Журнал «Искатель» - Искатель, 2019 № 06

Чужой брезгливо скривился и чуть не плюнул с досады.

— Я забыл, что такое спокойная жизнь, — продолжил он. — Днем кое-как отдыхал, а по ночам ставил спектакли для своего мучителя. Это становилось невыносимым. Я пытался покопаться в его голове, чтобы найти то, что он заготовил на меня для «компетентных органов», но ничего не обнаружил. Возможно, он просто взял меня на испуг. И тогда я решился…

Чужой подъехал к столу главного врача, который продолжал крепко спать, налил себе из графина воды и выпил. Потом вернулся к своему повествованию.

— Его нашли утром с отрезанным членом и выпущенными кишками. Ко мне приходили люди в форме. Сначала в форме, потом в штатском. На квартире физрука они нашли тетрадь, в которой он коряво и непоследовательно изобличал меня как злого гения и чародея. Мне показали эту тетрадь — смрадный пасквиль маньяка и доносчика. Он изложил все, что знал обо мне, включая наше знакомство и тот злосчастный эпизод в интернате, после которого уволился. Я рассказал свою версию. Сообщил, как изощренно издевался этот человек над воспитанниками интерната и как я умело срежиссировал тог прыжок из окна, не упомянув, конечно, о гипнотической иллюзии. Я отверг все обвинения этой мрази, и следователи оставили меня в покое, уверившись, что бывший физрук — глубоко больной психически человек. К тому же я был прикован к инвалидному креслу и столь умело разделать своего обвинителя не смог бы физически. Разумеется, это сделал он сам под действием моего гипноза. И это был гипноз смертельно измученного. человека.

После того случая мне довелось побывать еще в нескольких пансионатах. Опыт с маньяком-физруком показал мне границы моих возможностей. Однако я не стану рассказывать о том, что было со мной дальше, скажу только, что еще не раз мне приходилось применять свое искусство. И не всегда мой опыт заканчивался благополучно. Проклятый физрук выпустил джинна из бутылки — я не мог уже остановиться и всюду, где бы ни был, создавал свои гипнотические спектакли. Так я очутился здесь, на странном острове-здании без окон. Те, кто заточил меня сюда, были неплохо осведомлены о моих способностях. Уж не знаю, чем они руководствовались. Возможно, это тоже был эксперимент. Однако что-то пошло не так, как они планировали, — доказательство этому ваше, Виктор, появление здесь. Я дал-таки свою последнюю гастроль!

И Чужой снова засмеялся своим пугающим кашлем.

Виктор сидел напротив него подавленный и пытался осмыслить то, что узнал. Чужой отсмеялся, утер губы тыльной стороной ладони и пристально посмотрел на Виктора.

— Как много вы обо мне знаете?

— Достаточно, чтобы вокруг острова образовался целый лагерь во главе с военными.

— Значит, не так уж много, раз так боитесь. Как думаете, сколько мне лет?

Виктор пожал плечами:

— Ну… Выглядите вы неважно. Под семьдесят?

Чужой грустно усмехнулся:

— Ничего вы обо мне не знаете. Мне недавно исполнилось тридцать пять. Вы ошиблись ровно в два раза.

— Что вы намерены делать дальше? — спросил Виктор. Чужой неожиданно жестко и строго на него взглянул.

— Всего лишь раскланяться у занавеса. Думаю, пора заканчивать спектакль. Он и так затянулся.

— Только без шуток, Чужой! — дернулся Виктор, но тот лишь махнул рукой — устало и повелительно одновременно.

— Без шуток, увы, не получится. Да и клоун заслужил последние овации…

Тут главный врач, который для Виктора давно стал капитаном, пошевелился в кресле и открыл глаза. Увидев Виктора, он подобрался и пригладил волосы на голове.

— Что-нибудь случилось, Виктор?

Виктор смотрел на доктора, сознавая, что тот не замечает Чужого, сидящего в двух шагах от него. Он взглянул на Чужого и вновь перевел взгляд на капитана:

— Да как вам сказать…

Чужой ничем не намекнул Виктору, как тому следует отвечать, но капитан сам прояснил ситуацию:

— Ну и сон мне приснился, Виктор. Черт знает что. — Он посмотрел на Чужого и ласково позвал: — Иди ко мне, Сильвер. Соскучился?

Ошарашенный Виктор наблюдал, как капитан делает над своим плечом пассы, будто гладит птицу. Потом капитан придвинул к себе микрофон.

— Что ж, Виктор, наступает последний парад. — И объявил по громкой связи: — Вниманию экипажа! Прошу всех собраться в кают-компании. Просьба не задерживаться, есть срочное сообщение.

Потом поднялся из кресла, обошел стол и как ни в чем не бывало взялся за поручни инвалидной коляски Чужого. Виктор встал и распахнул дверь, с трудом понимая происходящее. Капитан невозмутимо выкатил коляску с Чужим в холл. Виктор огляделся и ахнул: теперь это снова была кают-компания. Вокруг стола располагались строгим полукругом блестящие космические кресла, в иллюминатор заглядывала сияющая Ариадна, в черной бездне космоса мерцали звезды.

Виктор взглянул на капитана. Вместо заношенного халата на нем красовался комбинезон с нашивками, на правом плече сидел попугай, коляска с инвалидом исчезла. Виктор отступил к стене, а в кают-компанию уже стекался экипаж. Первым пришел Айрон. Аутисту Аарону, помешанному на гаджетах, был очень к лицу железный прикид. За ним появилась Анна, и по ее виду нельзя было сказать, что она только что проснулась. Она мельком глянула на Виктора, будто не узнала. У него заныло сердце, но сейчас было не время выяснять отношения. Затем в кают-компанию приковылял Хаэрпу. Глядя на него сейчас и вспоминая его истинное обличье, Виктор не смог не признать, что в данном случае режиссер этого жуткого спектакля попал в точку. Действительно, существо не от мира сего… Последним притопал По Тунь со своим кубиком. Виктор мог бы поспорить с его настоящим прозвищем: видал он болтунов и поболтливее. Толстяк подошел к Айрону и немедленно потребовал отвертку.

— Друзья, коллеги, — начал капитан торжественно. — Я собрал вас здесь для того…

Ему не дал договорить попугай. Он перелетел с плеча капитана на спинку стоящего впереди него кресла и заорал:

— Это я собрал вас здесь!

И тут морок спал: кают-компания снова стала больничным холлом, вместо иллюминатора с Ариадной на стене появилась репродукция «Лунная ночь на Днепре», а присутствующие обрели истинный облик. В новой мизансцене попугай превратился в Чужого в инвалидном кресле.

— Да, это я собрал вас, — повторил Чужой и обвел всех взглядом.

Теперь Анна заметила Виктора, ахнула и кинулась ему на шею.

— Витя, это ты… — говорила она всхлипывая. — Боже, что здесь было, что со всеми нами было…

Виктор обнимал ее вздрагивающие плечи и молчал. И тут снова заговорил Чужой:

— Да, вот она — истинная любовь! Можете убедиться. Я отнял у вас прежнюю память, но вот что значит женщина: она назвала вызвавшего ее симпатию подкидыша именем любимого! Каково, а?!