Песах Амнуэль - Смещение

Может быть. Или еще что-то, о чем Лаура не догадалась.

В списке физиков, способных профессионально откомментировать событие, осталось четыре фамилии. Ни с кем из этих ученых она не знакома, так что все равно, с кого продолжить. Можно по алфавиту. Передавать шефу мнение «анонимного источника» она не собиралась. Анонимов Мейсон терпеть не мог. «Мы наукой занимаемся, а не конспирологией», — говорил он и был прав. Анонимные источники — для политических программ и паранаучных сайтов.

Лаура позвонила домой.

— Вита читает книгу, — сообщила Агнесс. — Все спокойно.

— Биографию Эверетта? — уточнила Лаура.

— Да. Очень увлечена.

Хорошо. Но — почему? Лаура не впервые ощущала невидимую связь с дочерью. Телепатия? Чушь, не существует никакой телепатии. Вита, бывало, начинала что-то делать за секунду до того, как Лаура собиралась ее об этом попросить. Или доставала с полки именно ту чашку, какую хотела достать Лаура. Скорее это было чем-то вроде сильной эмпатии. Когда дочь прижималась к Лауре всем телом, очень быстро проходила боль, если что-то болело. А когда начинался приступ страха у Виты, стоило Лауре лечь рядом, и дочь успокаивалась. Правда, через минуту мать начинала ей мешать, и Вита просила оставить ее одну, но это другая реакция — тоже естественная.

Еще раз позвонить Коре? Лучше подождать — появится ли в новостях сообщение о нападении на офис известного адвоката.

А пока — по списку. Кто следующий? Грег Штраус, Гёттингенский университет.

Лаура написала короткое письмо, указала в теме «Интервью относительно текста Эверетта», отправила и переключилась на новости канала NCR 8. Ураган «Тильда» добрался до Филиппин, около двадцати погибших. Два самолета французских ВВС едва не столкнулись в воздухе над Лионом. В России распущена Государственная Дума, назначены новые выборы. «Реал» уступил в Мадриде «Ливерпулю» со счетом 1:2. Решающий гол забил Эчеварриа на восемьдесят девятой минуте матча. Погода…

О тексте Эверетта — ни слова. То ли новость успела состариться, то ли…

Ответ от Штрауса.

Короче не придумаешь: «Алан Бербидж, Принстон».

Кто это? Ни профессии, ни степени, ни адреса. В списке выбранных физиков такой фамилии нет — значит, кем бы Бербидж ни был, он никогда не публиковал статей о многомировой интерпретации. Судя по ответу, сам Штраус ничего говорить не собирался, хотя он-то мог бы.

Идти дальше по списку или поискать Бербиджа?

Гугл выдал двух Аланов Бербиджей: вице-губернатор Мермерса, небольшого городка (две тысячи триста жителей) в штате Миссури, и приглашенный исследователь в Принстонском Институте продвинутых исследований. Область интересов: квантовая механика, инфляционная космология. Список статей… Например… «Обоснования теоретических представлений в инфляционной космологии». Что-то слишком общее. Так, есть электронный адрес.

И что написать? Вас порекомендовал коллега… Было ли письмо Штрауса рекомендацией? Или отпиской?

Лауре почему-то казалось, что она где-то когда-то по какому-то поводу уже встречала имя Алана Бербиджа из Принстона. Когда? Где? Она даже представила его лицо: тонкие черты, большие серые, с оттенком голубизны, глаза, густые брови, круглый, с очень небольшой, но характерной ямочкой, подбородок, большие торчащие уши, темные, почти черные волосы, зачесанные назад. Незнакомое лицо. У Лауры, как у любого профессионального журналиста, память на лица была отличной.

Вряд ли это Бербидж. Но ощущение только усилилось. Видела она это лицо… По какой ассоциации решила, что он и есть — Бербидж, которого она не знала?

Бог с ним. Пойду-ка дальше по списку. Кто следующий? Лу Касталетта. Колумбийский университет. Квантование гравитации, петлевые теории…

Лаура отправила письмо с просьбой о комментарии и, получив автоматическое уведомление о получении, обнаружила, что в адресной строке значится не Касталетта, а Бербидж. Очень неудобно, если Бербидж получил письмо, не ему предназначенное. В тексте… Господи, и там: «Уважаемый доктор Бербидж»…

Ну и штуки выкидывает подсознание. Лаура точно помнила, как писала: «Уважаемый доктор Касталетта». Помнила, как дважды нажала на клавишу «т», пальцы помнили, а пальцам она доверяла, пальцы помнили Революционный этюд Шопена, который она в последний раз играла в школьном концерте и страшно боялась сбиться. Думала, что давно забыла, а сейчас поняла: нет. Два «т» в фамилии физика. И все-таки…

Она продублировала письмо, отправив его теперь по правильному адресу нужному адресату. Отправила и занялась другим делом: нужно было отредактировать заметку о конференции по радиоастрофизике в Пасадене, текст по горячим следам писала Мария Хорст, она обычно тщательно проверяет источники, но тексты пишет сырые.

— Лаура! — это Орна, выпускающий редактор. — Как ты насчет кофе? Не из автомата. В «Беркуте». А?

Уютное кафе на первом этаже, но сейчас там, наверно, много народа, журналисты любят тусоваться, а видеть коллег Лаура не хотела. То есть хотела, но не сейчас.

— Почему не сейчас? — спросила Орна. Видимо, Лаура произнесла эти слова вслух. Плохо, она даже не обратила внимания. Нужно следить за речью. — До следующего выпуска еще три часа.

— Хорошо, пойдем.

Она не хотела кофе. Она не хотела привычных круассанов, она…

Она хотела получить ответ на письмо. Конечно, для этого не нужно было сидеть у стационарного десктопа, ответ она и в телефоне увидит, можно пойти.

— Спасибо, Ори, не хочется.

— Ты же только что сказала!

— Я передумала.

— Ну и ладно. — Орна никогда никого не уговаривала. Если кто-то присылал сырой материал, который вполне можно было довести до ума, Орна не просила автора переписать пару предложений, а сама это делала, проверяя источники. Была уверена, что у нее получится лучше (так и было на самом деле), а объяснять автору, показывать неточности, просить поработать… Пустое. Проще и быстрее — самой. Или — отправить материал в корзину, что бывало значительно чаще.

Осталось ощущение, что знает она Бербиджа, который совсем был ей не нужен, но зацепился в сознании, как цепляется за ветку прилетевший неведомо откуда сухой лист, хочется его смахнуть, и усилий для этого не нужно, еле держится, но почему-то стоишь, смотришь, и начинает казаться, что лист на ветке был всегда: здесь вырос прошлой весной, здесь провел лето…

Письмо. Надо полагать, от Касталетты. Нет, поразительно. От Бербиджа. Конечно, он объясняет, почему не может дать консультацию: не специалист.

Письмо было коротким и содержало только одно предложение. Вопрос: «Почему Эверетт умер через несколько часов после того, как оставил пакет на хранение?»

Лаура мысленно пожала плечами и представила Бербиджа. Нет, он был не таким, каким явился в ее воображении. На самом деле — зануда и любитель конспирологических теорий. С такими лучше не связываться: замучают нелепыми вопросами и предположениями.