Джек Вэнс - Хроники Кадуола. (Станция Араминта. Эксе и древняя Земля. Трой.)

Лона Йон, худощавая высокая женщина, уже немолодая, с коротко подстриженными белыми волосами и проницательной костлявой физиономией, ответила: «Мне не нравится самодержавная поза, которую вы себе позволяете, и меня возмущает необходимость формулировать вслух то, что я привыкла считать своими личными убеждениями, не подлежащими огласке. Тем не менее я понимаю, что мы оказались в чрезвычайной ситуации, и что мне придется примкнуть к той или иной стороне. Что ж, пусть будет так! Я считаю себя человеком независимым и не замешанным в политические интриги, но могу со всей уверенностью заявить, что поддерживаю Хартию и принципы Заповедника. Должна заметить, однако, что предписания Хартии не соблюдаются со всей строгостью и никогда не соблюдались более чем приблизительно».

Лона Йон набрала воздуха, собираясь приступить к дальнейшим пояснениям, но Эгон Тамм прервал ее: «Очень хорошо — этого достаточно».

«Можете издавать приказы сколько хотите, — презрительно произнесла Клайти Вержанс. — Факт остается фактом: я представляю значительную часть натуралистов, и мы отвергаем ваши жестокие, по сути дела бесчеловечные принципы!»

«Тогда я должен предупредить вас и всех, кто за вас голосовал, что любая попытка воспрепятствовать соблюдению законов Заповедника или уклониться от их исполнения будет рассматриваться как преступление. К таким попыткам относятся сговор с Симонеттой Зигони и любое содействие осуществлению ее планов».

«Вы не можете мне указывать, с кем я могу или не могу иметь дело!»

«Симонетта — вымогательница и похитительница. За ней числятся и более тяжкие преступления. Присутствующий здесь Шард Клатток был похищен по ее приказу. Другой ее жертвой оказался ваш партийный товарищ, Руфо Каткар».

Клайти Вержанс рассмеялась: «Если Симонетта — такая разбойница, почему вы ее не задержите и не привлечете к ответственности?»

«Если бы я мог вывезти ее из Йиптона, не прибегая к насилию и кровопролитию, ее арестовали бы сию секунду!» — Эгон Тамм повернулся к Бодвину Вуку: «У вас есть какие-нибудь предложения по этому поводу?»

«Если мы начнем депортировать йипов на Шаманиту, где ощущается острый дефицит трудовых ресурсов, рано или поздно Смонни нам попадется».

«Какое бесчувственное заявление! — воскликнула Клайти Вержанс. — Как вы убедите йипов покинуть Кадуол?»

«То, что потребуется в данном случае, трудно назвать «убеждением», — улыбнулся Бодвин Вук. — Кстати, где ваш племянник? Я ожидал увидеть его в числе присутствующих».

«Джулиан отправился в космический полет по важным делам».

«Рекомендую вам обоим впредь не нарушать положения Хартии, — перестал улыбаться Бодвин. — В противном случае и вам, госпожа Вержанс, придется отправиться в космос».

«Какая чушь! — усмехнулась Клайти Вержанс. — В первую очередь вы должны продемонстрировать, что ваши дикие древние предрассудки основаны на каком-то фактическом документе, а не на слухах и легендах».

«Даже так? Нет ничего проще. Обернитесь — над вашей головой, на стене, висит факсимильная копия Хартии. Такая же копия есть в каждом доме и в каждом учреждении на Кадуоле».

«Мне больше нечего сказать».

В Прибрежной усадьбе наступил вечер. Смотрители и бывшие смотрители улетели в Строму. Руфо Каткар тоже хотел вернуться в Строму, но Бодвин Вук еще не убедился в том, что Каткар выложил все, о чем мог рассказать — неуживчивый натуралист явно подозревал больше, чем говорил.

Бодвин Вук, Шард, Глоуэн и консерватор задержались за обеденным столом, отдавая должное местному вину и обсуждая события дня. Бодвин заметил, что Клайти Вержанс не слишком смутилась, лишившись места в совете, и не выразила никаких сожалений по этому поводу.

«Должность смотрителя — почетное, почти символическое звание, — ответил Эгон Тамм. — Настоящих выгод она не сулит. Клайти Вержанс добилась избрания в Строме потому, что считала, что сможет сама определять круг своих обязанностей. Кроме того, статус смотрительницы служил оправданием ее склонности совать нос в чужие дела».

«Одно из ее замечаний показалось мне любопытным, — задумчиво сказал Шард. — У меня такое чувство, что она проговорилась — не смогла удержаться и сболтнула лишнее».

Эгон Тамм недоуменно нахмурился: «О каком замечании вы говорите?»

«Она заявила, в сущности, что Хартия — воображаемый документ, не более чем слух или легенда, лишенное фактических оснований древнее поверье. Нечто в этом роде».

Бодвин Вук поморщился и опрокинул бокал вина в свою луженую глотку: «Похоже на то, что эта невероятная женщина верит в свою способность избавиться от Хартии одним усилием воли, по мановению волшебной палочки!»

Глоуэн хотел было возразить, но промолчал. Он обещал Уэйнесс никому не говорить об ее открытии — о том, что оригинальный экземпляр Хартии исчез из сейфа Общества натуралистов. В последнее время, однако, возникало впечатление, что тайна Уэйнесс, вопреки ее надеждам, становилась известной слишком многим. Попытки Симонетты завладеть имуществом Чилке, а теперь и раздраженные замечания Клайти Вержанс, позволяли предположить, что неприятная новость оставалась тайной только для лояльных консервационистов.

Учитывая ситуацию, сложившуюся на станции Араминта, Глоуэн решил, что с его стороны лучше всего было бы пролить некоторый свет на обстоятельства, неизвестные его собеседникам. Он осторожно произнес: «Вполне может быть, что вы недооцениваете значение замечаний Клайти Вержанс».

Бодвин Вук тут же с подозрением набычился: «Даже так? Давай, выкладывай все, что знаешь!»

«Слова Клайти Вержанс, признаться, меня огорчили и напугали. Еще больше меня беспокоит то обстоятельство, что Джулиан Бохост поспешно отправился в космический полет».

Бодвин Вук тяжело вздохнул: «Как всегда! Все, кому не лень, прекрасно осведомлены о неминуемых бедствиях и надвигающихся катастрофах — все, кроме сладко дремлющих офицеров отдела расследований!»

«Будь так добр, Глоуэн, объясни, что происходит», — предложил Эгон Тамм.

«Хорошо, я объясню, — в свою очередь вздохнул Глоуэн. — Раньше я этого не делал потому, что обещал не разглашать тайну».

«Кто тебе разрешил утаивать информацию от руководителей? — взревел Бодвин Вук. — Ты что о себе возомнил — что ты умнее всех нас, вместе взятых?»

«Ни в коем случае, директор! Я просто договорился с лицом, передавшим информацию, что для всех будет лучше, если мы не станем ее разглашать — до поры до времени».

«Ага! И кто же этот не в меру осторожный осведомитель?»

«Э... Уэйнесс, директор».

«Уэйнесс?»

«Да. Как вам известно, она сейчас на Земле».

«Продолжай».

«Короче говоря, она обнаружила во время предыдущей поездки на Землю, когда гостила у Пири Тамма, что Хартия и бессрочный договор о передаче права собственности на Кадуол исчезли. Шестьдесят лет тому назад некий секретарь Общества натуралистов по имени Фронс Нисфит потихоньку грабил Общество и продал коллекционерам древних документов все, что имело какую-либо ценность — в том числе, судя по всему, оригинальный экземпляр Хартии. Уэйнесс надеялась узнать, кому была продана Хартия — и думала, что ей будет легче это сделать, если о пропаже документа никто не будет знать».