Тимур Расулов - Технобойня

- Может быть это и есть та тюрьма, где коротают срок преступники! - покосился Илья в сторону Хумо.

- Возможно, так и есть, но почему пленников так много? Тут столько людей, что хватило бы еще на один город. Все это очень странно. Теперь я даже начал сомневаться в реальность таких тюрем. Возможно, это место для тех, кто узнал лишнее и если мы не поспешим, то последуем их примеру. Он задумался и добавил: - Нужно помочь ему, - Хумо указал на полисмена, вылезая из воздушного канала. Крепкие руки вцепились в толстые кабели, что словно гигантские волосы свисали по стенам со всех сторон.

- Куда ты? Тут не меньше двадцати метров - упадешь и разобьешься. Не смей этого делать, - повысил голос раздосадованный Илья.

- Эх, друг мой, где бы ты был сейчас, если бы я не помог тебе? - Очкарик искренне улыбнулся. Толстые линзы очков придали ему некий таинственный шарм. - А, если разобьюсь, то все равно ничего не почувствую.

На эти слова Илья не смог ничего найти в ответ и просто начал думать, как будет спускаться следующим. В это время зеленоватая жидкость продолжала подниматься все выше. Хумо быстро спустился и жестом позвал Илью последовать его примеру. Илья немного боялся, что может сорваться, что его рана оголится, и Хумо откажется ему помогать, потому что будет уверен, что Илья - робот. Хотя, он и сам почти на сто процентов был уверен, что так и есть на самом деле. Это не внушало в него каких-то утопических иллюзий, ведь он твердо хотел быть человеком.

Илья спустился вниз. В это время Хумо уже успел нажать повторно на кнопку рядом с капсулой, но ничего не произошло. Уровень жидкости продолжал подниматься и достиг груди.

- Нужно что-то делать! - в отчаянии воскликнул Хумо. Он не знал этого человека, но был готов помочь ему, во что бы то ни стало.

Вокруг не было ничего, что помогло бы разбить стекло, и очкарик решил воспользоваться ногами. Несколько сильных ударов жесткой подошвой не смогли помочь. Жидкость начала смачивать подбородок, но Хумо не отказывался от своей идеи и бился из последних сил, пытаясь разрушить препятствие.

В голове Ильи снова вспыхнула бойня. Он вспомнил слова очкарика: "...где бы ты был сейчас, если бы я не помог тебе?". Они настолько впились в его мозг и человеческое достоинство, что Илья, позабыв о страхе, откинул простыню, намотанную на руку, и с силой ударил по стеклу. Приглушенный звук лопнувшего стекла эхом помчался по залу, отдаваясь в каждом уголке. Хумо ошарашено взглянул на механическую руку приятеля и обомлел. Полисмен беспомощно начал падать вперед, но Илья успел схватить его. Он аккуратно положил его на пол, а сам сел на колени и из глаз его прыснули слезы отчаяния. Он был уверен, что теперь Хумо будет точно не на его стороне. Но очкарик просто молчал, затем схватил полисмена за отвороты униформы и начал бить по щекам. С каждым ударом щеки наливались кровью. Илья даже подумал, что, так Хумо изливает свой гнев. Полисмен все также был без сознания.

Очкарик неуверенно произнес:

- Ты робот? - он вспомнил о ноже и потянулся к нему.

- Я не знаю. Когда робот-санитар, там наверху, напал на меня, он сломал мне руку, и... я именно тогда впервые увидел, что рука у меня механическая. Я побоялся сказать тебе об этом. - Искренние капельки слез лились ручейками по щекам Ильи. - Но, когда я увидел, что ты стараешься ради незнакомого для себя человека, я понял, что больше не могу скрывать от тебя свою руку.

Хумо молчал и размышлял: "Могла ли эта история быть правдивой"? Но Илья в тот момент казался настолько жалким, что его слова стоили, казалось, всех идей и целей Хумо. Конечно же, он остался настороже и теперь знал, что стоит приглядывать за своим новым спутником. Но оставаться в Формалиновой комнате стало опасно и он начал разглядывать помещение, чтобы найти альтернативный выход. Выход был один - идти сквозь тепловые рамки. Эта идея немного пугала обоих беглецов, но других решений не находилось.

Они решили на некоторое время забыть о том, что один из них может оказаться роботом, и двинулись к первому препятствию.

- Поэкспериментируем! - злостно просипел очкарик. - Клади его. - Он указал на экс-пленника.

Хумо и Илья положили полисмена на пол и протолкнули в дверной проем.

- Ты первый, - очкарик говорил твердо и, казалось даже, без опаски.

Илья, конечно же, боялся быть парализованным, но страх остаться одному его страшил еще больше. Он вытянул механическую руку вперед, но ничего не произошло. Затем он начал постепенно входить в невидимое поле, но так ничего не почувствовав, он прошел сквозь него. Бровь Хумо, нервно сотрясаясь, подпрыгивала. Чтобы не мучиться, он не стал томить себя ожиданиями и прыгнул сквозь тепловую рамку. Ничего не произошло. Он был настолько рад, что даже обнял своего спутника, но опомнившись, отпрянул и с уверенностью генерала заявил:

- Двигаемся в таком же темпе.

Так они прошли до последней двери и, применив карточку робота-санитара, вышли наружу. Чистый воздух, витавший в здании, на этот момент казался настолько чужим, что его грязный собрат был радостно затянут ноздрями внутрь организма.

- Машина, - Хумо указал на темный внедорожник, стоявший у входа.

Спустя несколько минут они уже двигались в сторону "Дыры", чтобы, как казалось им, оказаться в безопасности.

- Помоги мне, - позвал Хумо, поникшего Илью.

Илья устало поднял глаза и увидел, что очкарик пытается вытащить человека в полицейской форме из машины. Тот все еще был без сознания, но, по-видимому, был жив. Они дотащили его до скрытой под толстым слоем пыли двери. Хумо с силой постучал. Удары разнеслись по апокалиптическому пейзажу раскатистым громом. За дверью послышался шорох, и она медленно отворилась. В проходе стоял мужчина лет сорока пяти. Красноватые паутинки в глазах обозначили усталость от ведения скрытой подземной жизни. Респиратор едва скрывал густую бороду, гордо усеянную сединой. Ростом он был не меньше двух метров - этакий викинг-переросток. От шеи до губы у него краснел старый шрам. Он недоверчиво посмотрел на Хумо и его спутников: обмякшего полисмена и парнишку, стыдливо прячущего взгляд. Великан не произнес ни слова. Он покорно отошел в сторону и впустил "гостей".

Илья еще долго чувствовал строгий взгляд часового в затылок - от этого кожа на спине покрылась мурашками. Он по-прежнему не знал, какую судьбу ему уготовил очкарик. Но почему-то страх прошел - осталось лишь безразличие, беспокойство за брата и гнетущее чувство отчаяния в отсутствии любимой девушки.