Антон Захаваев - Право выбора (СИ)

Марк в данной ситуации ничего смешного не видел.

— Когда тебя на экзамен увезли, — продолжила она, — я… я места себе не находила. Все думала, что там с тобой и как.

— Ты ведь сейчас вовсе не это хочешь мне рассказать, да? — пристально посмотрел на Валерию Марк. — Я прав? Это все просто прелюдия?

— Прав, — «кивнула» Тантра и робко «улыбнулась». — Ты, пилотя, всегда меня лучше меня самой знал.

Марк хотел было добавить, что ему, для того чтобы сейчас это понять, не нужно быть пророком, и что интонация Тантры говорит сама за себя. Но сдержался.

— Тебя когда-нибудь заживо замуровывали?

Пилот, по правде сказать, не очень понимал, что сейчас несет его Пчелка.

— Это была могила, пилотя. — Валерию, кажется, в буквальном смысле передернуло от воспоминаний, однако она нашла в себе силы продолжить рассказ. — Каменная коробка, что ни развернуться, ни лечь, ни крылья расправить. Перед носом кормушка и все… Хотя нет, вру, не все. Сверху еще потолок был, почти вплотную к спине, и темнота полнейшая. Знаешь, пилотя, я даже не сразу поняла, что там эта самая кормушка есть… Это было страшно, пилотя, я не знала, где я и что происходит. Не знала, сколько я уже тут сижу и сколько мне еще сидеть… Пилотя, я так больше не хочу! — Ее голос сорвался на крик. — Я второй раз не выдержу! Мне тогда только ты держаться помогал! И папа…

Пилот медленно подошел к ней и, встав перед напарницей на колени, не говоря ни слова, уткнулся лбом в ее блестящий хитиновый бок. Один в один повторив давнюю сцену, случившуюся с ними сразу по возвращении на полигон после «заплыва».

Это помогло и Лера, кажется, моментально успокоилась.

— Пилотя. — Теперь в голосе кораблика ярко сияла безысходность. — За что они так с нами?

— Как «так»? И кто «они»?

— Так жестоко… Кураторы… Сестренка…

— Хочешь знать мое мнение?

— Ага, — как-то смущенно мысленно кивнул кораблик.

— Кураторы, скорее всего, сами себе сейчас места не находят. Ну, по крайней мере, господин Андерс точно. Неужели ты думаешь, что он бы спокойно отреагировал на твое заточение? А Сестренка? У нее с человечеством очень своеобразные взаимоотношения, ты это и сама знаешь…

В ответ Валерия промолчала, однако было и так понятно, что с мнением своего пилота она полностью согласна.

— Кураторы ведь в нашем проекте далеко не самый последний эшелон, — продолжил тем временем доводить свою мысль до конца Марк. — Они точно такие же исполнители. Я даже больше тебе скажу. Думаю, что сейчас за нас даже Альвар с Демоном волнуются.

— Не думаю, что Демон сильно волнуется, ему с твоим щенком, наверное, не скучно…

— Нет больше моего щенка, Лера… — Пилот наконец-то позволил себе «отлипнуть» от кораблика и подняться на ноги. — Нет его больше.

Ментома, которой после этих слов в него буквально выстрелила Тантра, являла собой гигантский вопросительный знак, за которым следовала бесконечная цепочка знаков восклицательных.

— Может, тебе успокоительного вколоть? — деликатно поинтересовался пилот, когда череда идущих от кораблика «восклицательных знаков» наконец-то изволила закончиться. — Кажется, тебе это сейчас лишним не будет. А то я хоть что-то от нервов выпил, а тебе как-то сразу не решился за раз успокоительное со стимулятором и обезболивающим мешать.

— Не нужно, пилотя. — Тантра мысленно покачала головой. — Я сама справлюсь. Ну, по крайней мере, очень сильно постараюсь справиться. Жалко его…

— Жалко, — сухо кивнул собеседник. — Не то слово.

— И это все, что ты скажешь?

— Пчелка, у нас сейчас есть дела важнее, чем оплакивать животное, правда ведь?

— Ну да… наверное, — согласилась Тантра. — Просто… Я тебя сейчас не узнаю. Мне казалось, что ты его любил.

— Я его и сейчас люблю, только если мы подохнем, ему это поможет не сильно. Можешь считать меня кем угодно, Лера. Хоть последней тварью на планете. Но сейчас у нас цель номер один — выжить и по возможности понять, чего именно от нас хотят добиться экзаменаторы, а не скорбеть.

— Стой! А ты что именно от нервов принял?

Пилот сунул активную руку к себе в карман штанов и извлек оттуда на свет прихваченную им про запас начатую упаковку Кнекса, которую тотчас же и продемонстрировал напарнице.

— Сколько принял?

Мужчина на пальцах той же руки, все еще сживающей упаковку, показал цифру «три».

— Знаешь, что? А давай-ка, наверное, и мне тоже укольчик сделаем? Поговорим, так сказать, трезво…

Два раза Марка об этом просить не требовалось.

Очнулась Лера оттого, что упала. На бок. Впрочем, она практически сразу же вскочила на ноги и поняла, что окружающих ее стен больше просто не существует. Над головой было серое пасмурное небо, под ногами уже основательно пожухлая трава, а прямо перед ней возвышался гигантский бетонный и подозрительно знакомый забор.

Тантра не понимала, что происходит. Последнее, что она помнила, это как ей в очередной раз удалось с таким трудом, находясь в положении «стоя», заснуть…

Валерия принялась пристально изучать серый бетон ограждения, словно бы силясь найти в нем ответы на все вопросы. То, что на бетоне что-то написано, дошло до нашей героини отнюдь не сразу, а когда все-таки дошло…

— В общем, там красной краской было написано следующее. — Лера пару раз топнула своей левой передней хитиновой ногой по полу. — Если дословно: «Умрет один, умрете оба. Зубастик очень любит кушать». Я еще подумала тогда… какие отвратительные стихи.

— Да уж… — Мужчина запрокинул голову и посмотрел на потолок. Если он и хотел сказать еще что-то, то явно не сейчас.

Когда пилотя все-таки ей отозвался, Тантра оказалась буквально на седьмом небе от счастья. Правда, вел тот при этом себя как-то крайне странно. Словно бы не верил ей, что она — это действительно она. Но это было для нее сейчас совершенно не важно. Все было не важно. Главное, что он, ее милый пилотя, был жив.

Тантра сделала несколько шагов в сторону надписи, словно желая разглядеть ее во всех подробностях, и сразу же услышала, как сверху раздался тихий механический гул. Ближайший ствол оружейной башни медленно разворачивался в ее сторону.

— Это все как-то само собой получилось. — Пчелка словно бы оправдывалась перед своим другом. — Я просто взяла и перелетела.

Кажется, полная доза успокоительного на напарницу нашего героя подействовала именно так, как требовалось. Несмотря на то, что именно Лера сейчас рассказывала и в каких красках, «голос» ее при этом казался совершенно спокойным и даже слегка отстраненным.