Тимур Расулов - Технобойня

Стены в бункере изрядно обшарпаны, а свет настолько слабый, что его едва хватало, чтобы разобрать дорогу и не оступиться. Казалось, тело полицейского становилось с каждым метром все тяжелее. Они по-прежнему не знали, кто он и почему его пытались приравнять с остальными, ведь по убеждениям Хумо полиция сотрудничает с администрацией города. Но все оказалось по-другому, и этот факт не показался очкарику плохой новостью, потому что теперь он мог рассчитывать и на помощь полиции, или же отдельных ее бойцов. Теперь Хумо знал, что если они смогут освободить людей из капсул, то их оппозиционная группировка превратится в огромную армию людей, жаждущих ответов. От этой радостной мысли очкарику вскружило голову.

Вскоре они оказались в широком коридоре по бокам, усеянным комнатами для ночлега. На первый взгляд это место было похоже на военную базу или что-то подобное, но было ли это в действительности так, Илья не знал. Из комнат начали выходить люди. На их лицах читалось удивление и опаска.

- Сюда, - прошипел Хумо. Илья заметил, что очкарик стал менее общителен. Но он не знал было это следствием усталости, или недоверием к нему.

Они повернули направо. В конце коридора виднелась табличка с изображением красного креста. Илья догадался, что Хумо привел его в некий уголок, отведенный для госпиталя. Дверь вновь отворилась, и впереди открылся новый коридор с множеством палат, закрывающихся на автоматический замок. Они положили полисмена в одну из маленьких комнат. Когда с плеч спал столь тяжкий груз, Илья блаженно выпрямил спину и осмотрелся. За запертыми дверьми лежали люди, мучимые кошмарами. Только сейчас он смог расслышать приглушенный крик, доносившийся из-за толстых стекол двери.

- Почему они там? - спросил Илья, не отводя взгляда от одного из пациентов.

Ответа он не дождался, вместо него он ощутил резкий удар по затылку. Удар оказался столь сильным, что тот час же сознание начало терять чувство реальности. Пред глазами поплыли звездочки, зрачки молниеносно сузились и он с грохотом упал на бетонный пол.

Очнулся Илья уже в одной из палат за закрытой дверью. Взгляд его был по-прежнему плавучим и нетвердым. В глазах двоилось, а боль в руке вернулась почти мгновенно. Он не знал, сколько пробыл без сознания, но волшебное действие порошка улетучилось и это значило, что прошло не меньше двух часов. Пациент попытался приложить руку к голове, но не смог - он был скован твердыми ремнями. В этот момент он почувствовал себя, как лабораторная крыса перед операцией. Во всяком случае, он думал, что именно так чувствует себя беспомощный грызун.

Комната была почти пустой. Единственный объект интерьера - металлический стол, привинченный к полу. Илья посмотрел на потолок и заметил, что лампочка сменила цвет с красного на зеленый. Спустя пару минут, в комнату вошел Хумо и мужчина лет сорока в белом нестиранном халате. На этот раз Хумо был без очков и без грима. Теперь он не был похож на зануду, а более на лаборанта, чьи мысли витали в районе ампул и пробирок. Лаборант молчал, но человек в грязном халате медленно подошел, горделиво заправив руки за спину.

- Пришел в себя. М, славно. Как ручка? Побаливает? Домой хочешь? - В его голосе чувствовалось пренебрежение. Говорил он отрывисто и неприятно. Он смотрел на Илью усталыми глазами, изредка, моргая.

- О чем ты? Дай мне обезболивающее, боль начинает возвращаться.

- М, какой хитрый. Вначале нам нужно проверить твое тело. Вдруг ты окажешься в действительности роботом. Я бы, м, не хотел этого.

Манера разговора этого человека начала раздражать и без того расшатанные нервы пациента.

- Да, какой, на хрен, робот? Я просто жить хочу! - Илья был, просто, в бешенстве от услышанного. В нем начал вскипать дьявольский гнев.

- Ага, знаем мы вас. Вон, из группы Седова, Котов привел одного в здание, а тот как рванет. М, хорошо, что рядом никого не оказалось кроме самого Котова. Конечно, мы тебя уже просветили при входе еще. Бомбы у тебя нет, но опасность все же ты можешь представлять, - не унимался пытливый доктор.

- Обвиняйте в чем хотите, но сначала дайте мне обезболивающее. Искры из глаз сыплются! - почти умолял Илья. И он нисколько не преувеличивал. Вены на лице вздулись, а кожа покраснела. В его глазах образовалось такое давление, что, казалось, глаза из орбит полезут.

- М, искры у тебя из глаз посыплются, если мы тебя в кое-какую штуку засунем.

Хумо вышел вперед и вступился за спасенную им жертву.

- Доктор, но нельзя и отрицать, что он человек.

- Ну, это мы еще посмотрим, - сказал Белый халат и вышел из комнаты. Спустя две секунды из-за двери послышался его голос. - Вези! Сейчас мы его проверим.

Хумо схватился за ручки кровати, и койка двинулась вперед. Несколько метров Илья молчал, но потом не выдержал и произнес:

- Как тебя в действительности зовут?

Хумо помедлил, но все же ответил.

- Костя. Ты уж прости меня за эту проверку, но по-другому я не мог. Ты мне нравишься и поступил по-человечески, разбив капсулу. - Костя боялся смотреть в глаза - внутренний зов совести мешал ему это сделать.

- Расскажи, куда меня везешь.

- Тебя поместят в камеру и подадут к твоему телу магнитное поле, способное уничтожить любые микро и наносхемы, но для человека они безопасны. Его придумал профессор Краснов. Ты уже с ним познакомился. - Впервые за последнее время Хумо улыбнулся.

Но почему же после этих слов Илье стало страшно? Потому что он видел свою руку, потому что не мог найти другой ответ, кроме как то, что он - робот, хотя, он искренне хотел оказаться человеком. Он попытался вспомнить, когда в нем появился этот странный инородный фрагмент тела, но мысли путались и не хотели выстраиваться в единую цепочку. Он посмотрел на механическую руку и пошевелил пальцами, они податливо приподнялись и вернули ощущение боли.

Илью привезли в большую комнату с горизонтальным округлым шкафом. Илья догадался, что именно туда его и собираются поместить, как ту самую лабораторную крысу. "А ведь испытуемым грызунам наверняка даже имен не давали. Только номера! Хорошо, что хотя бы у меня имя есть", - подумал Илья.

Когда, наконец, он оказался в тестере, то почувствовал некое облегчение. Он понимал, что если окажется роботом, то боли он уже чувствовать не будет, потому что все его процессоры сгорят. Но, если он окажется человеком, то его восторгу и радости не будет границ, так что Илья находился в беспроигрышной ситуации. Он был оптимист!

-Удачи, - прошептал Хумо. В его глазах чувствовалась некая жалость. Илья видел в глазах Кости неверие, что когда крышка откроется, пациент будет жив.

- М. Вижу, что ты крайне привязан к этому объекту. Молись, чтобы он оказался человеком. По поему опыту роботами оказываются восемьдесят пять процентов. И мне встречались намного дружелюбнее экземпляры.