Марина Ноймайер - Связанные звёздами [litres]

– Моя комната находится в задней части дома, окна в ней выходят на двор. Эскизы вы найдете у кровати, – объяснил Липпи.

Я энергично кивнула. Какая замечательная возможность увидеть в доме Боттичелли что-то, кроме мастерской!

Я со скрипом открыла дверь и скользнула в мрачный коридор без окон. Темнота стояла хоть глаз выколи. Придется идти на ощупь. Протянув руку, я коснулась стены. Четвертая дверь справа, четвертая дверь справа, четвертая дверь справа. Ощупывая дверные ручки, я шаг за шагом продвигалась по коридору вглубь. Ага, вот и цель! Я уверенно дернула дверь на себя и зашла в залитую светом комнату.

Спальня Филиппо была совсем небольшой – почти все место занимала двуспальная деревянная кровать. Я обежала глазами небольшое помещение и сразу же нашла стопочку эскизов, аккуратно сложенную на прикроватной тумбочке. Сунув их под мышку, я заторопилась и хотела уже выскочить из комнаты, как вдруг услышала обрывок разговора.

– …запросы его высочества слишком велики. Леонардо не…

Я резко замерла на месте. Кто-то переговаривался во дворе, голоса звучали приглушенно.

– Я слышал, что Лоренцо просит его о переводе, – усмехнулся знакомый баритон, – …помогает Джорджо Веспуччи.

Это голос Боттичелли! Навострив уши, я тихонько опустилась на кровать. Конечно, подслушивать чужие разговоры не очень вежливо, но я не могу упустить такой замечательный шанс выведать хоть какую-то информацию о Лоренцо де Медичи.

– Ты еще молод, Сандро, – прохрипел собеседник Боттичелли. – Эти переводы дорого обошлись Фичино. Он сошел с ума, – мужчина сделал паузу. – Леонардо не избежать подобной участи.

Я нахмурилась. Узнаю этот бас! Ну конечно, Боттичелли разговаривает с братом.

– Чушь! – оскалился Боттичелли. – Мне было двадцать, когда Фичино закончил с переводами.

Собеседник Сандро прохрипел что-то неразборчивое.

– Я ценю твою заботу, – ответил художник на выдохе. – А теперь позволь мне вернуться к работе.

Я вскочила с кровати и отряхнула подол юбки. Нужно поскорее вернуться, пока Филиппо не начал беспокоиться. Я прижала к груди эскизы и вылетела в коридор.

Липпи задумчиво чесал подбородок, исподлобья поглядывая на холст. Кажется, он даже не заметил, что меня не было явно дольше пяти минут. Филиппо по-хозяйски вытянул руку, и я передала ему эскизы. Итальянец плюхнул стопку набросков на колени, вяло пересмотрел все листочки и снова принялся, как зачарованный, водить по холсту угольным стержнем.

Я села рядом с Филиппо и бездумно уставилась на Мадонну. Интересно, о каких переводах говорили Сандро и Джованни? Я помрачнела. Хм… работа для Леонардо по заказу Лоренцо… Когда-нибудь я обязательно выясню, что за переводы обсуждали братья и почему какой-то мужчина сошел с ума, доделывая их.

Я вернулась домой и сразу же отправилась на кухню, чтобы перекусить. Глория и Пеппина радостно кружились вокруг кучи одежды на столе.

– А это еще что? – недоверчиво спросила я.

– Ваш новый гардероб, госпожа, – радостно прочирикала Пеппина и любовно прижала к груди кружевной лиф платья.

Я подошла к столу и, протянув руку, потрогала материал, из которого были пошиты юбки. Ого, бархат!

– Фьяметта не соврала, когда хвалила Мариано, госпожа! Полюбуйтесь на этот узор, – довольно щебетала служанка.

– Отнесите платья наверх, – радостно приказала я. – Хочу их примерить.

Мы втроем быстро поднялись в спальную комнату и с энтузиазмом разложили гамурры на кровати. Я хищным взглядом впилась в бархатные платья, украшенные вышитыми цветочными орнаментами. Какая красота!

– Я займусь рукавами, – пискнула Пеппина и начала трясти лиф одного из платьев.

Служанка помогла мне переодеться и собрать волосы в высокую прическу. Я демонстративно оглядела себя с ног до головы. Нежно-розовое платье с узким шнурованным лифом и длинной, в складку, юбкой подчеркивало тонкую талию, а квадратный вырез декольте аккуратно открывал ключицы. Я суетливо вывернула руки, внимательно рассматривая прямые, немного расширяющиеся к плечам рукава гамурры, которые были разрезаны поперек и скреплены шнуровкой у локтя.

Удовлетворенно цокнув языком, я стала разглядывать два других разложенных на кровати платья, юбки которых Глория то и дело поправляла. Повседневное изумрудно-зеленое платье из бархата, отороченное золотой тесьмой показалось мне довольно удобным, а вот праздничная пышная голубая гамурра с глубоким прикрытым цветочной вставкой декольте обещала быть ужасно непрактичной.

Я прикрыла глаза и бережно погладила ткань, медленно ощупывая пальцами отделку. Чувствую себя принцессой, не меньше!

На лестнице послышались тяжелые шаги, дверь в спальню с треском распахнулась, и в комнату вошел Леопольдо с мрачным лицом. Черная аура недовольства окутывала мужчину с ног до головы. Я закусила губу и продолжила поглаживать юбки, стараясь не смотреть на раздраженного итальянца.

– Примеряешь обновки? – не разжимая зубы, заговорил Лео. – А видела ли ты, дорогая Роза, в какую сумму мне обошлись твои капризы? Двенадцать флоринов. Месячная аренда этого дома стоит дешевле! Но, с другой стороны, – Лео жадно улыбнулся, – когда я смотрю на тебя сейчас, то понимаю, что наряды стоили своих денег.

Я сжала кулаки и с вызовом вздернула подбородок. Леопольдо балансировал на грани конфликта.

– Ты сам хотел, чтобы я походила на благородную даму, – процедила я.

Лео фыркнул.

– Я хотел, чтобы тебе пошили несколько элегантных, но простых платьев, чтобы мы вместе могли появляться в свете. Ключевое слово «простых», Роза! Я не стремился сделать тебя похожей на герцогиню Милана, – шипел итальянец. – Вы, женщины, рады потратить кучу денег в погоне за роскошью.

Внутри меня все похолодело, к горлу подступил горький комок. Я сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться и взять себя в руки. Нужно объяснить ему, что я понятия не имела, какие именно платья мне пошьют.

– Я не выбирала материалы, Лео, – спокойно ответила я. – Портниха пришла снимать мерки. Они ничего не спрашивали, а только утверждали, – я скрестила на груди руки. – Она сказала, что ты нанял… э… какого-то Мариано, чтобы пошить мне три платья. Мастер сам выбрал материалы и украшения. Но, конечно же, дай угадаю, я опять выгляжу в твоих глазах круглой идиоткой, потому что ничего не уточнила!

Лео недовольно рыкнул и бросил какое-то ругательство на итальянском. Я тряхнула головой и принялась складывать платья. Настроение было безнадежно испорчено.

– Не жди меня к ужину, – бросил Лео и вышел из комнаты.