем делать дальше.

– И… что же? – нервно спросил папа.

– Уходить, – пожала плечами вервольфа. – Уходить туда, где Молли уже побывала. За перевал. У нас никто никого не преследует за магию. И магия – совсем не то, что вам внушали. Мы с братом, – кивок на Всеслава, – живы и здоровы.

Услыхав сие, мама издала слабый стон.

– Но почему… – начал папа, однако Волка его перебила, жёстко и властно.

– Если Империя хочет истреблять своих магов – пусть истребляет. У нас на севере нет – пока нет – ваших паровых машин, ваших пушек, ваших бронепоездов. Маги Королевства нам не нужны. Вообще. И чем меньше у вас тех, кто верит, что магией можно управлять, тем лучше. Всё понятно?

Да, верволка умела быть и такой. Молли показалось – вместо лица мелькнул волчий оскал.

– Понятно, – опустил голову папа. – Мы в вашей власти, да. Но отпустите хотя бы девочку!

– Если б не «наша власть», – ощерилась Таньша, – Особый Департамент не оставил бы вас в живых. С вашим младшим сыном случилось бы то же, что и со всеми магиками, которые не умеют управлять собственной силой, – он бы просто сгорел.

– Что? – охнула мама. – Билли?..

– Я? – Как ни странно, в прозвеневшем голоске Моллиного братца совершенно не было страха. – У меня…

– У тебя, карапуз, у тебя, – резко встряла Ярина. – Издалека чую! Дикая сила, неоформленная – такая сжигает особенно быстро!..

– Ах! – Мама сочла за лучшее упасть в обморок. Папа кинулся было к ней, но Фанни только отмахнулась.

– Не волнуйтесь, мистер Джон. У миссис Анны слабые нервы, но всё будет хорошо…

Кейти Миддлтон всё это время сидела с полуоткрытым ртом, то и дело кидая совершенно возмутительные, по мнению Молли, взгляды на Медведя.

На её Медведя!

– Это тебя надо отпускать? – Таньша воззрилась на Кейти.

– М-меня, – кивнула та, заметно вздрогнув. – К-к м-маме…

– Но, мисс Миддлтон, как же вы очутились в Департаменте? Что с вами случилось? Сонная болезнь, вы сказали; вас туда отправил лечащий врач? – Папа взял инициативу на себя. Похоже, нотации Волки ему не очень нравились.

– Ну… – потупилась Кейти, не забыв, однако, стрельнуть глазками в Медведя, – мне стало очень тяжело просыпаться… Кошмары стали сниться… Сил никаких не было… Есть ничего неохота… Мама вызвала нашего доктора, вы, мистер Блэкуотер, его знаете, доктора Крауса…

– Конечно, знаю. Джеймс прекрасный врач.

– Он и сказал… что это она… и сам оповестил Департамент… Они приехали… забрали меня… Были очень вежливы, сказали, лучшая лечебница… Меня смогут навещать…

– И что же?

– Ну-у, нас там сперва много было… девочек…

Молли вспомнила два ряда кроватей, разгороженных ширмами. Десятка два, если не три, наверное. И все пустые.