Гарри Гаррисон - Чувство долга. Чума из космоса

— Какая, должно быть, скучная жизнь для одинокой девушки на вашей ледяной планете. Ей, вероятно, все время приходится оставаться дома.

— Только если она сама этого хочет. Она может идти куда угодно и везде будет принята радушно, как и любой другой. Мне кажется, что такого обычая нет нигде в Галактике — его, вероятно, высмеяли бы на Земле, но платоническая дружба между мужчиной и женщиной — очень распространенное явление на Анваре.

— Звучит невероятно скучно. Если вы так холодны, откуда же появляются дети?

Брайан почувствовал, как у него покраснели уши. Он не был уверен, что она не дразнит его.

— Оттуда же, откуда и в любом другом месте. Но у нас не просто рефлекторный процесс, как у кроликов, живущих под одним деревом. Женщина всегда решает и выбирает того, за кого хочет выйти замуж.

— Ваши женщины интересуются только браком?

— Браком и… всем остальным. Но это дело девушек. У нас специфическая проблема на Анваре. Вероятно она возникает на любой планете, где человечество адаптируется к местным условиям. Не все браки дают потомство, и очень велик процент выкидышей. Много рождений происходит при искусственном осеменении, если вы не можете иметь ребенка именно от своего мужа. Существует лишь один способ проверить это…

Глаза Леа расширились.

— Вы хотите сказать, что ваши девушки определяют, может ли мужчина стать отцом до брака?

— Конечно. В ином случае Анвар уже столетия назад лишился бы населения. Если мужчина интересует ее, она говорит ему об этом. Если нет, мужчина сам никогда не сделает ей такого предложения. Это отличается от обычаев других планет, но у нас на Анваре именно так. Нас это вполне устраивает.

— На Земле все наоборот, — сказала она, выбрасывая огрызок яблока и облизывая кончики пальцев. — Я думаю, что вы, анварцы, восприняли бы Землю как рассадник сексуальности. У нас полная противоположность вашей системе. У нас слишком много людей. Контроль за рождаемостью установлен слишком поздно, и ему еще сопротивляются. На Земле еще много архаичных религий. Земля перенаселена. И мужчины, женщины, дети — кипящая толпа, куда ни взгляни. И все кажутся вовлеченными в великую игру Любви. Мужчины всегда агрессивны. Не физически, во всяком случае, но часто, а женщины согласны воспринимать самую оскорбительную лесть. Например, вы всегда чувствуете чье-то горячее дыхание на своей шее. У девушки всегда должны быть острые когти.

— Что должно быть?

— Это просто такое выражение, Брайан. И оно значит, что девушка все время должна быть настороже, если не хочет, чтобы ее унесло наводнение.

— Звучит… — Брайан подумал, подыскивая слова, но ничего лучшего не нашел, — отвратительно.

— С вашей точки зрения, вероятно, да. Боюсь, что мы так привыкли к этому, что воспринимаем это как норму. Говоря социологически… — Она замолчала и уставилась на него. Глаза ее расширились, она с трудом сдержала возглас. — Я — дура, — сказала она. — Вы говорили не вообще. У вас был вполне определенный объект. Вы имели в виду меня!

— Пожалуйста Леа, вы не должны…

— Но я поняла! — она засмеялась. — В то время, как я считала вас враждебным и довольно хладнокровным куском льда, вы на самом деле были очень добры, но действовали в добром старом анварском стиле, ожидая знака от меня. Мы бы и дальше продолжали играть по разным правилам, если бы у вас не оказалось больше здравого смысла и вы не решили сопоставить наши правила, а я — то считала вас образцом замороженного инопланетного холостяка. — Она подняла руку и провела по его голове. Ей уже давно хотелось это сделать.

— Я вынужден был, — сказал он, пытаясь не поддаться легким прикосновениям ее пальцев. — Хотя я очень давно думал о вас, я не мог ничем вас оскорбить. Я не знал, каковы обычаи на вашей планете.

— Что ж, теперь вы знаете, — мягко сказала она. -Мужчина наступает. Теперь мне ваш способ нравится больше. Но я все еще мало об этом знаю. Должна ли я объяснить, Брайан, что вы мне очень нравитесь? Вы настоящий мужчина, я таких еще не встречала. Сейчас не время и не место говорить о браке, но хотела бы…

Его руки обхватили ее, он прижал ее к себе, губы их соединились в темноте…

— Легче… — прошептала она. — Мне больно…

— Он не хочет входить в дверь, сэр.

Только стучит и говорит: «Передайте Бренду, что я здесь».

— Хорошо, — сказал Брайан, засовывая в кобуру пистолет и кладя в карман запасную обойму. — Я ухожу и вернусь на рассвете. И пусть один из каров будет наготове к моему возвращению.

На улице было темнее, чем он ожидал. Он нахмурился и сжал рукоять пистолета. Кто-то разбил все фонари по соседству. Но света звезд было достаточно, чтобы разглядеть темный корпус песчаного кара.

— Брайан Бренд? — послышался голос из кара. — Садитесь.

Мотор взревел, как только он захлопнул дверцу. Без света кар пробирался по городу и вышел в пустыню. Здесь скорость увеличилась, но водитель по-прежнему не включал фары, каким-то чудом находя дорогу. Когда они достигли вершины горы, водитель выключил мотор. Ни водитель, ни Брайан с момента отправления не произнесли ни слова.

Щелкнул переключатель, и зажегся свет. Брайан смог впервые рассмотреть ястребиный профиль своего попутчика. Когда он пошевелился, Брайан понял, что он очень мал ростом. Случайность или мутация изогнула его спинной хребет, сложив его и соорудив большой горб. Брайан впервые увидел такую фигуру. Он удивился, каких усилий стоило медицине сохранить эту жизнь.

Это могло объяснить и горечь и боль в голосе его собеседника.

— Позаботились ли эти мудрецы с Ниджорда сообщить вам, что они на день сократили крайний срок? — спросил человек. — Этот мир идет к концу.

— Да, я знаю, — ответил Брайан. — Поэтому я и попросил вашу группу о помощи. Время летит слишком быстро.

Человек не ответил: он лишь пробурчал что-то и обратил внимание на экран радара. Он проверял на всех частотах, не преследуют ли их.

— Куда мы движемся? — спросил Брайан.

— В пустыню, — водитель махнул рукой. — В штаб-квартиру армии. Вся эта штука может взлететь на воздух через день, так что я думаю, могу сказать вам, что здесь наш единственный лагерь. Все кары, люди и оружие сосредоточены здесь. И Хис здесь. Это наш руководитель. Завтра все это погибнет вместе с проклятой планетой. Какое у вас дело к нам?

— Я буду говорить с этим Хисом.

— Как хотите, — удовлетворенный проверкой, он вновь включил мотор, и кар двинулся дальше по пустыне. — Но мы армия добровольцев, и у нас нет секретов друг от друга. Только от дураков дома, которые хотят уничтожить этот мир. — В его словах была горечь, которую он и не собирался скрывать. Они вынесли решение, обязывающее их совершить всепланетное убийство.