Александр Громов - Человек отовсюду

Втянув когти, я неслышно вышел на «веранду». Оттолкнулся – и прыгнул прямо на снежник.

Инстинктивно глянул вверх – и, естественно, не увидел над собой никакого корабля.

Замер. Напряг все органы чувств, оценил обстановку.

Вроде тихо…

Снег приятно холодил лапы. Вот уже не думал, что холод может доставить мне удовольствие! Рожденный на жаркой планете, я не любил даже той температуры, которую земляне считали теплой, но теперь в известном смысле я был не я. Слишком много калорий сгорало во мне ежеминутно, а о теплоотводе я позаботился ровно настолько, чтобы в сосудах не закипела кровь. Нормальный подход, если учесть, что действовать этому телу предстоит недолго…

Я осторожно выглянул из-за валуна – все спокойно – и начал осторожно спускаться. Солнце ползло ниже горизонта, и видимость была так себе – не для меня, для людей. На некоторых столбах вдоль периметра зажглись фонари, пятнами света обозначили себя КПП при въезде на территорию, домики поселка и ворота в горе. Тем лучше. Тот, кто смотрит на освещенное, мало что видит вокруг светового пятна. На данном этапе мне приходилось больше опасаться охранных устройств, нежели людей.

Бетонный свод арки над воротами привлек мое внимание: там я уловил слабые электромагнитные поля. Датчики слежения? Наверняка. Не исключено, что с сюрпризами. Поразмыслив несколько секунд, я решил обойти это место, залечь где-нибудь перед воротами и ждать.

Но именно в этот момент я услышал гул и ощутил вибрацию – створки ворот пришли в движение.

Я соврал бы, сказанув для красного словца, что на решение у меня осталась секунда. В запасе имелось секунд десять, не меньше, – могучие стальные плиты, в случае необходимости выдержавшие бы, наверное, таранный удар тяжелого танка, поневоле раздвигались медленно. Но это-то и было хуже всего. Я чуть было не совершил типичную ошибку новичка, получившего избыточное время на принятие решения. Ненужное изобретательство ведет к фатальным ошибкам. Новичок очень старается, ему совсем не хочется ударить в грязь лицом, он лихорадочно бракует один за другим приемлемые варианты действий в надежде найти наилучшее решение – и в последний миг принимает вариант настолько нелепый, что только диву даешься, как некоторые из таких новичков остаются в живых. Прошло несколько мгновений, прежде чем я опомнился и одернул себя.

Створки ворот продолжали раздвигаться. Наверное, их открывали, чтобы выпустить пустую летающую платформу. Для людей открыли бы бронированную дверь. Впрочем, какая мне разница? Главное, вход открыт.

Ну и действуй…

Мой прыжок сверху на дорогу был великолепен и фантастичен для гипотетического зрителя. Любой земной зверь переломал бы лапы. Твердианскому дикому коту – и то не поздоровилось бы. У них, отягощенных лишними органами, вдобавок не было такого скелета, как у меня.

Мышцы упруго спружинили. Я перекатился, гася инерцию, и подскочил как мяч с одновременным разворотом мордой к горе. Время потекло медленно-медленно.

Страшно выла сирена – мой прыжок не остался незамеченным датчиками слежения. Створки ворот, разъехавшиеся наполовину, начали медленно смыкаться. За ними и вправду висела над бетоном грузовая платформа. Я рванулся туда, в освещенный сужающийся прямоугольник.

Два прыжка – на третьем я влетел в ворота, а четвертым перемахнул водительскую кабину. Водитель сидел истуканом. Охранники – двое, справа от платформы – заметили меня, но еще только-только начинали реагировать. В пятом прыжке я обрушился на них сверху. Лавиной.

Удар правой лапой, удар левой. Два тяжелых нокаута. Путь чист.

Путь – куда? На таких объектах обычно бывает двое ворот, и, как правило, нельзя открыть внешние, пока открыты внутренние. Мой путь не там, где летают платформы, он там, где ходят люди. Коридор для них, конечно, отделен от грузового маршрута, и, вероятнее всего, отделен не чем иным, как помещением охраны.

Один путь. Иначе и быть не могло.

Дверь. Замок всего лишь с папиллярным анализатором. Схватить ближайшего «выключенного» охранника, подтащить его к двери, приложить к датчику вялый палец – секундное дело.

Еще двое возле пульта – настороженные до предела, с лучеметами. Сигнал тревоги переполошил всех. Сейчас полезут отовсюду, как волчьи жуки из гнезда…

Первого охранника я уделал раньше, чем он успел понять, кто на него набросился, зато второй имел на это время. Сохрани он хладнокровие, у него был бы шанс срезать меня из лучемета, но здоровенный мясистый мужик просто остолбенел, отвалив челюсть, увидев атакующее черт-те что. Луч он все же пустил, но взял выше, чем надо. Под шкворчание проплавленного где-то позади меня пластика я разделался со вторым охранником.

Путь чист?

Как же! Неведомым аллюром мчась по узкому коридору, я ощутил угрозу. Кто-то спешил мне навстречу. Я пока не видел его, но уже чувствовал, что этот – опытный, не потерявший хладнокровия от дикого воя сирены. Отвечающий за эмпатию центр моего мозга работал исправно, но в данный момент это не доставило мне удовольствия. Сейчас этот тип молниеносно появится в коридоре и в грамотном падении располосует лучеметом любого, а любой – это я. Пробежаться по стенам и потолку? Не поможет. Повернуть назад? Невозможно. Мой противник не оставил мне выбора.

Я убил его, прежде чем он открыл огонь, и секунду-другую скакал на трех лапах, убирая лучемет в набрюшную сумку. Черт возьми, досадно… Нечисто сработано.

Чудес не бывает, но надеяться на них не возбраняется. Вот и я надеялся не оставить за собой ни одного трупа…

Может быть, Вилли был прав?

Сколь ни был совершенен мой новый мозг, я не успел додумать до конца эту мысль. Коридор окончился обширным туннелем, и самую большую ошибку я сделал бы, вздумав притормозить хоть на долю секунды, чтобы осмотреться.

Меня ждали.

Их было всего трое, этих парней с оружием, но они ждали противника в человечьем обличье. Шаблонность мышления – великая вещь, когда ею страдаешь не ты, а противник. Само собой, они не могли тягаться со мной и в скорости. Первого я просто оглушил хвостом по голове, второго свалил лапой, третьему пришлось перекусить руку. Этот третий, подобрав отпавшую в первое мгновение челюсть, почти успел прицелиться в меня, приходилось спешить. Хотелось крикнуть: «Ну что же вы мешаете мне сработать аккуратно, идиоты хреновы! Не дергайтесь, остолопы, берегите свои жизни, мне они не нужны!»

Вышколил кто-то старательных кретинов им же во вред…

Он-то думал, что на пользу. А они ему верили.

Зря.

Больше не нашлось вооруженных. Гражданский персонал удирал, кто куда мог, с топотом и воплями. У стены мелко дрожал парнишка в синей робе – не то лаборант, не то техник. Я приблизился к нему, подергивая хвостом. Увидев вблизи мою дьявольскую харю, несчастный тихонько подвыл. Привстав на задние лапы, я схватил его за шиворот и, обоняя его страх, спросил проникновенно: